— Да, очень, а почему вы спрашиваете?
— Потому что я хочу предложить вам кое-что иное.
Она повернулась и посмотрела на него.
— Правда?
Он перевел взгляд на дорогу:
— Да. Не хотите ли вы руководить отделом рекламы и дизайна в «Хэдли Тейлор Йорк»?
— Вы серьезно? — нерешительно спросила она.
— Конечно. Но вы не ответили на мой вопрос. — Он был нетерпелив.
— Господи! Да я влюблена в работу! — Она рассмеялась над собой. — Это ответ на ваш вопрос?
— Да, благодарю. А теперь, если вы протянете руку, то на заднем сиденье найдете папку со всеми документами по этому вопросу. Почему бы вам не просмотреть ее по дороге? А в ресторане мы все обсудим.
Элли незаметно взглянула на него, сомневаясь в серьезности разговора.
Чарльз коснулся ее руки:
— Ну же, смелее. Папка лежит посередине заднего сиденья.
Элли достала папку, а он включил освещение. Открыв ее, она увидела первый лист с кратким перечнем затрат и предполагаемой прибыли. Она пробежала его глазами и остановилась, споткнувшись о свое имя. Потом неуверенно перевела взгляд на Чарльза:
— Но… здесь говорится…
Чарльз хмыкнул:
— Я знаю, что там говорится. Я сам писал это.
Она снова посмотрела на документ. Там была указана ее должность — исполняющий директор, а сумма предполагаемой зарплаты была намного больше, чем она представляла. Она прикусила губу.
— Чарльз, это потому, что…
Он грубо перебил ее:
— Нет. Это не плата за молчание, Элли!
— Я не это имела в виду. Просто я… Она смущенно опустила голову.
— Вообще-то мы с Эдом решили этот вопрос еще до моего Отъезда в Париж. У него было несколько предложений от АК, но он настоял, чтобы только вы занимались дизайном и рекламой. Я просто согласился. Увеличение зарплаты объясняется количеством обязанностей, которые вы будете выполнять. Время работы тоже не нормировано.
Элли опустила глаза, не зная, что сказать. Все ее мысли были о деньгах. Перед глазами все расплывалось.
Чарльз слегка повернулся к ней:
— Итак! Что вы решили?
— Не знаю… Я… — У нее будут деньги, чтобы платить Брайндли! Легкая дрожь пробежала по спине, как будто Терри дотронулся до нее.
— …Я думаю, это чудесно! — сказала она, встретившись с его взглядом. Теперь у нее есть возможность добиться своей цели. Ничто не остановит ее. Благодарю вас.
Чарльз отвел глаза.
— Вы заслужили это. — Он понимал, что она заслуживала большего, чем увеличение зарплаты. — Знаете, Элли, а не попытаться ли нам стать друзьями?
Он сознавал, как нуждается в ней.
Она закрыла папку и спокойно положила к ногам.
— Давайте попробуем. — Да, она станет его другом, невзирая на все сложности и волнения. Она обязана ему.
— Хорошо, тогда все решено. — Голос его был сухим и невыразительным. — Завтра мы подпишем новый контракт.
Он протянул руку к магнитофону и увеличил громкость. Музыка заполнила все пространство и разделила их. Элли, опустошенная разговором, отвернулась к окну. Прозвучал последний аккорд. Сделка заключена, и разговор закончен.
Постукивая каблучками по тротуару, Элли спешила к ресторану. Был прохладный июньский день. По небу беспорядочно гуляли облака, подгоняемые холодным северо-восточным ветром. Она открыла дверь и стала медленно спускаться по лестнице в тепло и уют помещения. Ее щеки горели после холодного ветра улицы. Спустившись, она огляделась и увидела сидящего в стеклянной нише Эдварда. Он ждал ее. Она избегала его более шести месяцев. А сейчас, увидев среди посетителей, она снова вспомнила его поцелуй и свою бурную реакцию на него. У нее появилось жгучее желание повернуться и убежать. Но, пересилив себя, она подошла к нему и, пытаясь скрыть напряжение, поцеловала в обе щеки.
— Привет!
— Привет, — ответил Эдвард, вдыхая экзотический запах ее духов. Потом посмотрел на нее и улыбнулся. Он так ждал этой встречи.
— Ты хорошо выглядишь.
Элли пожала плечами, но комплимент до смешного обрадовал ее. Она слегка отвернулась, чтобы скрыть румянец смущения. Воспользовавшись случаем, Эдвард стал рассматривать ее.
Она стала более элегантной и уверенной в себе с тех пор, как он видел ее в последний раз. Элегантной, уверенной — и недоступной. Сегодня волосы ее, заплетенные во французскую косу, свободно лежали на спине. Эта прическа подчеркивала нежный овал ее лица и красоту сверкающих фиалковых глаз. Она выглядела юной и утонченной.
Он протянул руку к пустому бокалу и вдруг разозлился. Она, как всегда, смущала его.
— Выпьешь немного вина?
— Ммм… пожалуй.
Она повернулась к нему, и он налил в узкий высокий бокал немного белого вина.
Элли отпила глоток и оглядела бар.
— Прекрасно! — При этом она вежливо кивнула нескольким мужчинам, которые поприветствовали ее. — Сегодня много посетителей.
— И половина из них, кажется, тебе хорошо известна.
Это прозвучало более резко, чем он хотел.
Она чуть не рассмеялась, но поняла, что он ревнует.
— Вы ошибаетесь, мистер Гамильтон! — поддразнила она. Он покачал головой и улыбнулся, злость его исчезла.
— Хм. Я?
— Это невозможно? — Вдруг оживившись, она опустила бокал. Ладно. Это не имеет значения. Ты назначил встречу в связи с каким-то делом?
Она хотела направить беседу в более безопасное русло.
— Нет, — грубо отрезал он, и улыбка сбежала с его лица. — Мне нелегко было увидеться с тобой, и я не собираюсь портить ленч разговорами о бизнесе.
Эдвард постарался подавить обиду. Прошло столько лет, а он до сих пор не знал настоящей Элли. Всякий раз, когда он пытался завести разговор о ней, о ее прошлом, она мгновенно ощетинивалась и не подпускала к себе.
Элли задумалась. Эдвард, конечно, прав, бизнес был предлогом, чтобы сохранить дистанцию. На протяжении шести месяцев она уговаривала себя, что слишком занята для встреч с ним. Отчасти это было правдой, она действительно была завалена работой. Но она также знала, что работа является для нее хорошим щитом.
И еще она знала, что не имеет права на ошибку.
Эдвард увидел, как изменилось ее лицо, и сразу же пожалел о размолвке. Он ждал от этого ленча чего-то особенного, и ему не хотелось портить его.
— Я виноват. Я не должен был так говорить.
Она отвернулась от него:
— Нет, ты прав, это я виновата. Только и говорю все время о работе. Это, должно быть, очень скучно.
Он пожал плечами:
— Фактически… Да, это ужасное занудство!
Она улыбнулась:
— Ты больше не сердишься на меня?
