течение месяца. Поэтому прими это как факт, и пошли спать, – подмигнув, он подхватывает меня на руки и несет в постель.
Я ворчу, но только для вида. Когда он укладывает меня на подушку, и прижимает к себе, я чувствую, как приятная истома разливается по телу. Даже в темноте ощущаю его взгляд внимательный. Несмотря на видимое спокойствие, Миша все еще на взводе.
–Это был хороший урок для нас с тобой. Мы должны всегда быть честны друг перед другом. Все могло закончиться плачевно…
Поднимаюсь на локтях, в лицо его заглядываю. Его глаза отдают болезненным блеском в свете луны. Я не хочу его видеть таким раздавленным.
Улыбаюсь, проводя пальчиком по кромке его губ.
– Что смешного? – ловит руку за запястье, хмурится.
– Опасный криминальный элемент, только что признал свою неправоту. Это прекрасный момент и я хочу его запомнить.
Теперь и он смеется.
– А ты помнишь первую нашу встречу? – спрашиваю его.
– Когда ты пришла на допрос и была той еще стервой?
Улыбаюсь, вспоминая то время. Подумать только, когда-то я ненавидела Шторма.
– Я была стервой, потому что ты вел себя как свинота, – смеюсь, положив голову на его грудь. Но когда ты прижал меня к стене, когда коснулся меня, внутри все перевернулось. Мне кажется, с тех самых пор я была твоей. С первого касания. Просто сама долго это отказывалась принимать.
Он улыбается. И улыбка его такая теплая, укутаться в ней можно, будто в махровом пледе. Он притягивает меня к своим губам, целует.
– Ты моя, Русакова. А я – твой.
Люблю его. Так, что сердце готово разорваться на куски от этого чувства. Потому что его много, слишком много, чтобы я могла удержать.
– Спасибо, что нашел меня, Миш. Спасибо, что спас.
Он смотрит мне в глаза, долго так, проникновенно.
– Я всегда найду тебя, Романова. Даже если зрения лишусь, найду, – убирает с лица влажные волосы. Целует в кончик носа. – А теперь, отдыхай. Моему сыну нужна здоровая мама.
Я прикрыла глаза, прижимаясь к его горячему телу. Глубокий, вязкий сон окутывает меня. Я чувствую себя настолько уставшей. У меня нет сил даже на то, чтобы спросить у него, почему Миша решил, что у нас будет мальчишка? Да и, в общем-то, я буду счастлива при любом варианте. Главное, чтобы он всегда был со мной рядом. Главное, чтобы он просто был…
* * *
Резко распахнула глаза и подскочила на кровати. Комната была залита светом, и сейчас как никогда был виден бардак, который ночью так удачно скрывала темнота. Осмотрелась по сторонам, Мишина подушка была пустой.
– Миша! – вскрикнула испуганно, подскочив с кровати. Сердце забилось так сильно, отдавая глухими ударами где-то в области горла. Я рванула в коридор. Миша как раз обувался.
– Привет, – я замерла, облокотившись о стену. Мне вдруг стало стыдно за свою панику.
Выпрямившись, посмотрел на меня с улыбкой. А когда увидел мои испуганные глаза, нахмурился.
– Иди сюда, – притянул к себе, поцеловал в губы. – Ты чего испугалась?
Обхватила руками его торс, а лицом к его груди прижалась. И только в этот момент немного попустило.
– Не знаю, увидела, что нет тебя. Думала, случилось что..
– Исаков звонил, всех прихвостней Королева взяли. Мы в полной безопасности, не переживай.
– А ты куда?
– В кафе спущусь, кофе возьму, на завтрак что-нибудь. Покушаем и к деду твоему поедем. Оттуда сразу в аэропорт.
Улыбнулась. Мысль о горячем завтраке придала мне сил. Только сейчас поняла, что вчера вечером так ничего не ела.
– Возьми мне чай зеленый и сэндвич с рыбкой.
Миша поцеловал меня.
– Скоро буду.
Когда за ним закрылась дверь, мне вдруг так холодно стало. Но я гнала все плохие мысли прочь. Решила принять душ, пока его нет дома. Порывшись в шкафу, достала свежее полотенце и нижнее белье. Я ведь все вещи тут оставила перед побегом. Несмотря на обыски, моя одежда лежала на своих местах.
Вода немного привела в чувства. Будто легче дышать стало. Накупавшись всласть, вытерлась неспешно. Вспомнила о том, как вчера Шторм заботливо купал меня. В груди тут же разлилось тепло.
Закутавшись в халат, посушила волосы феном и нанесла на лицо немного крема. Кожа была жутко сухой. Я вышла из коридора и как раз в этот момент услышала шаги на лестничной площадке подъезда. Подошла поближе – Шторм как раз вставил ключ в дверной замок. Он пробовал прокрутить его, но что-то не получалось.
– Сейчас, я иду, – крикнула и направилась к двери. Взяла с тумбочки свой ключ, решив попытаться открыть дверь изнутри.
– Изварин! Какая встреча! – раздался громкий голос Шторма.
Я ломанулась ко входу, посмотрела в глазок. Шторм стоял у двери, а в нашу сторону шел Марк.
Черт!
Потянулась к замку, пытаясь открыть его своим ключом. Но он не проворачивался.
Вдруг раздался ужасающий грохот. Я все пыталась справиться с замком. А Миша зачем-то бил по двери. Снова и снова. Мне было так страшно! Я ничего не видела и не слышала, кроме ключа, который сжимали мои пальцы. Я не могла и на миллиметр провернуть его.
– Сейчас, сейчас… – шепотом, а по щекам уже текли слезы в предчувствии страшного. Мои руки дрожали. Я поднялась, чтобы посмотреть в глазок, и в следующую секунду раздался выстрел.
* * *
Шторм
Идиот. Расслабился, позволил подобраться к ней так близко. Я стоял спиной к двери, в моей руке был зажат пакет с круассанами и чаем, а вторая рука все еще сжимала ключ, вставленный в замок.
Изварин с колючим острым взглядом и осунувшимся лицом, направлялся ко мне. В его руке был зажат ствол, направленный на меня.
На раздумья ушло не больше секунды. Саданул рукой по ключу – руку обожгло болью, но я не обращал на нее внимания. Я бил и бил, не чувствуя боли, пока он приближался ко мне. И только когда наконец-то хрустнул металл, и шляпка ключа отвалилась, я поднял на него глаза.
С моей руки капала кровь, пакет с едой упал на плитку. Я провел ладонью по лицу, испачкав его.
Марк подошел вплотную. Замер у самого лица. Я почувствовал, как в грудь уперлось дуло. Смотрел в глаза убийцы и думал о том, что жалею только об одном. Что там мало с ней времени отмерено. Что не увижу пацана своего, на руки его не возьму, не отведу в детский сад или школу. Стрелять его не научу и не покажу, как маму беречь надо. Одних их оставляю…
– Миша! Открой! Нет! –
