Алиса ехала, машинально притормаживая на светофорах, и мечтала, как хорошо было бы просыпаться в полдень, валяться в кровати с чашкой кофе — и непременно в загородном доме, чтобы тишина и покой, а потом выходить на балкон и произносить какую-нибудь глупость вроде «Здравствуй, мир!», спускаться и завтракать — белым хлебом домашнего приготовления с черной икрой и салатом из креветок, гулять — много и долго, погружаться в какие-нибудь смешные девичьи фантазии, где роль Марка Дарси исполняет Леонардо ди Каприо, возвращаться, принимать бодрящую ванну с ароматическими маслами, а потом можно и отправиться в город — посмотреть кино, накупить всякой чепухи в «Лаш», заехать в гости к подруге и вернуться домой, чтобы провести вечер за чашкой чая и интересной книгой…
Вместо того чтобы вернуться на работу, Алиса позвонила и наврала секретарше, что у нее воспалилась десна и ей срочно нужно к стоматологу, приехала домой, вынула из холодильника вчерашнюю «Прагу» и съела половину, уставившись в «Дневники принцессы» — первая и вторая серии.
В восемь вспомнила о вечеринке и собралась без всякого вдохновения — надела платье от «Персонаж», которое купила позавчера, кое-как накрасилась, расчесала волосы и с мрачной физиономией спустилась вниз.
Лиля жила в Староконюшенном, в трехкомнатной квартире, переделанной из пятикомнатной. Наверху, на чердаке, правда, были еще три помещения — гостевая спальня, прачечная и гардеробная.
И если бы не домработница Лили, которая встретила ее в дверях, Алиса бы решила, что ошиблась адресом: квартира преобразилась. Видимо, здесь хорошо потрудился флорист — повсюду громоздились букеты с красными (всех оттенков) розами, появилась какая-то особенная подсветка, горели толстые, как дуб у лукоморья, свечи, пахшие мятой и апельсином, а на диваны и кресла были натянули бархатные темно-зеленые чехлы. Казалось, гостиная превратилась в ресторан — все было шикарное, но чужое.
— Ух ты… — прошептала Алиса на ухо двоюродной бабушке, которая вышла ее встречать. — Ну ты даешь!
Лиля, которая не любила жаргон, предпочла, чтобы Алиса выразилась более внятно: «Дорогая Лиля, ты превратила комнату в парадный зал, все так изысканно, с таким вкусом и вниманием к деталям!», закатила глаза, но не стала отвлекаться на поучения, лишь распахнула объятия и дважды поцеловала воздух — как всегда, яркая помада…
Лиля, надо сказать, выглядела роскошно — в красном платье от «Валентино», в серебряных туфельках и с шикарным белым норковым палантином — вечная классика. Остальные дамы тоже отличились — меха, драгоценности, прически, шпильки… Очень много шляпок, жемчуга и «Шанель». Алиса порадовалась, что надела все-таки шелковое платье от «Персонаж», а не трикотажное, как собиралась. Простое, в стиле шестидесятых — с широкой юбкой и высокой талией — оно было вечерним.
Да уж, это самый настоящий прием, а не вечеринка в пижамах…
Это значит, что и ей придется устраивать вот такие вечеринки? И держаться как на приеме в посольстве?
Лиля уже тащила ее в зал и знакомила — с дамой в шиншилловой горжетке, с дамой в пышном черном платье, с дамой в платье-футляре, с дамой в винтажном наряде от «Ланвен»…
И все они были гламурные, но какие-то правильные, слишком уж великосветские, хоть и с чертовщинкой, но только Алиса собралась заскучать и начать считать минуты до конца банкета, как две дамы в нарядах — одна из серебристой парчи слева и вторая из малиновой тафты справа, — расступились и она увидела Ее. Свою ровесницу. Девушку в странном наряде. Которой тоже было скучно.
— А! — воскликнула Лиля. — Лиза! Я рада, что ты пришла, — враждебно добавила она.
Алиса списала теткино недовольство на платье Лизы: юбку в рюшах пронзительно-розового цвета, черную водолазку с серебряной вышивкой «Любовь — это боль» во всю грудь, черные блестящие лосины и широченный замшевый пояс в заклепках. Ну, и такие военные боты — только на каблуке.
Объективно Лизу нельзя было назвать красавицей. Было в ее лице что-то порочное, признаки вырождения, что ли, но при этом от нее трудно было оторвать взгляд. Высокие скулы, широкая челюсть, немного более мясистые, чем нужно, черты лица. Нос прямой, глаза огромные, губы пухлые, как у Анджелины Джоли, но гладкие. Длинные ресницы, взгляд с поволокой, здоровый румянец. Длинные, ниже лопаток, блестящие, прямые коричневые волосы.
— Ты нас не представишь? — поинтересовалась Алиса.
Лиля, нимало не смутившись, повернулась к ней, закатила глаза, после чего махнула рукой — царственный такой жест получился:
— Это Лиза. А это моя внучка Алиса.
— Привет! — сказала Лиза.
— Привет, — ответила Алиса.
Прибыли новые гости, Лиля умчалась в прихожую, а Алиса глупо смотрела на Лизу и улыбалась. Не знала, как начать разговор.
— Не обращай внимания, — усмехнулась Лиза. — Твоя бабушка в свое время не поделила с моей сферы влияния. Ты ведь знаешь, что ведьмы злопамятны? Проклятия до седьмого колена?
— Ну… — Алиса замялась. — Ты только не подумай… Просто… Если она так к тебе относится, то как ты здесь очутилась?
Лиза пожала плечами и подняла бровь.
— Лично я перед ней ни в чем не провинилась. А привела меня Майя, — Лиза кивком указала на женщину лет пятидесяти в платье от «Вивьен Вествуд», от кутюр. — На таких приемах надо появляться время от времени — чтобы напомнить о себе. Хотя лично я собираюсь удрать.
Алиса улыбнулась. Ей тоже хотелось бы удрать.
— Ладно, давай без кокетства, — вдруг заявила Лиза. — Я все о тебе знаю. Ты у нас просто сенсация.
Алиса выпучила глаза.
— Ведьма, от которой скрывали, что она — ведьма. Ведьма, уделавшая Римму. Ведьма, вызвавшая Елену. Дорогая, да все только о тебе и говорят!
— Жаль, что здесь не принято брать автографы, — вздохнула Алиса. — Мне бы это польстило.
Лиза запрокинула голову и расхохоталась.
— Ладно, я, возможно, попрошу у тебя автограф, но за это ты сядешь со мной в углу и примешь живое участие в обсуждении всех этих старых куриц! — прошептала она заговорщицки.
Алису немного смутило, что вот так легко все старания ее двоюродной бабушки свелись на нет, но в глубине души она была согласна с Лизой.
Атмосфера была принужденной, общество — скучным, а чрезмерно шикарные дамы средних лет выглядели несколько карикатурно.
— Они снобы. Живут прошлым. Магия — шмагия… — Лиза всплеснула руками. — Традиции! Гадания, зелья, астрология, любовь-морковь… — Она фыркнула. — Зачем помогать другим, если можешь помочь сама себе?
— Ты о чем? — нахмурилась Алиса.
Но к ним уже присоединилась Майя, которая ахала и охала, осматривая Алису, и продолжения от Лизы не последовало.
