женская логика иногда очень странный предмет: вроде бы есть, но ее как бы нет. Да и зачем спорить из-за пустяков? Лучше он и правда лишний раз обнимет свою любимую кошку, крепко прижмет к себе, вдохнет оставшийся на ней клубничный запах и забудет обо всех проблемах на эти мгновения.
— Давай купим тебе клубничный крем?
— Крем? — озадачилась Этери и запрокинула голову, чтобы лучше его видеть.
— Да. Крем, скраб, шампунь, гель… Безумно притягательно пахнешь, — пояснил с новых вдохом.
Девушка весело фыркнула.
— Да как скажешь. Если тебе так сильно нравится, я совсем не против.
— Тебе идет, — понизил голос, утыкаясь лицом в девичью шею. — Так бы и съел, — сделал вид, что хочет укусить.
По полю разнесся звонкий смех, когда он зубами зацепил слегка тонкую кожицу.
— Не смей!
Этери попыталась увернуться, но Ильяс только крепче прижал ее к себе, продолжая дразнить укусами, пока пальцы принялись щекотать.
— Ильяс! — тут же взвилась девушка, принимаясь вырываться активнее. — Хватит!
Ну, если она так хочет…
Отпустил.
Она тут же бросилась прочь.
Ильяс прождал ровно пять секунд, после чего рванул за ней следом. Нет, не поймал. По крайней мере, не так сразу. Да и нравилось ему слушать ее радостный смех и счастливое личико. У нее даже глаза сейчас были намного ярче обычного, напоминая по цвету бирюзу. Завораживающее явление. Он и сам как привороженный, без возможности излечиться. Да и зачем? Если он что так, что так, а все равно принадлежал ей со всеми потрохами, даже если они и не нужны бы ей были.
— Попалась, — шепнул Ильяс, поймав свою ведьму, когда она думала, что в очередной раз ускользнула.
Сперва поймал, потом повалил прямо на траву, в клубничные заросли. Наверняка на одежде останутся невыводимые пятна, но и ладно. Черт с этой одеждой, потом новую купит. Какую она захочет.
— Попалась, — повторила Этери, продолжая посмеиваться.
И такой красивой она ему показалась в этот момент. Прекрасней прежнего. Если можно влюбиться в кого-то еще раз, именно это с ним сейчас и происходило. С каждым днем его чувства росли и множились, становясь крепче и глубже. Ни одной другой женщины больше не существовало в этом мире, только одна единственная, самая лучшая и неповторимая. Самая нужная.
— Выходи за меня.
Девичий смех резко оборвался. На раскрасневшемся личике отразилась растерянность. В первое мгновение. Затем на губах расплылась робкая улыбка.
— Разве я не согласилась выйти за тебя, когда позволила себя украсть?
Так-то оно так…
— Я знаю, что это и без того дело решенное, но все равно, — отстранился он и уселся рядом, помогая принять сидячее положение и своей кошке. — Я знаю, что ты боишься и до сих пор до конца не уверена в правильности принятого мною решения. Тем более, я, по сути, тебя действительно украл против воли, без твоего на то согласия…
И кажется, он уже болтает лишнего.
Слишком разволновался.
Вот и кошка, кажется, заметила.
— Ильяс! — прервала его, положив ладонь на губы. — Слишком много слов, — ухмыльнулась неожиданно дерзко, затем вовсе подалась вперед, неотрывно глядя в его глаза. — Я уверена и согласна, — добавила тихонько, убирая руку. — Если в этой жизни я и уверена в чем-то, так это в тебе и в нас. Так что, да, Ильяс Асатиани, я с радостью стану твоей женой.
Ильясу показалось, у него солнце в груди взорвалось, а затем — что его газом накачали, как воздушный шар, из-за чего он стал легче легкого, того и гляди взлетит. Вот и ухватился обеими ладонями за шею девушки, притянув к себе, оставляя на сладких губах долгий поцелуй.
— Обещаю, родная, ты не пожалеешь.
— Я знаю.
— Кольцо правда в доме оставил. Планировал с тобой обсудить это, как вернемся.
Этери усмехнулась.
— Так говоришь, будто какую-то сделку предложить собирался.
— Нет, — усмехнулся Ильяс. — Только сообщить, что свадьба завтра в ближайшем от нас храме.
Этери нервно хихикнула от неожиданности, но, заметив серьезный взгляд напротив, замолчала.
— Завтра? Ты серьезно? — округлила глаза.
— Не вижу смысла тянуть, — пожал Ильяс плечами.
С виду безразлично, а про себя напрягся.
Неужели сейчас откажется?
— Ну да. Так даже лучше. Папа тогда точно уже ничего не сможет сделать.
Он едва заметно выдохнул.
И кто говорил, что предложение — это легко и просто?
Если только поседеть легко и просто можно, пока ждешь ответа. Даже если точно знаешь, что он положительный. Мало ли, как девушку перемкнет? Помнится, та же Ира даже после подачи заявления еще не раз нервы Дамиру мотала своими хочу не хочу, буду не буду. То ли мстила так за обман, то ли нервничала из-за матери друга, которая наотрез отказалась принимать в семью неугодную невестку.
Кажется, он начинал ее понимать…
Докатился!
Дамир бы знал, засмеял.
Ильяс и сам понимал, насколько смешны и беспочвенны его опасения, но все равно напрягался.
— А ты официально станешь моим, — вывел из мыслей шепот в губы.
По венам раскаленная лава понеслась, дышать с трудом выходило. Стоило только понять скрытое послание.
— Я и так твой, — произнес он хриплым голосом, с трудом выдавливая из себя слова.
Все мысли теперь были заняты самыми откровенными фантазиями с участием одной провокаторши.
— Поженимся мы или нет, это ничего не изменит. Я все равно тебя не отпущу и сам никуда никогда больше не уйду.
— Не отпускай, — согласилась Этери, приподнимаясь на коленях. — Я тоже тебя больше никуда не отпущу, — добавила, прежде чем податься вперед, вынуждая его упасть спиной на землю.
Собранные в хвост волосы девушки скользнули со спины на плечо, кончик пощекотал мужскую щеку, заставив Ильяса чуть отклонить голову.
— Весь мой, — специально мотнула головой Этери, чтобы кончик прошелся по его лицу.
Хулиганка!
Пришлось перехватить пряди, чтобы кое-кто больше не мог использовать их против него. Ильяс намотал их на кулак и потянул вниз, а вместе с тем и девушка была вынуждена склониться ниже.
— Докажи, — шепнул в губы в неприкрытом вызове.
Этери
Доказать?
Как?
Что Ильяс имел в виду?
Не особо понимала, но переспрашивать не решилась.
Что-то мне подсказывало, что ответ меня смутит.
Или это собственные догадки так влияли?
Потому что при мысли
