— Что-нибудь случилось с бабушкой, Маша?
— Надеюсь, что нет, но очень волнуюсь за нее. Хочу поскорее доехать.
Машина мчалась с такой бешеной скоростью, что у Маши сжималось сердце. Не в силах побороть страх, она попросила водителя:
— Не гоните так, пожалуйста!
Алеша, который, собственно, и заказал эту скорость, не понял, почему надо ехать медленнее.
— Вы же торопитесь? — удивленно спросил он.
— Да! — ответила девушка.
— Я тоже спешу!
— Все равно, так быстро ехать нельзя, даже если очень спешишь, — назидательно проговорила Маша.
Алеша немного подумал:
— Наверное, вы правы, но это смотря куда спешишь. Я вот — на собственную свадьбу!
— Правда? Поздравляю!
Поздравление прозвучало формально, Маша в это время смотрела за окно на быстро мелькающие дома. Что-то во всем этом было не так, и она, уже не раздумывая, решительно сказала водителю:
— Остановите машину, пожалуйста!
— Не понял, — удивился Алеша.
— Вы спешите, а мне страшно. Я лучше выйду!
— Вы же еще не доехали! Что случилось, Маша? Почему вам страшно?
Счастливому человеку трудно объяснять, почему кому-то рядом с ним страшно. Маша и сама себе не могла это объяснить.
— Так почему вам страшно? — удивленно спросил Алеша.
— Это трудно объяснить, — пожала плечами девушка. — Просто у меня чувство, что вам угрожает опасность.
— Мне? Здесь? От кого?
— Не знаю…
Тут Машу захлестнула столь сильная волна тревоги, что она просто взмолилась, обращаясь уже не к Леше, а к водителю:
— Не гоните так машину, пожалуйста!
Водитель пожал плечами и сбросил скорость.
Алеша молча согласился с этим решением.
— Так лучше? — участливо спросил он.
Маша молча кивнула.
— Вы всегда так сверхосторожны? — поинтересовался Алеша.
— Нет, вообще-то нет, — быстро ответила девушка. — Просто мне кажется, что сегодня может случиться что-то… непоправимое. Очень нехорошее! Страшное!
— Сегодня? — развеселился Алеша. — В день моей свадьбы? Вы гадалка?
— Не смейтесь, у всех людей бывают предчувствия.
— Я не верю в эту чепуху, — отрезал Алеша. — Я знаю, что сегодня должен жениться, — значит, женюсь.
— Не надо так говорить, никто своей судьбы не знает.
Надо же, уже здесь, на берегу, в быстро мчащейся машине, когда цель так близка, какая-то перепуганная девчонка, впервые его увидевшая, так боится за него! Смешно! Конечно, все будет хорошо, потому что Алексея ждут и любят. Море спасло, и земля не подведет. Счастье вообще неизбежно!
* * *
Костя внес дополнительное напряжение в дом невесты. Катя после его ухода почувствовала какую-то опасность. Ощущение было таким сильным, что она поделилась им с родителями:
— А вдруг QH что-нибудь сделает?
— Ну что он может сделать? — успокоила ее Таисия.
— Да ему что угодно может в голову прийти. Не знаю. Скандал устроит, подерется…
— Велика беда! Какая ж свадьба без драки? — даже улыбнулся Буравин.
— Папа!!! — возмущенно закричала дочка.
— А что?
— Я не хочу никаких драк на своей свадьбе. Никаких песен. Никаких выяснений отношений! Я хочу, чтобы все было красиво и достойно!
Таисия нежно обняла дочь и пообещала:
— Все так и будет, солнышко…-
Родители — замечательные люди, но иногда их присутствие слегка избыточно. Катя —поняла, что ей было бы лучше, если бы родители не так сильно опекали ее в этот день. И ей пришла в голову спасительная мысль:
— Может, вы поедете в ресторан?
— В смысле? — Таисия не сразу поняла дочь.
— Ну не в ЗАГС поедете, а сразу в ресторан! — уточнила Катя.
— Это еще что за новости?! — возмутился отец.
Но Катя уже чувствовала, что именно этого она и хочет. Чтобы при росписи были только молодые, а родители подождали в ресторане, поговорили друг с другом, оставили детей в покое.
— Ну пожалуйста! Я вас прошу! Пусть никто не едет в ЗАГС! Только я, Леша и свидетели. Если Костя что и вытворит там, то никто об этом не узнает!
Мама продолжала сомневаться, но уже почти сдавалась:
— Ну, не знаю…
Отец по-прежнему был настроен решительно:
— Чушь какая-то! Я не хочу пропускать свадьбу своей дочери…
— А ты ее и не пропустишь! — успокоила его дочь.
Катя пустила в ход весь свой арсенал приемов влияния на родителей. Под конец она использовала самый решительный аргумент:
— Мама! Я так хочу. Ну вы-то хоть не нервируйте меня! Или вы только о себе заботитесь?!
Родители посмотрели друг на друга. Может, дочь права, и они больше думают о себе, чем о ней? Катя продолжала упрашивать, убеждая их уступить. Ей вообще нравилось, когда другие люди поступали так, как она хотела. Она уже командовала тоном, не терпящим возражений:
— Решено! Я прямо сейчас поеду в ЗАГС, а вы собирайте гостей в ресторане!
— Катюша, но вообще-то так не делается, — возразила ей Таисия.
— Где и кем?! — патетически спросила Катя, показывая, что она сама себе хозяйка.
— В народе. Существуют традиции… — попытался растолковать свою позицию папа, но Катя его перебила:
— Это какие? Что жених на собственную свадьбу опаздывать может?
Буравин видел, что дочка заведена и нервничает. Но по-мужски понимал также, что причины опоздания могут быть разными.
— Он — моряк! Ты должна понимать это! — пытался вразумить дочь Буравин.
— А я не хочу! — не сдавалась Катя. — Ты же оставил море из-за мамы!
— А я, может, до сих пор об этом жалею, — буркнул в сердцах Буравин.
Разговор явно начал приобретать нежелательный оборот.
— Витя, что ты такое говоришь?! — ахнула Таисия. Что говорю? Правду…
Но Катю совсем не интересовали родительские споры, и она решительно пресекла эту тему:
— Ну ладно, хватит вам. Сейчас не об этом.
— Катя, это дурацкая идея… — вернулся к ее предложению отец.
У Таисии появилась возможность поддержать Буравина:
— Катюша, я с папой согласна. Тебе в ЗАГСе может потребоваться помощь.
Но Катя была непреклонна:
— Не надо. Утешать меня есть кому. Зоська уже там торчит. А помочь мне сейчас только Алешка может.
Все. Разговор окончен. Катя решила больше никого не слушать и уверенно пошла к выходу. Таисия попыталась ее остановить:
— Катя, постой!
— Мама, я уже все решила! Неужели непонятно?! . Ребенок вырос. Он все решает сам. Что поделать, родители должны смириться с этим. Любая дочь однажды покидает свой дом в свадебном платье, спеша навстречу новой жизни. И каждый раз неизвестно, что там, впереди!
* * *
На кухне у Самойловых супруги по-прежнему беседовали друг с другом, пытаясь разобраться в своих отношениях и чувствах. Теперь, когда детей не было рядом, Полина снова вернулась к занимавшему ее вопросу:
