— Проверить, кто способен отречься от всего и не среагировать на соблазн? Хм, я с готовностью принимаю такую версию. Это было бы обоснованно и похоже на правду.
— Но раз так, то почему он не нашел специальную девушку? Я совершенно случайно набрела сюда, и если бы не пришла, то никакого испытания в моём лице не было.
— Случайно, говоришь? — Джин приложил руку к подбородку. Я с сестринской любовью посмотрела на его искривленные пальцы. Захотелось взять их и погладить, исправить его прошлое, порадовать чем-то, и это несмотря на то, что он, в общем-то, не выглядел каким-то грустным или несчастным. — А что, если кто-то специально был выпущен, чтобы поцеловать девушку и заманить её к нам?
— Что?! — мне не приходило этого в голову раньше. Я была уверена, что слепой случай навел на меня незнакомца… но он так нелепо ещё и нашивку потерял! Только теперь всё предстало передо мной совершенной ловушкой. Я попала в западню и организатор её Хенсок. Стоило ему поверить, как в очередной раз всё коту под хвост! — Джин, а ведь ты прав. Это всё подозрительно… но кто настолько ловок и кому бы учителя доверили миссию, когда большинство — неразумные мальчишки! Да и Хан явно не подозревает, а будь я тут преднамеренно, он бы знал…
— Я всего лишь предположил, ведь нельзя же исключить и такого варианта, — я кивнула. Чему-чему, а наблюдательности Джин тут обучался на пятерочку. Голова у него соображала куда лучше моей и видела то, что нужно. — Одними из первых сюда прибыли Шуга и Джей-Хоуп. Попробуй узнать у них, не договаривался ли наставник с кем-нибудь из учеников о чем-нибудь наедине? Впрочем, я бы и с них самих спросил, потому что один скрывает, как сюда попал, а другой… другого я вообще никак не могу понять. Джей-Хоуп такой прямолинейный, объективный, никуда не лезет, во всем присутствует и остаётся в тени. Иногда мне кажется, что он лучший типаж для шпиона.
— Джей-Хоуп? — я хмыкнула. — Ты шутишь? Нет, он участливый и хороший. И откуда у тебя мысли о том, что среди нас обязательно есть какой-то шпион?
— Потому что я пришел сюда прямо из преступной группировки, — напомнил Джин. — И я кое-что понимаю в схемах любого микро-общества. Сразу видно, где всё без затей, а где проходит невидимая линия закулисья. И я её ощущаю.
— Может это Сандо? Он явно не пришей кобыле хвост…
— Так, всё, мы с тобой уже уверовали во Вселенский заговор, — захохотал Джин, заметив, что двое напротив закончили разговоры и сделал вид, что мы обсуждали что-то смешное. Он заговорил громче, чтобы слышали за столиком все, а может и дальше. Учителя как раз вышли на улицу. — Мастер Ли обещал поведать о тантрах, представляете? Хансоль, ты дашь нам послушать такую лекцию, или мы будем говорить только о тантрическом сексе?
— Да! — поддержал тот со своей скамьи. — И пока мастер Ли не научит при помощи медитации переноситься в любое место и овладевать там женщиной на расстоянии, я от него не отстану!
Я подперла кулаком щеку. Они думают, что мастер Ли сам умеет что-то подобное? Они бы ещё Лео попросили преподать риторику и ораторское искусство.
