Гудок раздался прежде, чем я успел ответить, но Наташа не нуждалась в ответе. Ее последние слова были посланием, а не вопросом.
Я позволил втянуть себя в еще один разговор о жеребцах и кобылах. Слова моей племянницы крутились в голове, кружились и кружились. Я говорил о деньгах и породах, но слова были роботизированными и отработанными. Все, на чем я мог по-настоящему сосредоточиться, это суматоха внутри меня.
Терпение, напомнил я себе. Терпение.
Во время обсуждения Артем пригласил Елену в беседу. Она неохотно согласилась, встав, между нами, обоими. Владельцы и инвесторы пытались втянуть ее в разговор, но ее ответы были колючими или отсутствующими, и вскоре они оставили ее в покое.
Ее запах заполнил мои чувства. Этот резкий, но манящий запах мирры и корицы. Это затуманило разум, отправив мысли в грохочущее безумие. Только Елена имела такое влияние на меня; только она обладала такой властью.
— ... моя кобыла в настоящее время проходит тестирование для программы разведения, — говорил Милтон Томассон, очень богатый человек, сколотивший свое состояние на Уолл-стрит и на разведении лошадей. — У ее матери было три жеребенка победителя с голубой лентой...
Я положил руку на поясницу Елены. Она не убежала и не набросилась на меня; вместо этого она подошла ближе, прижимаясь ко мне сбоку. Электричество гудело в тех местах, где наша кожа соприкасалась.
— …Танцор Звездного Света в свое время выиграл три титула. Он станет хорошим жеребцом для любой кобылы и произведет на свет множество победителей...
Моя рука медленно опускалась все ниже и ниже, пока я не почувствовал плоть ее задницы под тканью платья. Она улыбнулась в свое шампанское, когда я сжал ее.
— .. Я слышал, что Илларион Троицкий готов учиться. Он очень успешный жеребец, и могу только представить, на какую сумму ты его выставляешь. Я бы заработал миллионы на его сперме...
Я убрал руку, и она резко посмотрела на меня. Зачем ты это сделал, требовало выражение ее лица.
Я просто улыбнулся.
Она слегка вздрогнула, когда я просунул руку ей под ткань, кожа к коже. Мурашки побежали по ее пояснице, когда я опускал руку все ниже и ниже, пока пальцы не коснулись ее голой задницы.
— Как беременность твоей кобылы? Вы были на УЗИ? Не сказали, кого она ждет? Поскольку Иларион больше не участвует в скачках, я полагаю, ты надеешься на жеребенка. Если ты его не получишь...
Елена удивила меня, изменив свое положение, неизбежно придвигая мою руку ближе к более чувствительным частям ее тела. Мои пальцы скользнули под кружевные трусики, открывая лучший доступ к ее теплой плоти. У нее перехватило дыхание, когда я провел пальцем по ее розовой киске.
— Я слышал, что Джастина Вирц в следующем году будет скакать на своем жеребце. Еще раз, как его зовут? Как бы его ни звали, за него придется заплатить немалую цену. У него лучшая селекция, какую только можно купить за деньги...
Я наблюдал за выражением ее лица краем глаза, обводя пальцем ее киску. Ее губы плотно сжались, ноздри раздувались. Ей повезло, что мы на публике — это уменьшило то, как много я на самом деле мог ей сделать.
— ... какой–то Британский Герцог должен искать жеребца. Я подслушал, как Рен Бейлис говорил об этом...
Ее ягодицы сжались, когда я двинулся дальше вниз. Чтобы не застонать, я отхлебнул из своего бокала, но все мои мысли были о соках Елены, когда шампанское заскользило по моему горлу.
Она сжала бедра вместе, когда я надавил на ее сердцевину кончиками пальцев, ощущая тепло и влагу, скользящие по моей коже. Она была полна желания и похоти, ее жажда меня была очевидна между ног. Ее костяшки пальцев побелели вокруг ножки бокала, когда я дразнил ее киску сзади.
— Жаль, что погода была такой сырой. Это влияет на производительность лошади. Не на моих жеребят, конечно, но у их матери были сильные крепкие ноги..
