Между нами повисло молчание. Лишь грохот моего сердца гудел в ушах. Я сказал все, как есть, и хотел видеть хоть какую-то реакцию на мои слова. Но ее не было. Глухая холодная стена, которую невозможно преодолеть.
— Я не знал, Арина, что происходило между тобой и Камиллой все это время, — продолжил убеждать ее. — Я даже предположить не мог, что она додумается до такого. Когда я узнал, что это по ее просьбе подменили реквизиты твоего счета, то все равно рано или поздно это выяснил, но я увидел твое видео раньше.
— И решил перевернуть вверх дном мой дом, лишь бы эти записи не ушли в свет.
— Я уже сказал тебе, что не имею к этому никакого отношения. Я скажу больше — если ты решишь выложить их в сеть, я не стану препятствовать. И Камилле не позволю.
— А ты знаешь, для чего я хотела их выложить в сеть? — прищурилась Арина.
— Догадываюсь. Чтобы раздуть скандал и создать мне проблем…
— Для того, чтобы подать на развод, — перебивает Арина, разом выбивая воздух из моих легких.
И это не новость. Не дурак все же… Но услышать об этом я оказываюсь не готов. Пытаясь совладать с эмоциями, я отвожу взгляд и произношу на удивление ровным голосом:
— Я уверяю тебя, Арина, что не собираюсь причинять тебе вред и не позволю это сделать кому-либо другому. Нет нужды больше прятаться. Я прошу тебя вернуться домой, к детям.
Ко мне… — хотелось добавить мне, но я не позволил произнести это вслух. Потому что ко мне она ни черта не вернется. По крайней мере сейчас. Но я постараюсь это исправить.
— О чем ты, Рус? — с ее губ снова срывается горькая усмешка. — Ты просишь вернуться меня? Мошенницу и предательницу? Ту, что по твоим словам, тебе изменяла?
Да. Прошу. Потому что мне плевать на то, что Арина сделала в прошлом. Прошлое может остаться в прошлом. А настоящего у нас нет. Я теперь не живу, а существую. Подыхаю с каждым вздохом без нее.
— Твою причастность к махинациям Гришина доказать не смогут. На счет последнего перевода я оказался не прав, — ответил я. — А на счет Гришина я бы хотел выслушать тебя…
Арина прищурилась.
— Не прав, значит? И теперь я должна забыть все, что произошло между нами за последние месяцы и объясниться с тобой? Вот так просто? — произнесла она бесцветным голосом, лишенным каких либо эмоций. — Нет, Руслан, этого не будет. Мне все равно, что ты думаешь. Теперь это неважно. Независимо от того, что я хотела тебе объяснить раньше… Независимо от того, что ты говоришь сейчас.
Дьявол. Все гораздо хуже, чем я мог себе представить.
— Почему? — спросил одними губами.
— Потому что нас больше нет, — просто ответила Арина. Твердо, без каких-либо сомнений. — И если ты говоришь правду, Руслан, если ты действительно не хочешь причинять мне больше зла, то… — она вздохнула, снова отворачиваясь. — Оставь меня в покое…
Оставить в покое…
Как? Если я не смог, даже когда сам этого хотел! Легче сказать, чем сделать. Некоторое время мы стояли в тишине, и я не находил нужных слов. За то время, что я пытался вытравить из себя чувства к Арине, я превратился в чокнутого сталкера. Подглядывал за ее жизнью и не находил себе места, в то время как жена строила планы и надеялась на благополучный развод. Сейчас, глядя на ее отрешенный взгляд, я понимал, что она права. Как прежде уже не будет. Нас больше нет, все рухнуло в пропасть, что не найти и обломков. И больнее всего осознавать, что главный толчок совершил я. Своей же собственной рукой.
— Зачем ты приезжала в квартиру? — спросил резко. Я злился, но не на нее, а на себя! И на вдову своего брата, которая влезла в нашу семью в самый уязвимый момент. — Когда застала там Камиллу.
— Какая теперь разница?!
— Мне есть разница. Просто ответь, прошу тебя.
Арина немного смутилась.
— Я хотела встретить тебя ужином и попытаться поговорить.
— И после встречи с Камиллой передумала?
— Руслан, к чему это все?! — Арина внезапно сорвалась, всплеснув руками. — Я уже сказала, что все это уже неважно! С того самого момента, как ты шантажом заставил меня подписать соглашение о детях, мне плевать на твоих женщин! Но еще больше плевать на тебя! Давай прекратим этот бессмысленный диалог.
