Она подавила в себе гаденькую радость от того, что избавилась наконец от уединения с младшим братом, и сухим тоном произнесла:
— Есть выбор. А вы ведете наблюдение? И как, нравится?
Она чуть не прикусила свой острый язычок, когда хищный взгляд прошелся по ней от головы до ног. Господи, в нем же под два метра роста! Мэтт иронично констатировал:
— Убийственные ножки и классная улыбка. Надо отдать должное братишке — он эстет.
Бумажная тарелка дрогнула, и Сайен нервно сжала пальцы, сминая края. Но лицо оставалось безмятежным. Ей даже удалось пренебрежительно сморщить нос.
— На мой взгляд, это описание попахивает жаргоном поклонников тяжелого металла. Вот неожиданность! Я думала, у вас более консервативный вкус.
Косой луч заходящего солнца упал на жесткое, волевое лицо и, отразившись, ударил из орехово-карих глаз. Эффект был поразительный, сверхъестественный. Человек ли это? Сайен едва не отпрянула в страхе, а он произнес мягко и учтиво:
— Но мы говорили не о моем вкусе, а о братишкином.
— Кто тут говорит обо мне, а? — спросил Джошуа, снова возникнув рядом с бокалом вина и открытой банкой пива. В голосе звучал мальчишеский вызов неожиданному сопернику, а сам он выглядел каким-то неоформившимся рядом с жестким, будто вырезанным из камня, Мэттом.
У Сайен что-то оборвалось внутри, и она вздохнула. Судя по всему, мужчины готовы были немедленно сцепиться из-за нее, как два пса за кость, не принимая во внимание ее мнение, словно она и в самом деле была этой костью. Комедия начинала превращаться в фарс.
— Принес? Спасибо, — с напускной невозмутимостью произнесла Сайен и взяла вино. — Мы как раз обсуждали личные вкусы. Я сказала, что Мэтью производит впечатление человека консервативного.
Джошуа несколько преувеличенно расхохотался.
— Мэтт консервативен, как гоночная машина! О том, чем он занимался в своей молодости, в приличной компании и не расскажешь.
. Уголок чувственно очерченных губ пополз в сторону, и там, где на милом лице Джошуа появлялись очаровательные ямочки, отпечаталась резкая складка — признак решительности, сурового нрава и… чувства юмора Северна-старшего. Эти двое только в общих чертах походили друг на друга, и сейчас, когда они стояли рядом, Сайен невольно должна была признать, что Джошуа совсем другой человек, не выдерживающий сравнения со зрелой мужественностью Мэтта.
— Люди говорят: молодо-зелено; не слыхал? — шелковым голосом заметил Мэтт, намертво сцепившись сверкающими карими глазами со взглядом брата.
Закусив губу, Сайен наблюдала, как Джошуа по-жеребячьи вскинулся и огрызнулся:
— Молодой — не значит без головы на плечах.
— Голова-то есть, но нет еще знания того, что будешь, делать, когда в ней ум появится. — Голос Мэтта был спокоен, но в потемневшем взгляде сверкнула черная, злая молния.
Сайен с завистью посмотрела на веселящихся гостей, не ведающих, какая буря собирается у них под боком. Потом вновь сосредоточила внимание на братьях, которые метали яростные взгляды через ее голову, словно не замечая ее присутствия. Она заметила с опасным спокойствием:
— Не пора ли разрядить атмосферу? Джошуа опомнился немедленно; Мэтт только повел бровями. Эта утомленно-ироническая гримаса оказалась каплей, переполнившей чашу с трудом удерживаемого терпения: Сайен сверкнула глазами и, как волчица, не предупреждая, бросилась в бой.
— Джошуа, твой брат счел возможным сообщить мне, что не одобряет наш брак. При этом мне пришлось выслушать крайне нелестное мнение о себе в своем собственном доме от совершенно незнакомого человека. Полагаю, этого более чем достаточно. Можете сколько угодно выяснять отношения между собой — меня это больше не касается! Но во всяком случае я не позволю делать это на моем дне рождения!
Джошуа от изумления сделал шаг назад. Как верно догадался Мэтт, он еще не имел случая познакомиться с темпераментом Сайен, но она, раскаленная, как газовая горелка, уже не обращала на это внимания.
Не переводя дыхания, она обернулась к Мэтту — фурия с водопадом черных шелковистых волос, падающих на белоснежные плечи.
— А вы! В жизни не видела более грубого, самонадеянного, узколобого тупицу! Порядочный человек на вашем месте устыдился бы самого себя! Если Джошуа или любой другой мужчина окажет мне честь, предложив свою руку, я приму или отвергну предложение, руководствуясь исключительно нашими с ним отношениями, и поверьте, повлиять на мое решение тем или иным образом у, вас не больше шансов, чем у снежной бабы в адском пекле! Я не испытываю удовольствия от вашего общества и не удерживаю вас ни секунды. Спокойной ночи!
Какие же нервы у этого человека! Мэтт скептически ухмыльнулся и сбросил скучающую маску, открыв такое лицо развлекающегося сатира, что температура в котлах Сайен прыгнула далеко за красную черту. В глазах у нее померкло, и она, не сдерживая бешенства, одним точным движением швырнула салат и бокал с вином прямо ему в грудь.
В мертвой тишине кто-то охнул. Сайен подозревала, что это была она сама. Она не сводила глаз с внезапно ставшего мертвенно-спокойным лица, и это было все равно что смотреть в наведенную на тебя двустволку. С завидной невозмутимостью Мэтт поднял руку, и перед девушкой промелькнула давешняя сцена у дерева, когда она ожидала пощечины.
Свирепый взгляд полностью лишил ее воли. Мэтт подцепил указательным пальцем комок картофельного салата с белой рубашки, поднес руку к губам и медленно обсосал палец.
Недвусмысленная сексуальность этого жеста обожгла каждую из ее обнажившихся нервных клеточек, а искушенные карие глаза издевались, вызывали и язвили. Он улыбался туманной дьявольской улыбкой. Сайен высокомерно вскинула голову и топнула ногой. Легкий порыв ветра накрыл прекрасное лицо прозрачной вуалью черных волос, сквозь которую видны были дивный рисунок и цвет немигающих глаз.
Мгновенная немая сцена закончилась. Неизвестно откуда между Мэттом и Сайен возникла маленькая фигурка Джейн, которая быстро затараторила что-то о досадных случайностях, стиральных машинах и порошках. Мир снова пришел в движение, задышал и ожил; лишь Мэтт и Сайен продолжали поединок глаз, добела накаленный электрическим током ненависти.
Это была война, и Сайен больше не волновали вопросы «как» и «почему», она знала только, что кровь жарко кипит в ее венах.
Сайен обменялась несколькими словами с Джейн и покинула компанию около двух часов, чтобы переночевать в квартире одной своей подруги, искренне желая сбежать на какое-то время от ошеломляющих событий минувшего дня. На следующее утро, которое было столь же солнечным и обещало такой же жаркий день, как предыдущий, она встала поздно, приняла душ и быстро надела бледно-розовое бикини, короткую облегающую розовую блузку и голубую мини-юбку, открывающую длинные стройные ноги, которым так завидовала Джейн.
