Он поднимает бровь и наклоняет голову. Я наблюдаю, как его глаза следят за мной; они скользят по моему лицу, как мячик для пинг-понга, и опускаются вниз по моему телу, прежде чем скользнуть обратно. Толчок локтя заставляет меня выругаться.
— Мне нужно кольцо, девочка Рейни, — шепчет мне Кенни со смехом в голосе.
Я отвязываю бант от моих цветов и ловлю платиновое кольцо в руку, затем передаю его ему. Поскольку меня поймали на том, что я не обращаю внимания на церемонию, я избегаю смотреть на Вона снова. Кенни произносит свои клятвы, и Брэд протягивает руку Вону, чтобы тот передал ему кольцо Кенни.
Брэд берёт его, но потом резко останавливается.
— Это нё моё.
Лицо Вона бледнеет, а моё сердце начинает бешено колотиться. Я чувствую, как мои глаза расширяются от шока и смущения, и я несмело смотрю на Кенни, только чтобы заметить его усмешку на губах.
— Я дал тебе не то? — Вон лихорадочно хлопает себя по карманам и, наконец, лезет в нагрудный карман пиджака. — Вот, извините.
Вон протягивает Брэду правильное кольцо, но Брэд всё ещё держит другое.
— А это что такое?
Мне не видно само кольцо, поэтому я пытаюсь заглянуть за массивные плечи Брэда, чтобы разглядеть его.
— Это обручальное кольцо, которое я купил для Рейн.
Вздохи маленькой толпы позади нас заглушают мои собственные.
— Ты подумал, что было бы неплохо сделать предложение своей девушке в день нашей с Кеннеди свадьбы?
— Да, именно так. Тебя это не обидит?
— Какого чёрта? — бормочу я себе под нос, когда мои колени начинают дрожать.
— Нет, всё отлично, давай. Кеннеди, ты не против?
Он издаёт явно раздраженный вздох.
— Конечно, нет.
— А вы, мистер Гарнер? — спрашивает Брэд. — Вы не против, если Вон сделает предложение вашей дочери прямо сейчас?
Моя голова резко поворачивается в сторону родителей, и я замечаю, как папа улыбается мне.
— Не против.
— Что происходит?
— Я собираюсь сделать тебе предложение, дорогая.
Я сглатываю комок в горле и обращаю своё внимание на Вона, который в данный момент идёт ко мне.
— Ты что?
Он останавливается примерно в футе от меня и берёт букет из моих рук. Вон передаёт его Кенни, прежде чем сжать мои руки в своих. Я не помню, когда в последний раз моргала, поэтому быстро хлопаю ресницами.
— Я пытался подготовить большую речь и написать это удивительное предложение, но любые слова, которые я читал на бумаге, не выражали того, что я чувствую к тебе, никакой справедливости. Я могу сказать тебе, что хочу провести с тобой всю оставшуюся жизнь и сделаю всё, что в моих силах, чтобы сделать тебя счастливой, и хотя я тебя не заслуживаю, я эгоистично возьму всё, что ты мне предложишь, и буду яростно лелеять и защищать это до тех пор, пока во мне остается дыхание. Я мог бы сказать тебе, что никто другой на этой земле не может любить тебя так, как я, и никто недостаточно хорош для тебя, о чём мне напомнил твой отец.
Я хихикаю и смотрю на родителей, которые положили головы друг на друга. Папа показывает мне большой палец и подмигивает.
— Но я собираюсь попробовать. Если ты согласишься.
Когда я снова смотрю на Вона, то замечаю, что он стоит передо мной на одном колене.
Я задыхаюсь и прикрываю рот, когда он протягивает мне красивое и простое, но потрясающее великолепное серебряное кольцо с очень большим бриллиантом в центре.
— Рейн. Я люблю тебя. Так сильно. И поскольку никакие слова, которые я произнесу, не будут достаточно хороши, я скажу просто: я хочу провести остаток своей жизни, показывая тебе, как много ты значишь для меня, — он закрывает глаза и сжимает губы, прежде чем выдохнуть. — Ты выйдешь за меня замуж?
Я не могу сформулировать ни одной мысли, ни одного предложения, не говоря уже об одном проклятом слове. Поэтому я киваю и перестаю сдерживать слезы. Он надевает кольцо мне на палец и встает, притягивая меня к себе. Все вокруг хлопают в ладоши, Кеннеди свистит; я бы узнала этот пронзительный звук где угодно.
— Так ты согласна? — снова спрашивает меня Вон.