Я выдохнул, стараясь успокоиться. Нельзя пылить или ругаться, как бы больно мне сейчас не было. Я в любой момент могу пресечь ее браваду, отрезав ее от детей. И она вернется, как миленькая, пойдет на любые условия, но… чего я этим добьюсь? Ненависть жены я уже породил, в ее глазах я уже не любимый муж, а чудовище. Мне этого мало? Готов ли я из-за своих хотелок и принципов продолжать ломать ее? Беременную моим третьим ребенком! Надавить, подчинить и заставить ведь проще всего. Для меня это всегда было делом привычным и отнюдь незазорным. Но поступать так с Ариной с самого начала было огромной ошибкой. Нельзя допускать ее снова.
— Хорошо, — произнес на выдохе. — Считай, мы прекратили бессмысленный диалог. Что дальше?
Арина задержала дыхание, даже не мигала, пока смотрела в мои глаза.
— Верни мне детей, Рус, — произнесла севшим голосом.
Внутри моментально вспыхнул протест. Я поджал губы, неопределенно качнув головой. Почему?! Разве я люблю их меньше?
— Я больше не хочу быть для них приходящей матерью! — горячо добавила она.
— Ты можешь быть им не приходящей, тебе достаточно лишь вернуться, — возразил я.
— Вернуться и ждать, когда у тебя найдется очередной повод вышвырнуть меня за порог? Нет, Руслан! Я не хочу пережить это снова.
— Ни один повод не заставит меня сделать это снова. Я усвоил урок, Арина. Усвоил настолько, что готов закрыть глаза на твой обман.
— Я тебя не обманывала! — воскликнула она. — Да, я не решилась сказать правду! И судя по тому, что ты сотворил с нами, мои опасения себя оправдывают. Думаешь я хотела намеренно причинить тебе вред?! Нет! Меня обманули! Но ты делал все это сознательно!
Она устало схватилась за голову и опустилась в кресло. У нее дрожали руки. Я метнулся к ней, чувствуя себя последним гавнюком, и опустился на корточки возле нее.
— Арина? Тебе плохо? — спросил с тревогой.
Черт, нашел же время проявлять упрямство.
— Нет! Со мной все хорошо! — устало откликнулась она, вжимаясь в кресло. — А когда ты наконец уйдешь, будет еще лучше.
— Давай я провожу тебя к врачу? — потянулся к ее руке.
— Не трогай меня, Рус! — дернулась Арина. — Мне ничего от тебя не нужно. Ни заботы, ни денег, ни твоего сочувствия. Я лишь прошу тебя вернуть мне детей!
Я поднялся и отошел к двери. Мы зашли в тупик. Мои сыновья — это все, что у меня осталось от нашего брака.
— Ты можешь вернуться в нашу квартиру хоть завтра, Арина. Вместе с детьми, — ответил я, после долгого молчания. — Я перееду в дом родителей. Другого варианта предложить не могу. Мои сыновья не будут жить в спичечном коробке, где ты обитала последние месяцы. Мой юрист переоформит квартиру на тебя в ближайшее время.
Арина резко подняла голову.
— Даже не вздумай, Руслан! — возмутилась она.
Я предостерег ее взглядом. Меньше всего меня сейчас волновала ее гордость. Пусть о детях думает!
— Оформим все с последующей передачей квартиры на Давида. Либо так, либо никак, Арина. Этот вопрос закрыт, — отчеканил твердо.
Она поджала губы, демонстративно отворачиваясь от меня, но промолчала. Надеюсь, она хорошо все обдумает, иначе договориться нам будет очень сложно.
— Я позову тебе врача, — произнес подавлено.
— Главное — не приходи больше сам.
Твою мать. Я открыл дверь, чувствуя, что задыхаюсь.
— Хорошо, — не стал больше спорить и вышел.
Пока шел до главного корпуса, весь кипел. Да, не стать мне пушистым зайчиком, но я хоть как-то пытаюсь исправить свои косяки. Если Арина хочет жить с детьми, то только в нормальных условиях!
Как только к жене ушла медсотрудница, я вышел за территорию санатория. Мне нужно хорошенько все обдумать, и решить, как действовать дальше. Для начала, Арина должна быть обеспечена моими людьми. Я понятия не имею, что еще взбредет в голову чокнутой вдовушке. Уверен, она обязательно захочет поквитаться за свое положение, в котором оказалась благодаря видеозаписям моей жены. Этого допустить нельзя.
