С этими словами доброжелательная старушка удалилась. Розы я ломать не буду, а траву полить и вправду надо. Но из чего? И тут я заметила пожилого мужчину с небольшой лейкой в руках.
– Простите ради бога, – обратилась я к нему, – вы не дадите мне лейку буквально на пять минут?
– Разумеется! – Он протянул мне лейку. – И не торопитесь, я тут еще побуду.
– Огромное вам спасибо! – Я схватила лейку и пошла за водой. Когда я возвращалась, то на могиле, что рядом с маминой, увидела сидящего на корточках мужчину, который что-то собирал с земли. Ну вот, теперь уже спокойно не посидишь. Значит, полью траву и красный цветок, верну лейку и поеду за покупками для Муры. Но мужчина сидел так, что его зад нависал над моим газончиком.
– Извините, пожалуйста, вы не могли бы немного подвинуться, мне надо тут полить…
Он обернулся и…
– Господи, Рыжий, это ты?
– Динь-Динь? – ошеломленно произнес он. У него было измученное лицо.
– Что ты тут делаешь? – пробормотала я.
– Тут могила мамы, сегодня день ее смерти…
Он в Москве? И не звонил? – пронеслось у меня в голове.
– Я только с самолета… Даже переодеться не успел, сразу сюда, а ты тут какими судьбами?
– Это могила моей мамы, они же рядом… Странно, да? Что с тобой, Рыжий?
– Все плохо, Динь-Динь! Лешка, мой друг… Он повесился в тюрьме… Его крупно подставили, и он сломался. Я не успел, Динь-Динь…
Скамейка на могиле его матери была побольше, мы сели рядом.
– Ты чувствуешь свою вину, Рыжий?
– Нет, просто очень больно… У него осталась жена, двое детей и больная мать…
– Но ты ведь им помог, правда?
– Ну, чем смог…
– А я могу чем-то помочь?
– Им? Нет.
– А тебе?
– Ну если только напьешься со мной в зюзю… – грустно улыбнулся он.
– Тебе обязательно напиться в зюзю?
– Да, Динь-Динь, ты уж прости, такое дело… Ну так как насчет напиться вместе?
– Сегодня не выйдет. Ты на машине, Рыжий?
– Да, тебя куда-нибудь подбросить?
– До первого попавшегося супермаркета… – Я объяснила ему свою задачу.
– Хорошо. Хочешь, отвезу в Рамстор на Шереметьевской, мне по дороге…
– По дороге в зюзю?
– Нет, пока на работу. А зюзя уж потом.
Но он продолжал сидеть, глядя в одну точку и сцепив на коленях свои громадные лапы. Мне было его так жалко, что комок стоял в горле.
– Рыжий, не мучайся… Скажи, ты почему без цветов? На могилу надо цветы…
– Что? Прости, я не расслышал.
– Нет, ничего.
Я достала из банки четыре розы и положила на могилу его матери.
– Ладно, Рыжий, ты тут посиди один, я пойду.
– Спасибо, Динь-Динь…
Я быстро полила траву, вернула лейку и пошла к выходу. Бедняга Рыжий… Но, видно, я ему не больно-то нужна. Он умеет справляться в одиночку со своими бедами, я ему только мешаю. В глубине души я надеялась, что он меня догонит. Но нет.
Поймать машину у монастыря не удалось, и я пошла пешком на Ленинский. Запел мобильник.
– Шадрина, ты где сейчас?
– На Ленинском.
– В каком месте? – Голос Кости звучал весьма взволнованно.
– Улица Стасовой, а что?
– Надо срочно повидаться!
– Случилось что-то?
– Да!
– Судя по ликующим ноткам, что-то хорошее?
– Наверное… Во всяком случае, весьма знаменательное! И первой я хочу рассказать тебе! Могу подъехать за тобой минут через двадцать. Тебе там есть куда деться на двадцать минут?
– Найду! Тут напротив магазин ковров, я буду возле него.
– Договорились. Целую!
У одного горе, у другого радость… А Рыжий так и не спросил, что я решила… Ему не до того, вполне понятно. Более того, в этом есть известная деликатность. Он не хочет ставить меня в такое положение, когда пришлось бы отказать человеку и без того убитому горем… Или он об этом и не вспомнил? А вот Костя в своей радости сразу кинулся ко мне. Нет, так можно совсем рехнуться. И я решительно пошла через дорогу к магазину ковров. Заглянула туда. Выбор большой. А в моем детстве на ковры была запись… В нашей семье к этой теме относились иронически, а вот соседка Валя, помню, ездила «отмечаться» в очередь. Мама ее спрашивала: «Валюша, ну неужели тебе жизненно необходим ковер?» На что та отвечала: «А как же? У других небось есть, а я чем хуже?» Один ковер привлек мое внимание, китайский, шелковый, он очень подошел бы к моей гостиной, давно думала, что там надо постелить ковер… И стоит сравнительно недорого, может, купить? Но я же не хочу больше жить в Маасмехелене! Да ерунда все это, мимолетные страсти… Перевозбуждение примитивной личности, игра гормонов, не более того. Не стоит из-за этого ломать жизнь. Разве можно кидаться в омут с головой из-за совершенно незнакомого человека… Или даже двух? Костя ведь тоже, в сущности, незнакомый, хоть я и знаю его с первого класса. Вот куплю сейчас этот ковер и… И это будет мое решение задачки с двумя неизвестными. Дом, садик, коты, Тузик и Додик. Мой удел.
Но тут к магазину подкатил знакомый «лендровер». Костя выскочил из машины, но я бы его не узнала. На голове какая-то идиотская панамка, низко надвинутая на лоб, и темные очки вдобавок. Маскируется! Я вышла на улицу.
– Ну конечно, где искать бабу? В магазине! Привет!
– Привет!
– Садись, поедем!
– Куда?
– Тут рядом есть одно местечко, жрать хочу смертельно! И там тихо. Ты пиво пьешь?
– Могу иногда.
– Отлично! Времени очень мало, а там можно быстро перекусить. Официант знакомый!
Ресторанчик назывался «Пивнушка». И там в этот час никого не было. Мы сели за деревянный, без скатерти столик.
– Что будешь есть?
– Что-нибудь легкое.
– Глупости, Шадрина! Хочешь нюрнбергские колбаски? Очень вкусно с пивом.
– Давай! Только сними ради бога эту панамку, ты же сидишь спиной к залу, тебя никто не узнает!
Он засмеялся и снял панамку.
– И очки сними!
– Слушаюсь, моя госпожа!
– А теперь выкладывай, я же вижу, тебя распирает…
– Это правда, распирает! Шадрина, я сегодня получил такое предложение!
– В Голливуд, что ли?
– А ты откуда знаешь? – поразился он.
– Просто подумала, что другое могло бы тебя так воодушевить?!
– А почему столько иронии?
– Да бог с тобой, Костя! Я рада, если тебя это радует, но пока русские не делают погоды в Голливуде.
– А ты знаешь, кто меня пригласил? И на какую роль?
– Нет, откуда? Но, наверное, кто-то знаменитый…
Он назвал имя испанского режиссера, который сейчас гремел по всему миру.
– Его позвали в Голливуд, а он позвал меня, более того, поставил непременным условием мое участие в проекте… Роль фантастическая! И гонорар по нашим понятиям тоже фантастический…
– Словом, открываются фантастические перспективы? Я рада за тебя, правда, рада!
