– Да! Сто раз да! И другие слова тут не нужны... Только вот эти: я очень сильно тебя люблю, Максим.
В груди что-то трепещет, и сердце совершает кульбит. Я притягиваю Еву к себе и целую с бесконечной нежностью. Потом зарываюсь в её волосы и, втягивая их аромат, шепчу, протяжно выдыхая:
– Я люблю тебя, Ева.
И добавляю про себя: «Ты мой приговор и моё оправдание. Теперь я буду жить только тобой. Всегда».
Эпилог
Два месяца я провела под чутким наблюдением и невероятной заботой Максима. Но даже после того, как его брат, взяв нужные анализы и обследовав моё сердце, сообщил, что всё просто отлично, Макс не перестал меня опекать. Иногда даже излишне.
Но я прощала ему это, потому что понимала – он боялся меня потерять.
Я знала, что во время операции пошло что-то не так, но также знала, что именно Максим меня спас. Не знаю, как, но я выжила из-за него и ради него. А врачи сказали, что это было чудо. Что ж... пусть будет так.
И сегодня я должна сообщить Максиму о ещё одном чуде.
– Ева, я дома. Ты готова ехать? – Максим застывает в дверях спальни и тут же констатирует: – Нет, ты не готова. Отменим ужин? Я не против, кстати. Лучше побудем вдвоём.
– Нет, не отменим, – качаю головой и встаю с кровати. – Просто немного опоздаем... Чуть-чуть.
Невинно пожимаю плечами.
Да, моё платье всё ещё на вешалке, а на мне свободная футболка Максима. И, скорее всего, его брат будет не очень доволен нашим опозданием, ведь мы ужинаем с ним и его женой в ресторане, и эта встреча по случаю дня рождения их сына...
Но я должна сообщить Максиму радостную весть. А ещё обнять его. Он такой красивый в этом элегантном синем костюме, что у меня даже подрагивают пальцы от желания прикоснуться к своему мужчине. А ещё, видимо, расшалились гормоны...
– Всё в порядке? – спрашивает Максим, явно напуганный моим поведением, когда я прижимаюсь к его груди и утыкаюсь носом в ворот рубашки.
– Мы беременны, – выдыхаю я еле слышно.
– Что?
Но кажется, он всё-таки услышал...
– А ну-ка, повтори? – в его голосе появляются восторженные нотки.
Вскинув голову, смотрю в синие глаза своего мужа и повторяю с улыбкой:
– Мы беременны. Я сделала тест.
Знаю, что это неожиданно для нас обоих, мы не старались забеременеть прямо сейчас. Да и наша свадьба была всего две недели назад. А ещё – лишь только год прошёл со дня операции... Но всё же – мы ждём ребёнка. Я и Максим!
Боже! Я и сама только сейчас начинаю в это верить!
– Боже... Ева... – он прижимает меня к груди и впивается в губы. Глубоко поцеловав, обрывает этот яростный поцелуй и, удерживая моё лицо в ладонях, произносит: – Я знал! Знал, что так и будет!
– И откуда? – недоверчиво сужаю глаза.
А он пожимает плечами.
– Просто знал... Потому что желал чертовски сильно!
Максим больше не позволяет мне говорить. Вновь целует, и мы увлечённо перемещаемся к кровати. Он срывает с себя пиджак, я быстро перебираю пальцами, расстёгивая пуговицы на его белоснежной рубашке. Макс хватается за край футболки и срывает её с меня.
– Подожди, – резко останавливается. – Нам, наверное, нельзя!
Тяжело дыша, скользит взглядом по моему плоскому животу. В его глазах безумное желание сменяется сомнением.
– Почему это нельзя? – я надавливаю на его плечи, и Максим практически падает на кровать. – Как нам может быть нельзя? Беременным вообще всё можно, ты не знал?
Он кусает губы, сдерживая улыбку. А когда я медленно снимаю трусики, от его улыбки не остаётся и следа. Теперь он пристально следит за каждым движением моего тела. Как я приближаюсь, расстёгиваю ремень, пуговицу, молнию и стягиваю его брюки вместе с боксёрами. Потом седлаю его, прижимаюсь лоном к члену и погружаю в себя головку, помогая рукой.
– Чёрт, да... – хрипло выдыхает Макс, откидываясь на покрывало и закатывая глаза от блаженства.
Я медленно опускаюсь на его члене, не делая резких движений. Возможно, и правда, нельзя заниматься сексом так, как раньше. Во всяком случае, до консультации с врачом. А пока мы просто будем осторожнее.
Максим вновь смотрит на меня, приподняв голову. Гладит мои бёдра, живот, грудь. Помогает подниматься и опускаться на нём, вышибая из нас обоих стоны блаженства.
Потом решает взять инициативу в свои руки и укладывает меня на покрывало. Но сначала целует мой живот, с нежностью шепчет что-то, словно ведёт негромкий разговор с нашим младенцем, но я не разбираю слов.
– Что ты там говоришь? – запускаю пальцы в его волосы.
– Это секрет, – хмыкает Максим, поднимаясь с поцелуями к груди, шее, губам.
Удерживая вес тела на руках, сильно вжимается между моих бёдер и входит в меня до упора, впитывая мой стон ртом.
– Секрет?
– Да. Но когда-нибудь я тебе расскажу!
И больше ничего не говорит. Мы занимаемся любовью так долго, что рискуем пропустить ужин. Забываем вообще обо всём. О том, что там, за пределами этой спальни, есть ещё какой-то мир, дела и обязанности в нём.
А зачем?
Ведь наш мир – это только мы. И теперь нас стало трое.
Пять лет назад его брат похитил меня по ошибке. А Максим тогда похитил моё сердце навсегда...
Я отняла у себя воспоминания. Превратилась в тень Евы Ждановой, которой когда-то была. Я вообще не знала, кто я такая, если честно.
А когда всё вернулось на круги своя, я
