«Вот упыреныш».
– Теперь ясно, почему Левину на свой «БМВ» пришлось пересесть. – Отказ от личного водителя с транспортом, оказывается, имел и другую подоплеку.
‒ И теперь он, получается, успокоился?
‒ Думаю, смирился.
‒ Что-то я как-то не уверена, что качество, именуемое «смирение», его конек. ‒ Даня пошоркала себя ладонями по плечам, ей вдруг стало холодно.
‒ Да-а-а… ‒ Шушу подняла руки и постучала пальцами друг о друга. ‒ Малыш так-то у нас весьма своенравный. Но лапушка.
‒ Этот ваш лапушка сейчас просто изображает смирение. А потом будет устраивать мне ад!
Шушу опасливо сжалась.
‒ Может, тебе стоит поговорить об этом с Глебом Валентиновичем? Но лично я считаю, что ты справишься.
‒ Если Левин жаждет, чтобы карьера его мальца полетела к чертям, то, о да, я справлюсь.
Мучение, застывшее на лице Шушу, говорило о старательных, но бесплодных попытках стойко воспринять ядовитый тон Дани.
‒ Вот и ладушки. ‒ Она подергала себя за светлые локоны, чуть подпортив малюсенькую култышку надо лбом. ‒ В комнате папка с документами осталась. Сейчас вернемся, и отдам ее тебе. Там договор и прочее. Захочешь внести какие-то коррективы, звони напрямую Глебу Валентиновичу. Он так просил. Если не отвечает, значит, на совещании. Тогда звони секретарю. Номер внизу на сопроводке приписан.
– Секретарь? – встрепенулась Даня. – Знаешь, а я ведь неплохо с бумажками вожусь. На предыдущей работе как раз секретарем и была большей частью. У руководителя. Может, Левин передумает насчет моего назначения и даст мне работу, более соответствующую моему опыту?
– Хочешь стать секретарем нашего босса? – Шушу рьяно замигала – с хитрым таким пониманием. – Еще бы, он душка. Но, боюсь, Дарий не уступит тебе свое место.
‒ Да я вовсе не это имела в виду… погоди-ка. Дарий – это же мужское имя? Секретарь Глеба – мужик?
‒ Ага. – Шушу, притащившая с собой полосатый шарф, принялась аккуратно его складывать. – Глеб Валентинович сам признавался, что с Дарием ему работать гораздо легче. Секретари-девушки обычно… как бы это сказать… засматривались на него. В общем, занимались вовсе не работой. А нашего гендиректора это не устраивало. Он любит порядок.
«Как будто не мужчина, а идеал». ‒ Даня ощутила грусть. Похоже, теперь после проделок Зотова она так и будет с недоверием относиться ко всем руководителям.
‒ Пойдем? ‒ Шушу сверилась со временем. ‒ Хорошо, что ты пришла. Мы уже часа два возимся. Никак не можем решить одну проблему.
‒ Черт… работа. ‒ Несмотря на злость, все еще тлеющую где-то на поверхности сознания, Даня решила собраться. Сама виновата, что ввязалась в это. ‒ Слушай, прости, Шушу, за то, что я на Якова накинулась. Прическу всю подпортила. Да и макияж тоже, наверное.
‒ Да не грузись. ‒ То, что Даня взяла себя в руки, очень взбодрило Шушу. Она явно не была любительницей ссор и скандалов. ‒ Это был образ для предыдущей фотосессии. Утренней. Сейчас можешь хоть в жидкий шоколад его окунать и грызть, ‒ весело закончила она. А секунду спустя испуганно пролепетала: ‒ Но это образно… Что-нибудь полегче, если только…
«По-моему, я оставила о себе дурные впечатления. ‒ Даня, вздохнув, поплелась за Шушу. ‒ Вот эта вообще меня воспринимает как человека, от которого всего можно ожидать. И как там?.. Окунуть его в шоколад?..»
* * *
‒ А если подумать? ‒ Фаниль прогуливался вокруг кровати Якова, как кружащая вокруг одинокого плотика акула.
‒ Нет. ‒ Одно слово, но Яков мастерски сумел вложить в три буквы целую тонну высокомерия.
‒ А если передумать? ‒ ласково промурлыкал дизайнер и присел на корточки около кровати. Вытянув руку, он игриво постучал пальцем по покрывалу всего в какой-то паре сантиметров от ног Якова. ‒ Мяу-мур.
‒ Нет. ‒ Мальчишка прикрылся телефоном. С его угла обзора гаджет как раз вставал на место головы Фаниля.