С верхних площадок я следила, когда все ребята намоются и покинут баню. Изображая занятость пустыми делами, я старалась не попадаться на глаза, чтобы не спросили, почему я не принимаю душ вместе со всеми? Заштопав чуть надорвавшуюся по шву рубашку, пострадавшую из-за Сандо, я вертелась там и тут, то протирая что-то, то таская с умным видом. Пока все девятнадцать, со смехом, шутками и удовлетворенными восклицаниями не вывалили наружу и не пошли в общежитие. Многие даже не одевались, довольствовавшись обмотанным вокруг бёдер полотенцем. Не совсем нагишом, к счастью! Я присела ярусом выше за перилами и выжидала в темном уголке, поодаль. Меня не видно, а они — как на ладони. Вот высокий Джеро, походка вразвалочку, весь лоснится своей красотой и не идёт, а гарцует, как молодой жеребец, вот Чимин, которого к моим мучениям я и по утрам таким вижу, вот Джин, уже в штанах и рубашке, завязывает пояс, хотя мог бы дойти до своей комнаты и без него. Будто подозревает, что мои взгляды плутают рядом. Хотя Рэпмон выходит не ню, я всё равно отвожу глаза. Следом маршируют Ви и Шуга. Неизменно держатся рядом, такие симпатичные в этих полотенцах, юные и озорные. Сандо вышагивает одним из последних, с такой осанкой, что похож на крадущегося вора. Так, вот ещё двое, ещё, ещё один… я пересчитала в голове по именам всех и осторожно принялась спускаться. Прижимая к груди большое полотенце, мыло и шампунь, я протиснулась вдоль стен до входа в баню. Может, повесить табличку "на ремонте"? Или ещё что-нибудь, чтоб любопытные не лезли. Да где там, отбить у этих парней интерес! Они ж и через "не лезть — убьёт!" заглянут.
Душевые были сделаны очень неудобно — без полок и крючков, что некуда положить одежду. Сначала шла раздевалка, где оставлялись вещи, а потом уже коридор до "парилки" с бочками, в которых мы с Ви отмокали в прошлый раз. Коридор никак не отделялся от душевых, он был проходной через открытую комнату, вдоль стены которой и висели краны и шланги с лейками. Никаких кабинок, никаких заслонов и перегородок. Как хочешь, так и выкручивайся. Естественно, изгаляться незачем, когда ты парень среди своих собратьев. Но мне придётся выживать в армейских условиях. Разутая, я высунулась на улицу и окинула взором перспективы. Никого. Свет включать не буду. Если меня не берут на ночные тренировки, то я вдоволь научусь видеть во мраке мытьём во тьме кромешной. Да и что тут видеть? Три себя и ладно. Главное не задерживаться на этот раз и ретироваться при малейшем шорохе. В ванной покайфую, когда уговорю Лео или Джина постоять на шухере. Если это реально. Угу, и спинку мне потереть. Лео мне её почешет граблями, или приложит по ней своей палкой. Хорошо если не тем мечом, который я регулярно видела на его поясе в дневное время. А если им, то пусть хотя бы плашмя.
Принятие душа заняло у меня каких-то десять-пятнадцать минут. Не растягивая остроту ощущений, между наслаждением и опасностью быть разоблаченной, — ах, ну что за мелодраматичная ситуация! — я закрутила краны, сходила к бакам и чанам, из которых вытащила пробки спустить воду по трубам, идущим к обрыву (промою их и полы завтра, сейчас не до того) и, на ощупь, вышла в прихожую. Туда, где оставляла свои вещи. На скамьи падал смутный свет со двора и поддувало ночным ветерком. Но одежды моей на месте не было. Что за черт?! Я же оставляла её здесь! Кто её взял?! Как посмел? Зачем? Почему я не услышала? Потому что вода лилась и шумела, естественно, и если кто-то хотел забрать мои пожитки и приходил осторожно, то я никак не могла этого заметить. Я тут же подумала о Сандо. И как мне теперь быть? Даже полотенца не оставили, негодяи, кто бы это ни был! Я не могу выйти голой отсюда и пройти через монастырь, а, значит, не могу отсюда выйти совсем. Но зачем это сдалось кому-то, если он не знает, что я девчонка? Ради издевки? Это точно Сандо. Черт, черт, черт! Как мне выбираться отсюда? Со двора тянуло холодком, и я вернулась к душевым погреться. Потоптавшись во влажном и пока ещё нагретом помещении, я проклинала всех, кто даже трусов здесь своих не забыл. Меня бы выручило, что угодно. И звать на помощь не выйдет. Кричать чуть ли ни с самого низа на самый верх "Лео!" — это и в анекдоте смешно не будет. Джин со всеми, и чтобы привлечь его внимание, надо пробраться в самую гущу событий. Я высунула нос из проёма, на котором тоже не висело двери, и даже петель не было. Какой горе-архитектор сочинил баню без двери? Извращенец несчастный!
