другой.
Кругом сплошное противоречие.
– Это касается всей моей семьи…
– Я не могу тебя отпустить.
В этот момент в дверь квартиры позвонили. Вика застонала, думая, как всё не вовремя.
К счастью, это была всего лишь Тина.
– Как вы тут, – без приветствий обратилась она к ним.
Антон пожал плечами, мол, всё нормально, и вышел на лестничную клетку. Вика, вне себя от злости, закричала, чтобы он вернулся, но Шереметев будто оглох. Чувствуя отчаяние, она переводила взгляд с Тины на Лёву, пока не приняла решение.
– Побудь с Лёвой.
– Нет… Вика… погоди.
Но Виктория уже выскочила за дверь и молниеносно пронеслась по лестнице до первого этажа. Слава Богу успела, – подумала она, выбегая из парадной. Шереметьев шёл к парковке.
– Подожди меня! Я не отпущу тебя одного! – воскликнула она, спеша за ним. Вика не понимала, как не запуталась в собственных ногах, особенно после вчерашних ран и бессонной ночи. – Антон! Остановись же!
Шереметев помешкал у машины и обречённо выдохнул. Вот же упрямая заноза ему досталась!
– Вик, тебе лучше вернуться в квартиру.
– Баран!
Хотелось чем-то ответить, но Антон решил, что спорить бесполезно, поэтому позволил Вике сесть в машину, пристегнуть ремень безопасности и завёл двигатель.
Ранним утром в будний день в центре Питера уже было не протолкнуться, а им нужно было выехать за город. Кое-как доползя до Обводного, Антон повернул к ЗСД, стараясь не думать о худшем и не раздражаться на Вику за её упрямство. Она видел, как она напряжена. Ему бы хотелось её утешить, да вот только как, он не понимал.
Ехали они долго и, наконец, достигли цели: припарковались у дома Шереметьевых-старших. Из-за живой непролазной изгороди из подстриженных елей, виднелся дом.
Вика, очень серьёзная и сосредоточенная, отстегнула ремень безопасности и схватилась за ручку двери, но Антон притормозил её. Быстро сократил между ними расстояние и отчаянно поцеловал её. Всё длилось не больше минуты. Их языки наслаждались друг другом, тела были крепко прижаты, пальцы его правой руки запутались в её волосах. Сама Вика вцепилась в его плечи, сжимая так отчаянно, словно бы это был их финальный поцелуй. Но Антон отказывался так думать.
Ему так много хотелось ей сказать, да и не так… не здесь… Но времени не было.
– Вика, – выдохнул он, обхватывая ладонями её лицо. – Вика, я люблю тебя.
Виктория выдохнула чуть потрясённо, но в то же время его нежный шёпот эхом звучал в её голове, а потемневший от чувств взгляд Антона передавал всю искренность его слов.
Она улыбнулась, хотя ей хотелось плакать.
– Я тоже люблю тебя.
Всё-таки им пришлось выйти из машины, взяться за руки и пройти через калитку, от которой у Антона был электронный ключ.
Вика посмотрела на дом и заметила, что из окна за ними наблюдала Анна Сергеевна. Девушка поёжилась, даже не представляя, как эта женщина их встретит. Её брат был виновником всего происходящего. Неужели она будет его покрывать.
Но Анна встретила их в холле, даже не требуя никаких объяснений по поводу приезда. И указала на лестницу.
– Он там, – просто сказала она.
– Полиция здесь? – спросил Антон.
– Я никуда не звонила.
– Почему же?
Анна поколебалась и только в эту секунду стало видно, как ей неуютно и насколько она взволнована.
– Я не смогла. Он же мой брат.
– Твой брат стрелял в человека! – напомнил он, но мать сосредоточилась на разглядывании собственного маникюра.
– Уверена, что они ни раз и ни два это в своей жизни делал. Такой уж у него… бизнес.
– Мам… твой брат вчера стрелял в невинного человека! Который ничего ему не сделал. И даже не угрожал. Ни ему, ни его грёбанному бизнесу.
Она лишь пожала плечами и отвернулась, не желая более продолжать разговор. Ей казалось, что она сделала всё, что от неё требовалось, дальше пусть сами разбираются.
Антон не стал дожидаться ответа, просто пошёл к лестнице вместе с Викой, прилепившейся к его боку.
– Подожди меня внизу.
– Ещё чего, – Вика была категоричная.
Она приехала сюда с Антоном, и одного его не оставит.
Наверху они встретили отца Антона, тот просил их не делать глупостей, и указал, что Роман в комнате для гостей. Антон кивнул, не особо задумываясь о мудром совете отца, и без лишних мыслей зашёл в комнату.
Ерохин стоял у окна, выходящего на лужайку перед домом и дорогу, где пару минут назад они припарковались. И где целовались.
Вика тихо вслед за Антоном заглянула в комнату.
Ерохин бросил на неё короткий взгляд и улыбнулся. Гадкой скользкой улыбочкой.
– Какая отлична пара, – прошелестел он по-змеиному. – А ты, Вика, меня удивила. Надо признать, я никогда не знаю, чего от тебя ожидать. Что тебе вздумается выкинуть в следующую минуту.
Антону очень хотелось подойти и разбить дяде лицо то ли кулаком, то ли броском в стену. Но он предпочёл спокойно закрыть дверь, соображая, есть ли у Романа с собой пистолет, из которого он стрелял в Алису? И посмеет ли он вытащить оружие в доме сестры?
– И что ты надумал, дядя? – с отвращением спросил Антон.
– По поводу чего? – ответил он вопросом на вопрос. – Собираюсь ли я убить тебя? Её? Ещё кого-нибудь?
– Чтобы ты не планировал, явно ничего хорошего.
Роман рассмеялся.
– Ну, разумеется… Хотя, думаю, я не такой уж гнилой человек, Антоша.
В следующую секунду Вика вжалась в стену, потому что Шереметев одним махом оказался возле Романа, хватая того за шею и впечатывая в стену. Она не собиралась его останавливать или просить одуматься.
– Хватит уже изображать из себя добродушного дядюшку.
– Она… это всё она, – прохрипел он, указывая на Викторию.
– Я знаю, что это ты убил Фёдора, – встряхнул его Антон. – Даже не отрицай.
– А если бы я его не убил, то кто, догадайся, был бы мёртвой? Тогда бы ты сейчас не трахал эту суку…
Антон не дал ему договорить, ударил прямо по лицу ни раз и ни два. Кровь стекала по подбородку Ерохина, но он лишь довольно скалился, показывая зубы, окрашенные в красный цвет.
– Понравилось… да… она хороша, – со знанием выплюнул он.
Антон метнул быстрый взгляд в сторону побелевшей Вики, словно ища подтверждение словам Романа. На её лице были написаны все ответы.
Шереметев ударил снова. И снова. И снова.
– И за Алису тоже получай. И за всё, что ты сделал с Викой.
Он колошматил его, словно грушу, но дядя лишь посмеивался, будто принял что-то перед приходом племянника. Наконец, Антон остановился, а Роман
