Как прежде уже никогда не будет. Никогда, ничего и никого. И лучше с этим смириться, чем изводить себя.
Наши дни
— Мам, мама. Ну, мам.
Настя осторожно пошевелилась, помедлила, потом всё-таки открыла глаза. Прищурилась, глядя на дочь. Та обрадовалась, когда мать проснулась, заулыбалась, но тут же скроила жалобную мину.
— Можно я к Юльке пойду?
— Что? — Настя никак не могла понять, чего ребёнок от неё хочет, волосы с лица откинула, потом на часы посмотрела. Нахмурилась. — Вика, восемь утра.
— Мы будем мультики смотреть. Ну, пожалуйста!
— Тише, — тут же шикнула на неё Настя. — Папу разбудишь.
Вика к Настиному лицу наклонилась.
— Она с няней, родителей нет. Ну, можно, мам?
— Боже мой. — Настя дочь от себя отстранила, перевернулась на спину и повернула голову, чтобы на мужа посмотреть. Маркелов лежал на спине, закинув одну руку наверх, и прикрывал ею лицо. Понять спит или притворяется, было невозможно. Снова к дочери повернулась. Прочитала в её глазах мольбу, смешанную с упрямством, и поняла, что легче согласиться. — Иди. В десять будем завтракать. Не заставляй меня ходить за тобой.
Девочка просияла.
— Хорошо!
Не подумав сказать спасибо или поцеловать мать, Вика выбежала из комнаты. При этом дверь за ней закрылась с громким хлопком. Настя снова на мужа посмотрела, но тот не пошевелился. Вот ведь медведь, если не хочет, его не добудишься. На часы ещё раз взглянула, мысленно застонала, а потом натянула на себя одеяло, полная решимости снова заснуть. Правда, для этого нужно устроиться со всеми удобствами, придвинуться к Серёжке, обнять его и ногу на него закинуть.
— Утро? — спросил он глухо, а Настя улыбнулась. Каждый их день начинался с этого вопрошающего слова.
— Суббота, спи, — негромко проговорила она и щекой к его груди прижалась.
Он больше ни слова не сказал, даже не пошевелился, и лишь через пару минут руку опустил. Ладонь легла на Настино бедро, но она не оценила, возмущённо заёрзала. Она спать собиралась. Вот только сон не вернулся. Настя довольно долго лежала, вроде бы даже дремала, иногда потираясь щекой о грудь мужа, а в голове уже мысли, дела, планы. Серёжка спал, она чувствовала, как поднимается и опускается его грудь, дыхание было ровным и глубоким. Настя глаза открыла и волосы назад откинула. Ох уж эти волосы!.. Даже с возрастом, даже с хорошим парикмахером и новой стрижкой, с ними всё равно нет никакого сладу. Их много и они рыжие. Сейчас Насте уже не стыдно было признаться в том, что она рыжая. Да, тёмная, но рыжая. И дочка в неё пошла. Папин солнечный зайчик.
Папин…
Настя голову назад откинула, чтобы мужу в лицо посмотреть. Пальцем по его груди провела, но Маркелов лишь вздохнул. Интересно, он помнит, какой сегодня день? Она специально не заостряла его внимание на дате. Банкет планировала, но состояться он должен был только в следующую пятницу, поэтому и решила воспользоваться шансом и память мужа проверить.
Часы показывали половину девятого. Настя осторожно от Серёжи отодвинулась, потом из постели выбралась и на цыпочках пробралась в ванную комнату. Дверь за собой закрыла, чтобы Серёжку звуком льющейся воды не разбудить. Быстро привела себя в порядок, умылась, зубы почистила, подумала, и решила для полноты образа добавить капельку духов, провела пальцем по ложбинке между грудей. Затем взяла щётку, чтобы волосы расчесать, и ненадолго замерла с расчёской в руке, смотрела на себя. Даже отступила на шаг, чтобы видеть себя почти в полный рост. Одёрнула подол коротенькой сорочки. Может, другую надеть? Ради праздника? Хотя, что Маркелов спросонья рассмотреть может? Он по утрам сексом занимается, не открывая глаз.
Вернувшись в кровать, торопиться не стала. Посидела у мужа в ногах, разглядывая его. Серёжка за прошедшие годы изменился. Настя ему хоть и не говорила об этом, но порой ловила себя на мысли, что он сильно изменился. В весе набрал, выглядит солидно и важно, взгляд настолько уверенный, что очки теперь носит, стараясь это скрыть. Не всем нравится, когда их, словно рентгеном просвечивают. А Маркелова профессия обязывает в людях разбираться, с первого взгляда выводы делать, даже о незнакомых. Из симпатичного молодого человека он с годами превратился в привлекательного мужчину с поистине гипнотическим взглядом. Уверенный в себе, успешный, привлекательный — Насте не раз говорили, что ей повезло, выигрышный билет вытащила. Сейчас, спустя годы, она с лёгкостью соглашалась с этим. Да, ей повезло.
Повезло.
Осторожно к мужу подобралась, нависла над ним, потом поцеловала в уголок губ.
— Серёжа.
Он угукнул.
— Серёж.
— Я не сплю.
— Да, я вижу. — Щекой по его колючую щёку потёрлась и на ухо шепнула: — Вика у Григорьевых.
Маркелов вдруг встрепенулся.
— А который час?
— Девяти ещё нет.
Он глаза наконец открыл, но Настю смотрел ошарашено. Поморгал, вглядываясь в её лицо.
— А что она там делает?
— Мультики смотрит.
— Чёрте что, — проговорил он в растерянности, а ладони уже подхватили Настю под ягодицы. Носом в её грудь уткнулся. Она же щекой о его макушку потёрлась и улыбнулась.
— Серёжа, ты проснулся?
— А ты не чувствуешь?
Волосы его пригладила, рука опустилась ниже и приподняла его подбородок. Маркелов голову назад откинул, и Настя наклонилась к его губам.
— Это что, духи? — поинтересовался он чуть слышно. Заинтересованно вздёрнул бровь.
— Ну… ради такого дня.
— Какого дня?
Настя вернула его руку на своё бедро.
— Не отвлекайся, а. Я тебе потом расскажу.
Маркелов разулыбался.
— Да?
— Да. И нечего улыбаться, времени не так уж и много. Пользуйся моментом, пока ребёнка дома нет.
— Уговорила.
Рука нырнула под её сорочку, не обнаружила трусиков, и Маркелов довольно фыркнул, жену подхватил и перевернул на спину. Откинул в сторону одеяло, которое оказалось зажато между их телами. Спустил с плеч бретельки сорочки, прижался губами к Настиной груди. А когда она пальцы в его волосы запустила и ногтями чуть впилась в кожу, Маркелов голову поднял и в лицо ей посмотрел.
— Так что за день?
— Ты правда забыл или притворяешься?
Он только головой непонимающе качнул, загадочно улыбнулся и вернулся к прерванному, захватил губами её сосок. Настя на подушках откинулась, взгляд рассеянно скользил по комнате, остановился на окне, на раздувающихся от ветерка занавесках. Волосы мужа перебирала, дышала глубоко и губы кусала, чувствуя лёгкий и приятный озноб от его ласк, потом Серёжку за уши потянула, наверх. Он приподнялся на руках, и сразу её поцеловал. Настя ладонь к его тёплой щеке прижала. Серёжка по утрам таким смешным выглядел, на самом деле медведя напоминал. Взъерошенный, сонный, щёки колючие и румяные, а взгляд тёплый и лучистый. Чуть позже, когда он начнёт на работу собираться, взгляд изменится, станет цепким и деловым.
