Воу, потише, придурок, скоро краснеть-бледнеть за это будешь, да и я такого не потерплю, хоть сто раз ты не в курсах. — В городе все сауны закрылись, что ты решил к нам все их лучшие кадры перетаскать?
Не пошел кое-кому отдых в жарких странах на пользу, не пошел. Харя загорела, а нервишки как были растрепаны, так и остались.
— Кать, ты иди-ка кофейку сваргань, — я буквально запихнул ее в приемную и захлопнул дверь, хоть конфета моя и порывалась что-то сказать. Взрослые дядьки сами разберуться, твой выход на сцену попозжа.
— В спортзал пошли, — деловито кивнул я Кольке на лестницу в подвал.
— С чего бы это? Пятно на чести дамы будешь моей кровью смывать? Или что там чем смывали, — фыркнул презрительно… бля, очевидно, будущий родственник. Ну а как тут уже по-другому?
Как раз в этот момент вошел вечно хмурый Камнев и, заметив нас, помрачнел еще сильнее.
— Та-а-а-ак, — процедил он и, увидев, куда направляемся, одобрительно кивнул и пошел следом. — Это правильно.
— Чё-то я не понял, — чуть нервно хохотнул Шаповалов, — это у нас такой новый ритуал встречи отпускников или как?
— Или как, мужик. Двери поплотнее закрывайте.
Мы оказались втроем в большом зале, я скинул дубленку и отложил на лавку. Жалко кровищей забрызгать.
— Твои предъявы, друг, может, и обоснованы, но несправедливы, — заявил, разворачиваясь к нему. Покачал головой, разминая шею с легким хрустом позвонков, и потер челюсть, предвкушая возможные пиздюлины. Я, конечно, быстрый парень, и они заслужены сто процентов, но никогда, зараза, не в радость.
— Несправедливы? Камень, в чем я не прав? Боев опять устраивает из офиса личный бордель. Скажешь нет? Кто вваливается на работу, зажимаясь с девкой, у которой только на лбу не написа…
— Вот сейчас стоп! — рявкнул я. — Не мели языком того, о чем пожалеешь!
— Поддерживаю, — буркнул Яр.
— Я должен о чем-то пожалеть? О чем? О том, что работаю рядом с мудилой, что понятия не имеет, как отделять блядки от работы, и не может перестать тягать девок в режиме двадцать четыре на…
— Рот захлопни! Катька не девка. Она сестра твоя!
— Боев! — бесшумного появления Кати никто не заметил. Она смотрела на меня с упреком и обидой. — Мы же о другом договаривались!
— Кать, да глупости все это! Ну как от родного брата таиться? — шагнул я к ней, но она, всхлипнув, отступила.
А вот этого нам не надо!
— Какая еще сестра? — возмутился Шаповалов. — Нет у меня никаких сестер и не было отродясь! Отец — кремень, он матери никогда не изменял. Я в морду плюну тому, кто мне другое скажет. И не только плюну.
— Никто в твоем отце и не сомневается тут, мужик. Но ты какую мать в виду-то имеешь? Сомову Светлану Романовну? — оборвал его я, а конфета моя ахнула, потрясенно уставившись на меня. Как то не совсем ловко все выходит, но чего уж теперь.
— Боев… как ты… зачем? Я же просила! — выкрикнула она, сжав кулаки.
— Так и я просил и предупредил, что будет, — огрызнулся, чувствуя себя почему-то так, будто мне хвост подпалили. Все вроде по чесноку, я ее действительно предупреждал, что сидеть на жопе ровно не буду и все узнаю, а все равно смотрит она на меня как на предателя, и от этого погано-погано.
— Сомову… но… — забуксовал Колька. — Это не… в смысле какая она мне мать! Биологическая разве.
— Ну вот и девушка тебе биологическая сестра, — веско заметил Камнев, поняв, видно, что мне не до разжевывания сейчас тормозящим.
— Он теперь найдет меня! — выкрикнула моя девушка.
— Не найдет, клянусь, я нигде не светанулся, карамелька моя, — подскочил я к ней торопливо, и, обхватив за щеки, быстро поцеловал. Давай-давай, забывай!
— Сестра… — ошалело мотнул башкой почти член семьи. — Это же надо…
— Найдет-найдет… — уворачиваясь от моих поцелуев, бубнила Катерина. — Ты не знаешь его. Он всегда находил…
Да и найдет, то что? Я тебя никому отдавать не собираюсь, дурында. Сунется сам по-плохому, и тогда уж извините-подвиньтесь, я душу отведу. На просторах Сибири так легко затеряться навечно, особенно какой-нибудь изнеженной южной жабе. И ко мне никаких претензий. Сам же придет, если что.
— Это что? — повысил голос Колька, про которого я уже слегка и подзабыл. Проблема понасущней его реакции есть. Катька так и не ответила на поцелуй, наоборот, дернула головой, освобождаясь, и отошла. Херово. — Что это, блядь, такое? А? Она моя сестра, а ты, сука, Боев, с ней… ее… Ты с ней спал?
— Колян, тихо, не кипятись сразу, у них все… — попытался влезть Яр.
— Ах ты гад!
Псих понесся на меня взбешенным носорогом, я развернулся, встречая его атаку, но Катька с воплем кинулась между нами. Я оттолкнул ее прямо в руки подскочившего Камнева, и тут Шаповалов снес меня, роняя на спину. Бухнулся я с дополнительным весом его туши знатно, аж язык прикусил до звездочек перед глазами.
— Скот похотливый! Урод моральный! Хуй свой… в мою сестру… — метелил меня мститель пудовыми ударами, пытаясь пробить глухой блок, который я поставил, прикрываясь. — Ты, сука, в каждую продажную дырку его совал, а потом в… мою… сестру!!!
Дав ему около минуты выпустить первый пар, врезал по печени, не сильно, но чувствительно, и скинул с себя, вскакивая и становясь в боевую стойку.
Катерина рыдала взахлеб и голосила «Не надо-не надо-не надо!!», дралась с Яром остервенело, вырываясь.
— Катюха, все хорошо, слышишь? — крикнул ей я. — Все нормально, девочка моя, мужики разговаривают.
— Она не твоя девочка! — обрушился на меня новой атакой с бешеными глазами Колька, оскаленный как зверюга, с красным перекошенным лицом. — Кобель сраный! Куда ты полез! Совесть твоя где?
Он молотил меня снова и снова, но я держал его удары, кружа и не давая до себя почти добраться и не отвечая.
— Пожалуйста, не надо! — надрывалась Катька. — Я все сама! Я его люблю!
«Люблю» влетело в мою голову, как пуля, вышибая все разом, останавливая мир вокруг, закольцовывая его вокруг этого слова и девушки, что его произнесла. Но, к сожалению, на кулак ее братца это волшебство не распространялось. И он смачно впечатался в мою челюсть, выключая свет.
— Ах ты тварь, еще и мозги ей запудрил! — прошипел надо мной рухнувшим на маты Шаповалов под истошное «Не-е-е-е-ет!» моей конфеты.
Ух ты, давно меня так круто не роняли.
— В башке не укладывается, — бурчал выглядящий растрепанным и офигевшим Шаповалов. — Сестра у меня… взрослая… красивая…
Мы уже успели подуспокоиться и переместиться в мой кабинет, причем Катюха