Я скользнул одним пальцем внутрь нее, наслаждаясь ощущением ее горячих влажных стенок. Мой палец обвился вокруг ее самой чувствительной области, и я был вознагражден, увидев, как глаза Елены расширились. Она посмотрела на меня, когда я просунул внутрь еще один палец, ее грудь резко вздымалась и опускалась. Я почувствовал, как у меня внутри все сжалось.
Я только улыбнулся и сделал еще один глоток своего напитка.
— Ты сказал, что у твоей кобылы? Ты ищешь нового жеребенка, не так ли? На следующий сезон? Думаю, кобыла Эндрю Уэйнса скоро родит самца...
Чтобы не вызвать подозрений, я медленно погрузил в нее свои пальцы, даже если моя интуиция побуждала двигаться быстрее и брать больше. Она становилась все влажнее вокруг меня, и влага стекала по моей ладони. Я чувствовал, как у нее внутри все сжимается, ее удовольствие нарастало, как прилив.
Губы Елены приоткрылись, когда еще один вдох покинул ее, но она проделала хорошую работу, ничего не выдавая на своем лице. Если не считать подергивания мышцы на шее, Елена была идеальным воплощением спокойствия.
Я задавался вопросом, смогу ли я это уничтожить.
Убедившись, что она достаточно возбуждена, я скользнул в нее третьим пальцем. Она сжалась вокруг, бедра и колени задрожали, когда удовольствие пронзило ее. Тихий стон попытался сорваться с ее губ, но она подавила его кашлем.
— Жаль, что ты так и не получил жеребенка от Василия Блаженного. Хотя в то время у тебя был Иларион, так что я уверен, что это не слишком большая потеря...
Елена начала ощущаться замученной. Я видел, как ее губы сжались, слышал, как она стиснула зубы. Поймав ее взгляд, похоть извивалась в зеленых глубинах, как змея. Она сжала и разжала бедра, пытаясь ослабить нарастающее давление, но облегчения не наступало.
Я надавил пальцами на ее точку G.
Ее бокал с шампанским разлетелся на тысячу осколков, падя. Крики распространились, когда пропитанные жидкостью ботинки и острые осколки стекла разлетелись по полу.
Я выскользнул пальцами из Елены, возвращая ткань на место.
Артем бросил на меня неодобрительный взгляд. Что было иронично, так как Артем раньше верил, что цель его жизни посмотреть, во сколько балетных антрактов он сможет трахнуть Роксану.
— Ты в порядке, Елена? — я спросил.
Она посмотрела на свой разбитый бокал, ее щеки были ярко-красными от смущения и удовольствия. Я проверил, что ни одно стекло не порезало ее.
— Отлично. Прошу меня простить. — она отступила назад, игнорируя других посетителей, которые спрашивали, все ли с ней в порядке. — Извините. Мне... мне нужно в ванную.
— Возьми с собой Данику и двух мужчин.
— Двух?
Она казалась удивленной, но у нее слишком кружилась голова, чтобы спорить.
Даника проскочила рядом с Еленой, когда они уходили, дважды чуть не упав в луковый соус. Обе вышли из ложи, ни разу не оглянувшись.
Я все еще мог чувствовать соки Елены на своих руках и ощущать ее запах на пальцах. Она сводила с ума, вызывала привыкание. Я почти бросился за ней, почти потребовал ее прямо там. Не было другого способа успокоить бурю адреналина и возбуждения, бушевавшие во мне.
Я хотел почувствовать ее центр на своих губах, ощутить вкус ее похоти на языке. Хотел, чтобы она кричала, разбивалась, находилась под моим контролем. В следующий раз, когда она разобьёт бокал с шампанским, я хочу наклонить ее и трахнуть — будь проклята публика.
Терпение, еще раз сказал я себе. Терпение.
Вскоре после этого началась еще одна скачка, грохот копыт, ударяющихся о землю, был таким же громким, как гром в небе. Елена не вернулась.
22
Елена Фальконе
Даника хотела меня кое о чем спросить.
Она была источником энергии рядом со мной, теребя свою шляпу, пока локоны ее волос не распустились. Она продолжала смотреть на меня, приоткрыв рот в начале вопроса, прежде чем быстро отвернуться.
— В чем дело? — спросила я, когда мы направились в ванную.
