По серому снегу прыгали вороны, за оградой с шорохом проезжали машины. Солнце блеснуло из-за белых плотных облаков… «Зачем Вика решила уйти из этого мира? Ведь быть в нем, даже вот так просто идти – уже хорошо!»
– О чем ты думаешь? – тронул Алеша ее за руку. – У тебя такое лицо, как будто ты далеко-далеко отсюда!
– Так, ни о чем… – пожала она плечами.
– Я тут недавно грипповал, целую неделю валялся дома. Смотрел телевизор. Пересмотрел кучу сериалов! – Алеша вдруг засмеялся. – Нет, это невозможно… Бедные домохозяйки, я теперь не удивляюсь, почему у них крыши сносит!
– Почему? – не выдержала, тоже засмеялась Алена.
– Потому что это совершенно особый, какой-то невероятный мир! Очень похожий на настоящий и в то же время – фантастика в чистом виде. Убийства и прочие преступления… – торжественно произнес он. – Например, одной бедной женщине хочешь не хочешь, а приходится в частном порядке расследовать их. Пошла она ведро с мусором выносить, а на лестнице – труп. Ну, естественно, разобралась, что к чему, – на милицию-то надежды нет! Пошла к подруге в гости, а подруга уже холодная, в квартире запах миндаля… Выяснила, хотя и с большим трудом, кто подругу отравил! Потом какого-то дальнего родственника асфальтоукладочной машиной переехало – ну, тут сам бог велел разобраться, ведь просто так под такую машину не попадешь…
– Алеша, но ведь это кино!
– Ну и что – кино! Искусство должно хоть в какой-то мере отражать реальную жизнь… Вот ты, лично, была когда-нибудь свидетельницей преступления?
– Я? – растерялась Алена и почему-то опять подумала о Вике. – Нет!
– А бедная женщина каждый день на трупы натыкается! И вообще… – с досадой продолжил бывший муж. – Сочиняют истории про то, как кто-то кому-то не дает быть счастливым! Двое мечтают пожениться, а родители против. Или – бывший муж какую-нибудь каверзу готовит, мечтает разлучить влюбленных!
– А что, вполне реальный сюжет… – снова засмеялась Алена.
– На Бориса намекаешь? Ерунда… – сбился Алеша. – Я совсем о другом хотел сказать! В жизни все по-другому – ничего не мешает этим двоим быть вместе, а они, вот поди ж ты, незадача, все равно разбегаются!
– Ты о нас с тобой?
– Да, о нас! – сердито, печально произнес Алеша. – Ну почему тебе со мной не жилось?.. Давай начнем все сначала, а?.. Развелись – ну и ладно! Я тебе готов сделать предложение. Давай опять поженимся, Аленка?
Она сначала оторопела, а потом принялась безудержно хохотать.
– По… поженимся? – сквозь смех повторила она. – Ты серьезно?.. А что Любка скажет?..
– К чертовой бабушке эту Любку! – в отчаянии закричал Алеша. – Не думай о ней! Будем снова жить у меня… Зачем тебе все по чужим углам мыкаться? Рояль твой перевезем…
– Алешка, а ты что, до сих пор от нее так и не ушел? – с любопытством спросила она.
Бывший муж помрачнел.
– Нет. Но я сегодня же…
– Алешенька, не стоит! Я не собираюсь к тебе свой рояль перетаскивать! Я не собираюсь за тебя второй раз замуж выходить – уж прости меня, глупую, своего счастья не понимающую…
Алеша повернулся к ней, посмотрел с горечью.
– А, ты же за этого Селетина замуж собралась – я и забыл!
– Дело не в нем! – рассердилась Алена. – И даже не в том, что ты меня предал, а я до сих пор не могу тебе этого простить!
– А в чем же? – тихо спросил он.
– Я не люблю тебя. Я совсем-совсем тебя не люблю… Ну просто ни капельки! Все прошло… – и она, разбежавшись, заскользила по раскатанной ледяной дорожке. – Всё!
* * *
Алеша вернулся домой в возбужденно-трагическом настроении.
Люба отсутствовала – она, разумеется, была на работе. Правда, еще накануне вечером заявила, что готова взять отгул и сопровождать Алешу, но он категорически отказался. И правильно сделал…
– Мужик я или не мужик? – пробормотал он, стоя посреди пустой квартиры. – Сейчас или никогда!.. Быть или не быть, в конце-то концов?!
Несколько секунд он, впрочем, еще колебался, а потом решительно достал с антресолей свой чемодан. «Слава богу, что год назад не Люба ко мне переехала, а я – к ней! Если бы мы жили сейчас у меня, то как бы я ее выгнал?.. Выгонять даму – очень невежливо. А так…»
Он принялся складывать в чемодан свои вещи. Вытащил из шифоньера все рубашки, брюки, пиджаки… Притащил охапку носков, сушившихся в ванной, и еще немного влажных (ничего, дома досохнут!). Схватился за электробритву, но потом вспомнил, что ее подарила Люба полгода назад, на день рождения, и решил оставить. «Или взять? Вроде как неудобно оставлять о себе напоминание… И потом – зачем ей бритва?»
Алеша метался по квартире, то и дело поглядывая на часы, висевшие на стене. Было почти пять, до прихода Любы оставалось где-то полтора часа…
«Вот именно – часы! – вспомнил он. – Мои наручные часы, швейцарские! Которые отец подарил на восемнадцать лет…» Пока он искал их, прошло еще полчаса.
А потом вдруг хлопнула входная дверь. Алеша замер, прислушиваясь.
– Лёшик, ты дома? – закричала Люба из прихожей. – Ну как, вас развели? Проблем не было?
Алеша схватил чемодан и скользнул в соседнюю комнату. А оттуда, осторожно, на цыпочках, – в коридор.
– Лёшик, ты где? – нетерпеливо закричала Люба уже из первой комнаты. Алеша услышал, как хлопнула дверца шифоньера. Значит, Люба обнаружила отсутствие его вещей. – Лёшик, что это значит?!
Быстро-быстро он втиснул ноги в ботинки, схватил с вешалки свое пальто… и в этот момент нос к носу столкнулся с Любой.
– Алеша, что это значит? – с тоской спросила она, напирая на него. – Ты куда? Почему ты не отзывался? Ты что, уходишь? Совсем уходишь?..
– Люба, я так не могу больше… – пробормотал он, отступая назад, к двери.
– Ты мне не сказал – вас развели?
– Развели. Никаких проблем не было…
– Тогда в чем дело? Куда ты?..
– Люба, ты очень хорошая, я с большой нежностью к тебе отношусь, но… Я так не могу больше! Отпусти меня, пожалуйста.
– Господи, Лёша… Нет! – Она потянула на себя его пальто.
– Люба, я все равно уйду, – тихо сказал он. – Я уйду без пальто.
– Ты замерзнешь… – На ее больших глазах выступили слезы. Захватив пальто, она потянулась за чемоданом.
– Люба, если надо, я могу уйти босиком. Без всего.
– Нет… – Она медленно оттеснила его от двери. Тогда Алеша бросился назад и заперся в ванной. Он проклинал себя за медлительность и чувствовал себя совершенно беззащитным – теперь, когда официально вступил в ранг холостяка…
– Открой! – прошептала Люба в дверную щель. – Лёшик, милый…
– Я не открою! – упрямо сказал он. – Сколько можно… В конце концов, это смешно!