— Да, — я отстраняюсь, чтобы видеть его красивое лицо. — Конечно, согласна. Я не могу поверить, что ты сделал это во время их церемонии.
— Это была их идея, Рейн.
Я обнимаю его за шею и притягиваю к себе, прижимая свои губы к его. Он целует меня в ответ, и когда мой отец кричит, чтобы Вон убрал свои лапы, все смеются, и я неохотно отстраняюсь.
— Люблю тебя, детка.
— Я люблю тебя больше.
— Это невозможно, — Вон целует меня в нос, и мы оба возвращаемся на свои места, а потом Кенни протягивает мне мои цветы.
— Мы поговорим позже, — шепчу я ему. Я понятия не имею, как он держал это в секрете.
До конца церемонии я могу думать только о мужчине, который только что сделал самое сладкое предложение руки и сердца в истории брачных предложений. Он ещё не знает, у меня есть для него маленький сюрприз, и я не могу дождаться, чтобы рассказать о нём.
Остальная часть церемонии проходит без сучка и задоринки. Я невероятно счастлива видеть своего лучшего друга таким счастливым. Поскольку церемония и свадебный банкет проходят рядом, мы все собираемся за назначенным нам столом.
Так как это не совсем официальная свадьба, мы с Воном сидим рядом друг с другом, а не по обе стороны от молодожёнов. Ещё до того, как подали ужин, меня окружают люди, поздравляющие нас с Воном. Я чувствую себя виноватой, отвлекая внимание от Брэда и Кенни, но они слишком погружены в свой собственный мир, чтобы замечать кого-то, кроме друг друга.
После того, как мы поели, Кенни приходит ко мне.
— Пойдём, поболтаем.
Мои брови сходятся вместе, но я киваю и делаю ещё один глоток воды, затем целую Вона, прежде чем взять Кенни за руку и последовать за ним наружу. На улице довольно холодно, и я потираю руки вверх и вниз, когда налетает ветер.
— Чёрт, прости, — Кенни снимает пиджак и набрасывает его мне на плечи.
— В чём дело, женатый человек? — улыбаюсь я.
— Брэд сказал мне. О том, как он встретил Вона и что они сделали.
Мой желудок сжимается, в беспокойстве о том, что он скажет дальше. Но если бы он не простил его, то не женился бы на Брэде.
— Я так злюсь, что он никогда не говорил мне об этом раньше. Меня совершенно не волнует, что в старших классах он ввязался в какую-то неприятную историю; меня раздражает то, что он думал, что я не смогу с этим справиться. Как сказал мне Вон, это смутило его, понимаешь? И он не хотел, чтобы ты смотрела на него иначе.
Он прислоняется к старой кирпичной стене и выдыхает воздух, который виден в холодной температуре.
— Я знаю. Он сказал мне недавно, что не может жениться на мне, пока я не узнаю, кто он на самом деле. Я… я не думаю, что он мог сделать что-то, что заставило бы меня любить его меньше.
— Хорошо, я рад.
— Но я позвал тебя сюда, чтобы убедиться, что ты простила его за то ограбление. Не могу себе представить, что ты почувствовала, услышав это.
Я люблю своего лучшего друга. Кто тратит время в день своей собственной свадьбы, чтобы убедиться, что с его другом всё в порядке?
— Да. Я в порядке. Сначала я была шокирована и обижена, но, когда он всё объяснил и рассказал мне, как Брэд каждый раз возвращался в кафе и оставлял большие чаевые, я не могла больше злиться на них. Я имею в виду то, как он вырос и как его мама просто выгнала его… — мне до сих пор больно даже думать об этом. — Они сделали то, что должны были, чтобы выжить. Я не могу быть в обиде на это.
— Хорошо, хорошо, — Кенни отталкивается от стены и обнимает меня за плечи. — Пойдём выпьем.
— Не так быстро, мистер, — я вдавливаю подошвы своих туфель в бетон. — Не думай, что ты уйдёшь, не сказав мне, как давно ты знал, что Вон собирается прервать вашу церемонию, сделав мне предложение!
Кенни смеётся.
— Он сказал мне об этом несколько недель назад и спросил нас, не возражаем ли мы, если он сделает это в этот день. У него было несколько разных идей, но мы с Брэдом подумали, что это будет действительно круто. Мы хотели, чтобы это произошло именно так, потому что знали, что ты сочтёшь это особенным. Мы решили, что это лучшая идея в мире, и мне всё равно, если ты думаешь, что это глупо, нам это понравилось.