«Не слишком ли он дерзкий с тем, кого собирался очаровывать? ‒ прошептала Даня, наклонившись к рядом стоящей Шушу. ‒ В этом проекте многое зависит от Фаниля. Если пацан будет кочевряжиться, тот может дать ему отворот-поворот. И ваша дополнительная реклама пойдет коту под хвост. Он что, повежливее себя держать не может? Ведет себя как дива».
«Так и нужно. ‒ Шушу сдула упавшие на лицо локоны. ‒ У Якова талант определять, какой манере поведения стоит придерживаться при работе с новыми людьми. Он сдержан, если так будет правильнее. Но у Фаниля от его выкрутасов сносит башню, и поэтому ему и в голову не придет отлипнуть от Якова. Наша капризулька удивителен. Если пожелает, то опьянит любого».
«А кажется, что он ‒ дива двадцать четыре часа в сутки», ‒ бурчащим шепотом откликнулась Даня.
Опьяняющая Принцесса? Хмм…
‒ Ну что же нам делать? ‒ Фаниль водрузил подбородок на край кровати и позволил рукам обвиснуть до самого пола. Прямо пригорюнившаяся макака.
‒ Я не дам себя щупать. ‒ Яков раздраженно дернул ногой, недвусмысленно отправляя дизайнера куда-то далеко.
– Трудности заводят, но… – Фаниль оттолкнулся от кровати и уселся на пол. Прямо в своих дорогущих брюках. – Совершенно не представляю с чего начать.
– Для начала умести свой зад на возвышении, – предложил Петро. – А то опять потом взвоешь и будешь ныть насчет болей в копчике.
«Так, дело застопорилось. – Вся внутренняя система мироощущения Дани вопила о необходимости уносить отсюда ноги, однако интуиция помалкивала. – Ох, я точно об этом пожалею».
– Какие у нас проблемы?
Деловитый тон Дани поверг всех в ступор. Даже Яков соизволил оторваться от телефона. Что ж, никто из них еще не видел ее в полноценном рабочем режиме.
– Ну, Фанилю нужно снять мерки, чтобы заняться пошивом костюмов для фотосессий к конкурсу и начать продумывать концепцию к финальному показу, – пояснила Шушу, плюхаясь обратно в кресло. – Он и дизайн продумывает, и сам же и занимается пошивом. Талант.
– Псих, – высказался Петро, почесывая подбородок.
– Ню, – притворно обиженно пробубнил Фаниль, покосившись на своего ассистента.
– Но Яков не дается в руки Фанилю. – Шушу развела руками. – Как я уже говорила, часа два бьемся. И вот он… тупик. Но Глебу Валентиновичу звонить не хочется. Все-таки только-только отпустил в вольный полет. Да и, честно говоря, его слова на Якова никак не подействуют. Выяснено опытным путем.
– Ясно. Так, слушай, Принцесса, – Даня подошла к кровати вплотную, колени вжались в твердую боковину, – если ты еще не допер, то знай, что дизайнерам нужно снимать мерки, чтобы что-то для тебя шить. А для этого они хочешь-не хочешь но дотрагиваться до тебя будут!
– «Принцесса»? – заинтересованно повторил Фаниль.
Вместо ответа Яков кинул на Даню полный злобы взгляд. В молчанку решил поиграть? Бойкот?!
– Э-э-э… – замялась Шушу. – Милая, знаешь, наш Фаниль несколько по-другому… щупает. Он как бы…
– Он пытался схватиться за мою задницу, – без обиняков сообщил Яков.
Руки неосознанно потянулись прикрыть собственную. Даня едва успела себя вовремя одернуть.
– Помнишь, о чем мы разговаривали накануне? – смущено спросила Шушу. – Про особенность Фаниля? У него это все на уровне тактильных ощущений. Расчеты и прочее.
– Что ему надо трогать? – несколько резковато уточнила Даня. – Но это же не прямо… все трогать? Имею в виду, там прямо… – Словарный запас заметно сошел на нет. Она сдулась.
– Конечно же. ВСЕ. – Фаниль расплылся в улыбке. – Мне нужно прочувствовать фигуру, чтобы приодеть ее.
– Капец… ой, прошу прощения. – Даня попыталась вновь собраться, а потому переключилась на стороннюю личность. – Петро, бедняга, как ты от него спасаешься? Он же ко всем задницам руки тянет. А ты с ним постоянно. Как ты избегаешь его приставаний?
– А я первое время в брюки в районе ягодиц вшивал металлические пластины, – деловито пояснил Петро. – Сидеть, конечно, неудобно. Но со временем привык. А этот хватался, хватался, да там прощупывалось совсем не то, что ожидалось, вот он и отстал. А сейчас просто не воспринимает мою корму. Условный рефлекс: тянется, в мозгу включается воспоминание, что там все «фу, неприятненько», так и одергивает себя.
