— Да, да, — тараторил Джесси, — я сейчас в Хитроу. Регистрируюсь на рейс до Таиланда. Одну секунду… — сказал он в трубку и уставился на меня широко раскрытыми бесцветными глазами, словно видел на моем месте кого–то другого. — Кресло 1K? Да, вполне устроит. Вегетарианское меню, пожалуйста…
Джесси отвел взгляд. Я заметил, что на его пухлой белой руке надето трое часов, причем все трое установлены на разное время.
— Прошу прощения, Джон, еще секунду… — проговорил он в трубку и снова уставился на меня. — У вас есть номер моей золотой карты «Экзекьютив клаб»?
Пауза. Я пил воду, пытаясь найти связь между его словами и местом, где мы находились.
— Что? Уже внесен в систему? — Джесси удивленно распахнул глаза. — Отлично! Извините, Джон. Путешествие самолетом — дело хлопотное. Сами понимаете. Что–что?
Взрыв оглушительного хохота.
— Да уж, тут вы правы: по крайней мере, я лечу первым классом!
Джесси прикрыл трубку рукой и повернулся ко мне.
— У тебя что, нет дел поважнее?
— Почему же, есть — найти тебя и привести в дом.
— Так на чем мы остановились? — спросил он у собеседника и поднял руку, давая мне знать, что скоро освободится. — Как я уже говорил, я вылетаю в Таиланд, чтобы встретиться с мистером Фэрреном, моим боссом, и пробуду там двое суток. У меня есть уникальное предложение для серьезного инвестора вроде вас, который оказался достаточно дальновиден, чтобы переехать на Пхукет со своей очаровательной женой–тайкой. Высокодоходная инвестиционная программа. Группа многоквартирных домов с видом на пляж Най — Хан. Да–да, все верно, к югу от пляжей Ката и Карон. Но действовать надо быстро — повторяю, быстро. Вообще–то, конечно, я не должен бы все это вам рассказывать…
Я смотрел на Джесси поверх пластикового стаканчика. Его бледное лицо было наморщено от напряжения. На столе перед ним лежала шпаргалка.
— Местный рынок недвижимости — один из наиболее быстро развивающихся в мире, — снова заговорил Джесси, понижая голос. — Стоимость жизни на Пхукете невелика, а доходы от аренды высокие. Вы переехали в самую богатую провинцию Таиланда. — Он выдержал эффектную паузу и продолжил: — Когда прочие азиатские тигры жалобно мяукали и просили пощады, Пхукет по–прежнему рычал… У Пхукета стальные мускулы… Пхукет моя любить тебя долго–долго… Пхукет моя любить тебя много… На Пхукете у вас только одна забота — управление финансами… На Пхукете вы будете вечно жить в роскоши, а боги упадут на колени и поклонятся вам как своему господину…
Джесси подмигнул мне.
— Джон, мы готовимся к взлету, так что мне придется выключить свой «блэкберри». Бокал шампанского, пожалуйста. Нет, орехов не нужно. У вас найдется пижама размера XL? Послушайте, я перезвоню вам, когда прилечу. Что? Встретиться и выпить пива в баре отеля «Чеди»? Отличная мысль!
Джесси повесил трубку и встал, поправляя цветастые шорты. Когда мы с ним познакомились, он сказал, что приехал на Пхукет заниматься тайским боксом. На острове полно хороших спортивных лагерей, объяснял Джесси, так что со дня на день он бросит пить пиво и начнет тренироваться всерьез.
Мы вместе пошли к дому.
— И каково это — летать первым классом? — спросил я.
Почему–то я до сих пор верил, что его слова имели какое–то отношение к действительности.
Джесси подтянул шорты и мечтательно уставился в пространство.
— Клево, наверное…
Я кивнул в сторону дома.
— Австралиец, которого я привез из аэропорта. Бэкстер. Похоже, он несколько не в духе.
Джесси только рассмеялся:
— Ничего, Фэррен это исправит.
Мы находились на Бангла–роуд, знаменитой улице ночных развлечений в Патонге. Перед входом в бар сидел гиббон в ковбойской шляпе.
Я прочел название на треснувшей неоновой вывеске: «БЕЗЫМЯННЫЙ БАР». Гиббон проследил за моим взглядом. Я посмотрел на него — на бесконечно длинные руки, темную треугольную морду и глаза, настолько черные, словно они вобрали в себя ночь. Животное с безмерно скучающим видом изучало свои ногти. Кажется, я никогда раньше не видел настоящего гиббона. Но почему–то гиббон в ковбойской шляпе, сидящий перед «Безымянным баром», выглядел совсем не так дико, как можно было бы ожидать.
Бангла–роуд — это шумное скопище баров. В каждом играет своя музыка, и все песни, бары и девушки сливаются воедино, в одно бессмысленное целое. Бары вдоль боковых улочек, бары на верхних этажах, которые видны снаружи, только если задрать голову, огромные заведения размером с супермаркеты, состоящие из бесчисленных маленьких баров, неотличимых друг от друга, где девушки висят на шестах, словно на поручнях в метро, играют с клиентами в «Четыре в ряд» или пялятся, позевывая, в морозно светящиеся телефоны.
От Бангла–роуд веет какой–то распутной невинностью: улица стала местной достопримечательностью, и по ней ходят целые семьи из Европы и Австралии, глазея на хаос и упиваясь разнузданной таиландской ночью. Однако прежде всего Бангла–роуд — место деловых встреч.
— Это то самое заведение? — спросил Бэкстер, заглядывая поверх голов гиббона и девушек в темное, ревущее нутро бара.
Он повернулся к Фэррену, по–отечески обнимавшему его за плечи.
— Как звали тех двух девушек, с которыми я был в прошлый раз?
Фэррен ободряюще похлопал Бэкстера по спине.
— Номер тридцать один и номер шестьдесят три. Чудесные девушки.
Они вошли внутрь. Мы с Джесси остались стоять на улице, наблюдая за гиббоном. У него была мягкая коричневая шерсть, морду обрамляла полоса белого меха. Я снова заглянул в его идеально круглые глаза — черные, влажные, бездонные. Гиббон запрыгнул на табурет между двумя девушками и продолжил изучать свои ногти.
— Тело массаж? — обратилась ко мне одна из девушек. — Руки массаж?
Она дотронулась до моего плеча, и я отступил назад.
— Зачем вообще нужен массаж рук? — спросил я.
Джесси прыснул.
— Простите моего друга, дамы. Его только недавно прибило к нашим берегам — еще не освоился. Ты слегка не в теме, а, Том? Они делают массаж не рук и тела, а руками и телом.
Гиббон захихикал над моим невежеством, и я бросил на него испепеляющий взгляд.
— Доплати им пару батов, так они еще и за ушами у тебя помоют, — добавил Джесси. — Пойдем.
Мы вошли в бар. Фэррен и Бэкстер разговаривали за столиком, и мы подсели к ним. Перед каждым из нас появилось по стакану пива «Сингха». Фэррен подмахнул счет, не спуская глаз с австралийца.
— Я просто хочу, чтобы мне вернули деньги, — объяснял Бэкстер уже гораздо спокойнее. Фэррен слушал и задумчиво кивал. — Моя жена говорит, что иностранцы не могут покупать землю в Таиланде. Говорит, это незаконно.
