ему в лицо свою грудь?
— Слушай, я правда…
— Герасимов! — рявкаю я.
Парочка на мой голос оборачивается. Воронина высокомерно выгибает бровь, а Арсен выглядит смущенным.
Смиряю засранца взглядом, стискивая от злости зубы.
— Надо поговорить.
— Уткина, ты уверена что тебе с Арсом нужно поговорить?
— Уверена. А ты не понимаешь слова «нет»? Или тебе объяснить его значение? — язвительно спрашиваю, намекая на отказ парня, который она явно не хочет принимать.
Лицо девушки вспыхивает не то ли от смущения, не то ли от гнева. Воронина кривит лицо, буквально выплевывая:
— Не твое дело, Уткина! Учила свои книжечки, вот и учи дальше!
— Тебя забыла спросить, что мне делать!
— А может, если бы спросила…
— Так, девушки, — встает Герасимов между нами, вытягивая руки в стороны, — спокойно! Лена, я тебе уже ответил. Нина, пойдем.
Арс подхватывает меня под руку и буквально тащит по коридору. Да-да, я назвала Герасимова его сокращенным именем. Клянусь, я чувствую прожигающий взгляд Ворониной нам в спины, и едва удерживаюсь, чтобы не повернуться и не показать ей язык.
Так ей и надо, гадине!
Мы отходим в дальнее местечко у окна, где нет учеников. Арсен поворачивает меня за плечи к себе лицом, прислоняется к подоконнику и кивает, мол, готов слушать.
— О чем ты хотела поговорить?
— А ты как будто не знаешь, — хмыкаю, складывая руки на груди. Герасимов между тем продолжает разыгрывать недоумение. — Ты исправил мои оценки. Зачем?
— Разве не за этим ты тогда пришла?
— Да, за этим, но… — прикусываю губу, — но Горгулья сказала, что даст исправить. Ты же сам слышал.
— Она сказала, что ничего не обещает, — напоминает. — Сейчас у тебя точно перекрылись эти двойки. Кто знает, что бы ей пришло в голову? Вообще-то, я думал, ты собираешься меня поблагодарить, — рука Арсена смело опускается на мою талию.
Чувствую, как мои щеки опаляет румянец, а по телу проходит электрический разряд.
— Поблагодарить? — сглатываю, нервно бегая глазами по сторонам. — Эмм, спасибо.
— И все?
— А что тебе еще нужно? — сержусь, пытаясь за этим скрыть свое смущение.
— Ладно, ничего, — ворчит, убирая руку с моей талии. Герасимов бросает на меня кислый взгляд и, разочарованно вздохнув, качает головой. — Пошли на следующий урок, Нина.
Арсен поправляет рюкзак, что небрежно свисает у него с плеча, и успевает сделать два шага, прежде чем я хватаю его за руку, тяну на себя и оставляю легкий поцелуй на щеке.
— Спасибо, — сиплым голосом произношу, моментально отстраняясь.
Я все еще держу его за руку, мы оба почему-то краснеем. Хотя, казалось бы, Герасимов-то чего? Он еще тот ловелас, знаете ли!
— Только в щеку? — весело спрашивает, приходя в себя. — Как насчет…
— Не наглей!
Арсен взрывается хохотом, игриво дергает меня за хвостик и подмигивает.
— Ладно, утенок, не будем торопиться. Пошли, а то правда опоздаем.
Торопиться? Куда? Или вернее… С чем?
* * *
На большой перемене мы с Полей сидим в столовой, уплетая за обе щеки булочки. Точнее, я уплетаю, а Устинова сидит облизывается, жуя пресную грудку из судочка, что принесла из дому.
— Тебе не писал Рома?
Вчера парни просто исчезли. Я написала вечером извинения Антону, но ответа так и не получила. Должно быть, он на меня обижен. И от этого, признаться, мне не по себе. Поганое чувство стыда буквально разъедает изнутри. Знаю, это было лишь первое свидание, и мы ничего друг другу не обещали, однако…
Я все равно чувствую себя виноватой. Прийти на свидание с одним парнем и уйти под ручку с другим — и когда я стала такой коварной искусительницей?
— Не-а, а тебе Батонов?
Качаю головой и рассказываю о том, что писала, но осталась без ответа. Мы с подругой задумчиво переглядываемся, вздыхаем и Поля бормочет:
— Некрасиво получилось.
— Скажи это Долматову и Герасимову.
— Что нам нужно сказать? — над ухом раздается громкий голос Арсена, отчего я испуганно подпрыгиваю.
— Что нельзя подкрадываться к людям сзади, — фыркаю, недовольно на него зыркая.
— А еще что? — примостившись на соседнем стуле, спрашивает. Хватает мой чай и отпивает, а затем прямо из рук откусывает булочку.
— Ничего, — бурчу, отводя руку, когда гад наклоняется, чтобы еще раз откусить сладость.
Хмыкнув, Арсен закидывает руку на спинку моего стула, касается хвостика, накручивая его на палец.
— Понятно, женские секретики, — изрекает Долматов, с негодованием взирая на Полину. — И как, вкусно? — скептически выгибает бровь, кивая головой на судочек с грудинкой.
— Очень, — не моргнув глазом, заявляет Устинова, на что Айдар корчит мину.
— И зачем вам девушкам эти диеты? Только мучаете себя.
— Долматов, — резко выпаливает Полина, сверля его таким взглядом, точно он у нее денег в долг взял и не отдал: — ты чего пришел?
— А что в столовую теперь запрещено приходить?
— Ходи сколько хочешь, — раздраженно закатывает глаза. — Только обязательно к нам подсаживаться? Вам что, мест мало во всей столовой?
— Фу, Устинова, ну ты и грубиянка! — замечает уже Герасимов.
Честно говоря, я и сама не понимаю, почему Поля так взбесилась. Вчера мы отлично провели время вместе. И хоть Устинова и взбрыкивала, а крепкими объятиями Долматова явно наслаждалась. А к концу вечера вообще забыла, что на него злилась. Впрочем, как и я. Что сказать, эти парни умеют пудрить мозги девицам.
— Вы нуждались в компании, а мы отличная компания! — не скромно заявляет Долматов.
— Если только синониму «отличная» вдруг стало слово «кошмарная», — с насмешкой парирует Устинова.
— Но не настолько кошмарная, чтобы со мной не целоваться, да? — голос Айдара звучит ровно, а вот глаза мечут молнии.
Что, простите?
Они целовались? Когда?
— Какой же ты…
Полина вскакивает из-за стола и бросается к выходу, Долматов с рыком следует за ней, крича:
— Полина, подожди!
Арсен поворачивается ко мне и, ошарашено хлопая глазами, говорит:
— Вау, мы точно что-то с тобой пропустили, утенок!
— Ну, это не наше дело…
— Ладно, предлагаю тогда заняться нашими делами, — решительно кивает головой, встает и протягивает мне руку.
— Какими еще нашими делами? — подозрительно кошусь на его ладонь.
Что он опять задумал?
— Звонок через
