Что-то скользит мимо моих ног, и я паникую, пробираясь к поверхности.
Карсон все еще кричит, и через секунду я понимаю, что происходит.
— Акула! — кричит он. — Возвращайся на пляж, сейчас же!
Опасность, должно быть, настоящая, а то он бы не кричал, но я ни в коем случае не уплыву отсюда без него. Беру свою доску, забираюсь на нее на всей скорости и лихорадочно гребу в его сторону.
Я нахожусь практически рядом с ним, когда вижу, как в нескольких футах по воде скользит громадный плавник. Душа уходит в пятки, и я замираю, когда вижу, что он направляется прямо к Карсону. С ужасом наблюдаю, как он падает с доски и входит в воду с брызгами. Я зову его по имени, как только он исчезает. Он появляется на поверхности так же быстро, но как только его взгляд встречается с моим, его утягивают под воду.
Я не думаю, просто двигаюсь. Зову Карсона, в то же время развязываю лодыжку и спрыгиваю с доски. Вода вокруг меня красная, и я начинаю паниковать, когда Карсон не появляется на поверхности будто несколько минут, но, возможно, и несколько секунд. Я осматриваюсь, не зная, что делать, когда позади меня на пляже раздаются крики.
А затем голова Карсона выныривает в нескольких футах от меня. Акула все еще атакует его, и он борется с ней. Через несколько секунд я подплываю достаточно близко, чтобы увидеть темный глаз акулы. Я не думаю, просто ударяю кулаком в любую часть акулы, до которой могу дотянуться.
Акула без предупреждения отпускает его, и я хватаю Карсона под руки. Тащу его к своей доске.
— Карсон, — зову я снова и снова, но он не отвечает. Осматриваюсь, напуганная тем, что акула вернется, но сосредотачиваюсь лишь на том, как доставить Карсона до берега. Стараюсь держать голову над поверхностью воды, изо всех сил двигая ногами.
Я рыдаю. Понятия не имею, где моя доска, и вокруг нас все красное. Мои ноги превратились в желе, и я более чем уверена, что у меня шок. У меня появляется лучик надежды, когда Карсон произносит мое имя, но затем он снова отключается и начинает уходить под воду. Я не могу его удержать, так сильно трясусь, и когда думаю, что утоплю нас обоих, сбоку от меня появляется Диллон с тремя серферами, которых я прежде не видела. Они забирают у меня Карсона, и Диллон берет меня за руку и тянет к доске, которая плавает в нескольких ярдах. Не знаю, как не заметила ее.
— Ты ранена? — кричит он. Я смотрю на него и больше не чувствую свое тело. Все онемело. — Окли! — Он обхватывает мое лицо, и через секунду у меня получается сфокусировать взгляд. — Ты ранена?
— Где Карсон? — спрашиваю я. Мой голос писклявый, как у ребенка.
Он оборачивается.
— Сюда едет скорая. Он практически на пляже. — Осматривается. — Нам нужно выбраться из воды на случай, если акула вернется.
Он берет мою доску и тащит нас к берегу. Когда мы оказываемся достаточно близко, Диллон помогает мне встать. Я прислоняюсь к нему в качестве поддержки.
— Твои руки, — говорит он.
Смотрю вниз и вижу, что костяшки в крови. Я правда побила акулу? Все кажется сном. Это не могла быть я. Я недостаточно сильная и недостаточно храбрая, чтобы такое совершить.
Кеилани встречает нас в воде и о чем-то меня спрашивает. Она плачет. Я не понимаю ни слова из произнесенных ею. Все, что я слышу, это сирены.
И крики людей.
Я осматриваюсь и вижу неподвижно лежащего на землеКарсона. Его гидрокостюм разодран на кусочки. Песок под ним становится красным. Вокруг кружат сотрудники скорой помощи, прижимают и оборачивают раны. Один из них надевает ему маску для искусственного дыхания.
А затем я вижу это: только одна нога вместо двух. Делаю шаг вперед, просто чтобы убедиться. В ушах начинает звенеть, вся кровь хлынула в голову.
Его нога. Прямо под коленом. Ее нет.
Его ноги нет.
Это чересчур. Чувствую, как покачивается мое тело, и Диллон ругается возле меня, когда я начинаю падать. Больше ничего не помню.
Просыпаюсь в своей постели. Я не знаю, как добралась до нее, помню немногое. В голове всплывает мужское лицо. Врач скорой помощи. Я помню его голубую рубашку и добрые глаза.
— Окли?
Я напрягаюсь и смотрю вправо. На кровати сидит мама.
Она придвигается ко мне и протягивает руку, откидывая волосы с моего лица.
— Как ты себя чувствуешь?
Карсон. Акула. Кровь. Отсутствие у него ноги. Желудок крутит, и мне кажется, что меня сейчас стошнит.
— Карсон в порядке? — произношу почти шепотом.
Мама колеблется.
Отталкиваю ее руку от своих волос и сажусь.
— Карсон в порядке?
Она вздыхает.
— Мы не знаем. Он потерял много крови. — Она снова колеблется, и я знаю, что ее взгляд говорит о том, что дела у него плохи. — Он в коме.
Нет. Этого не может быть. Он не может умереть. Не может. Он все, что у меня есть. Я не могу и его потерять. Не могу! Почему я его отталкивала?
Это моя вина. Если бы я не была такой глупой и эгоистичной, ничего бы не случилось.
Прикрываю рот, чтобы сдержать рыдания. Не знаю, что еще делать. Все мое тело дрожит, и я замерзаю. Клянусь, сейчас я вырублюсь.
Это должна была быть я.
Но это произошло не со мной. Такое происходит с людьми, которых я люблю больше всего.
Почему это не могло произойти со мной?
— Все будет хорошо, — говорит мама. Она обнимает меня, пока я плачу, и я прислоняюсь к ней и рыдаю. Я плачу из-за Карсона. Плачу из-за Лукаса. Плачу из-за мамы и папы. Плачу, пока не заканчиваются слезы.
После, как показалось, вечности, я наконец отодвигаюсь и ложусь. Голова болит, а глаза горят.
— Дорогая, тебе что-нибудь нужно?
Я качаю головой.
Она выглядит взволнованной, но встает.
— Отдохни немного. Я расскажу тебе, когда что-нибудь узнаю.
Я не отвечаю, просто сворачиваюсь клубком и смотрю в никуда.
* * *
Не знаю, сколько времени так прошло. Не помню, как заснула, но когда просыпаюсь, снаружи светло. Очень светло. Уже утро. Глаза опухли. Я могу это почувствовать. Стараюсь не смотреть в зеркало и на цыпочках пробираюсь на крыльцо. Смотрю на дом Карсона. На подъездной дорожке нет машин. Его семья, должно быть, в больнице — любая семья была бы там.
Часть меня тоже хочет туда направиться. Мне нужно знать, как у него дела, но я не могу себя заставить. После того, как Лукас вернулся домой, я убедила себя, что никогда снова не появлюсь в больнице. Это чересчур.
Я не знаю, чем заняться, поэтому сажусь в плетеное кресло и жду, когда что-нибудь произойдет.
Ничего не происходит. Несколько часов проходят в тишине, и я пристально смотрю через улицу на океан. Он выглядит таким спокойным. Будто ничего плохого не может в нем случиться. Он вводит в заблуждение. В одну секунду ты плывешь, а в другую…
