Надя ничего не могла с этим поделать. Как и ответить на вопрос: что будет, если Ржевский все же окажется замешанным в грязной истории с убийством…
— Зая, послушай, я не собираюсь делать ничего противозаконного, — ровным голосом сказала Надя. — У следователя была, букет отдала, — Чарушина откашлялась, — практически в руки. Все, что я хочу, это узнать, кто такая Елизавета Тураева. И если ты сейчас не расскажешь мне все, что узнала, то я… — Она поморщилась, взглянув на светофор. — То мне придется снова тащиться к тебе в офис и уж там-то я с тебя не слезу! Кстати, пришли мне номер карты, я скину деньги! Нет, это не твой вклад в расследование! И это только мой Ржевский! — рявкнула она и в сердцах отрубила вызов.
Надю потряхивало. При всей своей видимой мягкости, Церен обладала довольно упертым и въедливым характером и теперь пыталась учить ее тому, как не следовало делать. Впрочем, когда через минуту экран заново высветил имя секретарши, Чарушина уже практически взяла себя в руки.
— Заинька, я только поговорю с теми, кто, возможно, ее знал! — продолжила она как ни в чем ни бывало. — Ну мало ли… И потом, конечно же, расскажу тебе. Как ее фамилия? Соловьева? Ты такая умничка! И клуб нашла, и фамилию выяснила. Я для тебя все-все сделаю! Все что хочешь! Она что?.. Ого… Массажный салон? Ты уверена? Тураев говорил про клуб… И что, она сама же там работала администратором? Хм, странно… А ты уверена, что это наша Елизавета? В налоговой числилась предпринимателем? Интересно… — Надя азартно побарабанила пальцами по подлокотнику. — Слушай, я должна проверить! А вдруг это точно она? Как-то ведь они с Павлом пересеклись? Я должна все выяс…
Теперь отключилась Зая.
Надя вздохнула. Кажется, после ее признаний у Церен сложилось довольно противоречивое мнение о ней. Осталось только пройти освидетельствование у психиатра на вменяемость, а затем не забывать носить с собой справку, чтобы выдавать по требованию всем, усомнившимся в ее адекватности. Трудно объяснить нормальному человеку, что вся ее бравада — ничто иное, как смесь из дикого всепоглощающего страха за Ржевского, ревности и, да, сумасшедшего азарта, который с некоторых пор бурлит в ее дурной крови, словно молодое вино…
Позади засигналили машины, и Наде пришлось проехать вперед еще с полкилометра, чтобы затем встать в "карман" у длинного здания, на первом этаже которого находилась почта. Вытащив из бардачка влажные салфетки, Чарушина задумчиво вытерла каждый палец, а потом еще некоторое время чистила пятна на куртке. Решив, что выглядит более или менее прилично, она вылезла из машины и потопала к дверям почты. Внутри было довольно многолюдно. Выбрав окошко, за которым сидел худенький молодой черноволосый парнишка с широко посаженными, полными драматизма глазами, она встала в очередь. Перед ней оказалась одышливая пенсионерка в шляпе. Когда пришло ее время, эта мадам стала скрупулезно проверять каждую завитушку на бланке и собиралась делать это так долго, насколько у нее должно было хватить сил. А сил, судя по всему, у нее было гораздо больше, чем у служащего и Чарушиной вместе взятых.
— Мне бы только конверт с марками! — в нетерпении прошептала Надя, просовывая купюру.
Парень перевел измученный взгляд на клиентку с одышкой.
— И сдачи не надо! И чек тоже, — доверительно сообщила Надя. — Я очень спешу!..
— Ишь, какие все богатые и нетерпеливые стали! — тут же окрысилась клиентка. — Сдачи им не надо! Без очереди лезут! Знаю я вас, таких!
— Каких? — оторопела Чарушина.
— Которые всем подряд глазки строят!
Парнишка за окошком покраснел и уткнулся в компьютер.
— Может, он мне понравился? — елейным голосом возразила Надя. — Я, может, за него замуж хочу.
Пенсионерка издала непонятный горловой звук.
— Вам по России? — спросил паренек у Нади, скорее из солидарности, чем из желания продолжить знакомство с далеко идущими матримониальными планами.
— Ага, — плотоядно усмехнулась Надя. — Мне в Воркуту, в СИЗО отправить. Бывшему мужу, — добавила она, до боли прикусывая нижнюю губу.
Плечи пенсионерки тут же напряглись. Женщина скосила на Надю глаза, а затем сделала два коротеньких шага в сторону. Подтянув к себе ридикюль, фыркнула:
— Иди уже, покупай свой конверт!
— Благодарю, — расшаркалась Чарушина, благоговейно наблюдая за тем, как паренек лепит марки и прячет хитрую ухмылку.
Получив конверт, Надя еще раз демонстративно кивнула и рысью бросилась обратно к машине. В салоне она написала адрес, засунула внутрь пару вырванных страниц из рабочего ежедневника и хорошенько помяла конверт, перед этим повозив его по пыльной поверхности над приборной доской. Теперь послание выглядело именно так, как и должно было в результате длительного времени доставки. Рассказывать всем и каждому о том, что она адвокат, было по меньшей мере глупо. И Надя, на ходу придумав отвлекающий маневр, надеялась на то, что он сработает.
Откинувшись на спинку кресла, Чарушина на пару минут закрыла глаза, а затем также методично выстроила путь по навигатору, вбив в него присланный Заей адрес.
— Азия релакс, — повторила она название и покачала головой. — Массажный салон… Ладно, будем ориентироваться на месте.
Через полчаса, одурев от пробок, Наденька оказалась в нужном районе и теперь петляла между домов, все время утыкаясь в придомовые ворота. Каждый житель, разумеется, был рад тому, что его тихий дворик оказался в безопасности, и никто из чужих не сможет просто так прорваться внутрь. Вероятно, местные прекрасно ориентировались в этом лабиринте, но нервы у Чарушиной оказались не железными. Кое-как воткнув машину в единственный свободный промежуток между другими авто напротив небольшого универсама, она покрутила головой, выискивая кого-нибудь из аборигенов. Им оказался бодрый дяденька в трико, пальто и шлепках, выскочивший в магазин по-быстрому и теперь прижимавший к груди бутылку беленькой и длинный желтоватый багет.
— Молодой человек! — Надя приподнялась на цыпочки и помахала ему рукой! — Можно вас на секундочку?
Дяденька вздрогнул и, прижав свою ношу покрепче, уставился на Надю.
— Это вы мне?
— Да, — подлетела к нему Чарушина. — Помогите мне, пожалуйста! Я тут в первый раз, запуталась немного. Мне нужен вот этот адрес, — она протянула конверт.
— Так это… — вытянув тощую шею, дяденька покрутил головой. — Здесь где-то!
— Я понимаю, но… — Наденька тяжело вздохнула и похлопала ресницами.
Кадык дяденьки проделал судорожное движение вверх-вниз. Придавив подбородком горлышко бутылки, мужчина снова вгляделся в адрес.
— Так тут и квартиры нет! Только улица и номер дома!
— Ага, — поддакнула Надя. — Я знаю, что в этом доме, кажется, есть массажный салон. Азия релакс, что ли…
Дяденька на некоторое время завис, а потом радостно выдал:
— Так это,
