него в ванной комнате, собрала волосы в высокий хвост и обула свои старые туфли на плоской подошве. Прихватив свою сумочку и телефон, на мгновение задержалась около зеркала. В голове возник молниеносный план. Я не знала, подействует ли он, поможет, но все же, решила попытать счастья…
– Так пойдет? – спросила я у Леонова, когда вышла к нему. Он должен всегда чувствовать свою значимость для меня, и видеть, что я действительно стараюсь сделать всё правильно.
– Можно волосы распустить…, – отвечает.
– Как для простой сиделки, не будет ли это слишком вульгарно? – подмечаю.
– Ладно, оставь так, – соглашается он, приближаясь ко мне с галстуком в руках. – Поможешь?
Как же мне хотелось придушить его этим же галстуком…
– Конечно, – я выдавливаю милую улыбку. – И что теперь?
– Теперь, у нас последний удар, после которого все закончится раз и навсегда…
– Расскажи мне больше о себе, о том, что произошло раньше между Дамиром и тобой? – спросила как бы, между прочим. – Несколько раз Дамир упоминал свою жену… Еву. Но я не знаю, стоит ли ему верить…
– Ева была моей девушкой… Он отобрал у меня её. А я…Я просто хотел сделать ему так же больно, – отвечает Леонов, отойдя к окну. Я направляюсь следом за ним. Мне нужно быть рядом. – Я, правда не хотел убивать Еву… Только ребенка… Но…Получилось то, что получилось! Этого уже не исправишь!
Я судорожно сглатываю.
– Дамир знал об этом?
– Да. Ева видела меня перед тем, как я наехал на нее своей машиной… И я думаю, что перед смертью, она успела ему об этом рассказать, потому что после её кончины, он явился ко мне в офис и напал на меня. Тогда Дамир не сказал ничего вразумительного, просто пытался убить меня, но я–то понял в чем дело и придумал этот план с его психическим срывом… Нет, на самом деле Дамир был тогда не в себе, но… Мне нужно было довести дело до конца, понимаешь! Здесь уже или он меня, или я его!
– Понимаю…, – говорю с «якобы» сожалением. – У тебя не было выбора…
– Да. Он убил бы меня или посадил за решетку… А Ева была моя! Я любил её… И не хотел её убивать… Это была случайность.
«Любил и убил», «Случайность»… Боже, Леонов точно больной на голову!
– Прости, что напомнила об этом, – извиняюсь, чтобы избавить себя от его нытья. Мне казалось что вот–вот и он заплачет… А мне было совсем его не жаль. Оправдания у него, мягко говоря, были…Неважные. – Давай не будем говорить об этом, чтобы не навеивать грусть… Лучше расскажи мне, что у нас там по плану на сегодня…
– Нам нужно переубедить журналистов в том, что Дамир неизлечимо болен. Что ему нужно больше наблюдения и лучшее лечение. В этом нам поможет психиатр, который «якобы» наблюдал за его болезнью. А ты уже подтвердишь это и упомянешь о том, что он сбежал, прикрывшись тобой и убив всех охранников…
– Убив всех охранников? – повторяю растерянно. – Тогда он будет не только психически больным, но и…убийцей, – замечаю, сдерживая дрожь в голосе.
– Какая ему уже разница… Всё равно, ему конец! Так или иначе, я не позволю ему жить! – бросает ненавистно Леонов, и отходит к комоду чтобы забрать там свои наручные часы и надеть их на запястье, а я… Ныряю рукой в сумочку и выключаю диктофон на мобильном телефоне.
Надеюсь, качество будет достаточно хорошим, чтобы звук можно было разобрать без проблем…
– Держись возле меня или моих людей, – прошептал мне на ухо Леонов, когда мы вошли в фойе бизнес центра, в котором был его офис и по совместимости назначенная пресс–конференция. – Мне доложили, что где–то здесь находится Муратов…
Дамир…
Я чуть не прокричала его имя.
– Как он узнал? – спросила, растерянно оглянувшись. Вокруг было так много людей.
– Я пригласил. Но он пришел раньше положенного, – ухмыльнулся Леонов. Спланировал всё мразь… Хочет уничтожить Дамира публично. А он, наверное, ни о чем не догадывается… Ни о плане Леонова, ни о том, что я за него…
«Боже, помоги нам… Помоги мне последний раз», – мысленно взмолилась.
Я тоже затеяла слишком опасную игру.
– Он не сорвет твоих планов? – уточнила.
– Не успеет. Я дам интервью через…, – мужчина посмотрел на наручные часы, – пять минут.
– Отлично, тогда я успею сбегать в уборную, – говорю, не скрывая своей нервозности. – Мне нужно было проверить запись на диктофоне и всё подготовить…
– Сейчас?
– Когда я нервничаю, мне постоянно хочется в туалет, – признаюсь, не стыдясь этого. – Это ты привык к подобным собраниям, а мне ещё на камеру говорить…
– Ладно! – сдается он. – Володя, отведи её, – приказывает одному из сопровождающих нас людей. – И смотри в оба… Никого к ней не подпускай. А потом, веди прямо ко мне!
– Будет сделано, – отвечает Володя, взяв меня под руку и направившись в обратную сторону.
– У тебя пять минут! – сказал он мне, когда подвел к двери уборной. – Потом я вхожу…
Я кивнула и скрылась внутри. А затем сразу приступила проверять запись на диктофоне. Наш разговор было слышно отлично. Я поставила на паузу от начала записи, которая мне была необходима, и вернула телефон в сумочку.
На всё, у меня ушло, не больше трех минут.
Выхожу из уборной и сразу спотыкаюсь о что–то… Прежде чем понимаю что преграда это мой сопровождающий охранник, который лежал без чувств на полу, массивной грудой, меня кто–то хватает за плечи и больно вжимает в стену спиной.
Я вскрикиваю от испуга и неожиданности, плотно прикрывая веки. Мой рот сразу накрывает массивная рука.
– Дрянь… Какая же ты дрянь, – слышу у себя над ухом.
Я медленно открываю глаза и вижу Матвея.
– Он так тебя любит… Верит в то, что ты жертва, а на самом деле… Ты ноги перед тем ублюдком расставляешь! – выплевывает ненавистно.
Я дергаюсь в его руках, кусаю зубами ладонь, чтобы освободить свой рот и тяжело дыша отвечаю:
– Я не спала с Леоновым… Мне деваться было некуда. Я с ним, потому что хочу помочь Дамиру… К
