Очередной цветок уже получил новое жилье, и Маша залезла на стул, чтобы пристроить его на шкаф.
Дверь неожиданно отворилась и… появилась клумба.
– Боже мой, это что? – немного напугалась Маша.
– Это я, – вслед за клумбой показался в дверях Матвеев. – Маш… ты только ничего не говори пока, ладно? Я… Я, Маш… Господи, что сказать-то? Я, Маша, поймал Дарова.
– Поймал? А зачем он мне? – растерялась Маша.
– Он мне нужен был, – смотрел на нее Матвеев. – Ты… Ты, может быть, слезешь оттуда, а? А то… как памятник Пушкину, честное слово…
Маша слезла и уселась на стул.
На Матвеева было страшно смотреть: волосы взъерошены, глаза провалились, весь какой-то неухоженный…
– Ленка была права, – отвел он глаза в сторону. – Я идиот. Нельзя было сразу обвинять любимую женщину… Надо было разобраться сначала, а я… Но я просто не думал, что… Короче…
Даров вовсе не мечтал вернуть Машу. Он специально выбирал время, когда дома никого не будет, чтобы залезть в компьютер Матвеева – у того была привычка хранить важную информацию в компьютере. Но если на работе у него была целая куча паролей, то на домашнем компьютере, как и предполагал Даров, все было куда проще. И однажды ему удалось кое-что скопировать. Правда, тогда помешала Маша. Он и не знал, что она в огороде шарахается или у соседей где-то. В тот раз глупая баба решила, что он пришел, гонимый любовью. И это прокатило. Но потом он стал осторожнее. Правда, машину Дарова Матвеев однажды все же заметил. Но, к счастью для Дарова, Матвеев подумал, что его Машенька просто ему неверна. А вот в последний раз он чуть не попался. Матвеев приехал неожиданно. Даров успел только спуститься вниз, а Матвеев уже заходил в дом. И тогда… Тогда мошенника спас небрежно брошенный Машей халат. Он кинулся на диван, обхватил подушку, натянул на нее халат и… и дальше ему помог его артистизм. Рисковал? Да. Зато как все удачно вышло!
Все это Матвеев узнал тогда, когда Ленка ткнула его носом в самую простую истину – надо любимым верить и… и во всем разбираться!
– Как же он тебе рассказал? – удивлялась Маша.
– Маш, Даров игрок, – объяснял Матвеев. – А еще он жутко боится своего отца. А я… я просто пригрозил, что отец про его игры и долги узнает. Ну и… попросил вежливо… еще Ося хотел попросить, но я сам… Он и раскололся.
– Понятно…
– Маша… может быть, не сейчас, может быть, когда-нибудь… – виновато отводил глаза в сторону Матвеев, – потом когда-нибудь ты бросишь этого своего молодого кавалера и… и простишь. А я… Я, Маша, столько лет ждал и еще ждать буду.
– Молодого кавалера не было, – усмехнулась Маша. – Это был родитель. Ему ребенка в наш садик устроить надо. И потом… Мне нравятся мужчины постарше… посерьезнее… такие, чтобы…
– Как я, да, Маша? – блеснул глазами Матвеев.
Та отвернулась. Она боялась, что сейчас не удержится, бросится ему на шею и… и сойдет с ума от его запаха, от его рук, от его глаз, губ…
– Я не могу… не знаю… – проговорила она. – Мне… надо успокоиться, подумать…
– Конечно! – согласился Матвеев. – Конечно. Я подожду… Тем более что пять минут у нас есть.
– Какие пять минут? – повернулась к нему Маша.
– Обыкновенные, – просто пояснил Матвеев. – Я в загсе с девчонками договорился, они нас до семи ждать будут.
– До семи? Так уже… – растерялась Маша. – Матвеев, ты сдурел! Уже ведь без пяти семь! Мы ж опоздаем! Бежим же, Матвеев!
Она рванула к дверям, потом вернулась, потом стала нервно тыкать ключом в замок кабинета.
– Нет, Маш, – спокойно наблюдал за ее действиями Матвеев. – Сейчас не семь, а семнадцать.
Маша с облегчением опустила руки.
– Ты гад, Матвеев.
– Но лучше все равно поторопиться, потому что потом нас ждут Верка и Жорик… В «Монако».
– Как? Опять?
– Ну… ту свадьбу мы им сорвали, – весело склонил голову набок Матвеев. – И эту сорвем… потому что… Машка! Потому что ты сегодня же станешь моей женой!
– Тогда… Тихо, Васенька, тихо! Тогда нам срочно нужно в магазин!
– Потом, Маш, – шептал Матвеев. – У тебя будет самое дорогое и роскошное платье!
– Я не за платьем, Матвеев, – хихикнула Маша. – Нам надо обязательно купить шаль! Тете Глаше, соседке… Это… это она первая тогда твою машину увидела…
– Ага… – кивнул Матвеев. – А соседу Ефрему Семенычу – новые валенки… Он в последний месяц, когда мы в ссоре были, возле твоего дома ночной дозор нес… Чтобы никто мою королеву не стащил… Так с ружьем и бродил… А уж теперь я сам!
– Хорошо, я запомню, значит, еще и новое ружье…
