Теперь ему не к чему будет придраться! Кейт прошла по коридору и смело постучала в дверь.
— Обед готов! — звонко объявила она. — В кухне, прямо по коридору!
За дверью раздалось глухое проклятье, что-то упало, и это подсказало ей: он проснулся. Возвращаясь в кухню, она хихикала. Спальня действительно была тесновата для крупного мужчины, а тем более для верзилы, которому мешает больная нога. Лишь бы он не поломал мебель! Правда, все номера у Бекки были обставлены массивной мебелью в стиле «антик», так что она, наверно, уцелеет.
Она услышала тяжелые шаги в коридоре и изобразила приятную улыбку:
— Сюда, пожалуйста! Вас ждут! Войдя в комнату, он посмотрел на стол, а не на Кейт.
— Значит, обедаем на кухне? Какая пошлость! Пока он неуклюже садился на стул, Кейт повернулась к нему спиной и подошла к плите.
— А чего вы ждали? — спросила она, изо всех сил пытаясь сохранить непринужденный тон. — Обслуживания, как в ресторане «Риц»?
Она разложила пиццу в две тарелки и поставила их на стол.
— Вы откроете вино?
Он взял бутылку и принялся рассматривать этикетку.
— Кальвадос? Крепкая штука! Впрочем, для меня в самый раз.
Стоя у стола, Кейт следила за тем, как умело он откупоривает бутылку. Ну и сильные же у него руки! Красивые руки, с тонкими смуглыми пальцами, очень чувствительные, не в пример хозяину. Тот все что угодно, но только не чувствительный.
Невежа он — даже причесаться толком не удосужился, а на подбородке пробивается темная щетина.
Он поставил бутылку и — впервые с тех пор как вошел в кухню посмотрел на девушку. Как раз тогда, когда она снимала с себя огромный передник Мари.
— Браво, браво! — выдохнул он. Его глаза расширились и принялись медленно, нагло разглядывать ее сверху донизу: прихотливо уложенные на макушке, сияющие темно-рыжие волосы, зеленое платье, мягко облегающее маленькие груди, длинные ноги, изящные, тонкие щиколотки и черные лакированные туфли. Оба молчали, но Кейт чувствовала, что у нее загорелись щеки.
— Значит, все чары пущены в ход? — растягивая слова, спросил он. — Ну, если это сделано ради меня, то я должен сказать тебе, девочка, что ты ошиблась.
У нее перехватило горло.
— Ч-что вы имеете в виду?
На его губах заиграла презрительная улыбка.
— То, что сейчас я не нуждаюсь в твоих услугах!
— Ах ты… ты… — задохнулась она. Ее рука взлетела сама собой и закатила ему звонкую оплеуху.
С ума сойти — в ответ он громко рассмеялся! Прежде чем Кейт поняла, в чем дело, он обхватил ее за талию и опрокинул к себе на колени.
— Тебя следует проучить, девка! — сквозь зубы процедил он. Она боролась, брыкалась, отворачивала лицо, но он одной рукой держал ее за подбородок, а другой притягивал к себе, пока их губы не встретились. Его поцелуй был грубым и жестоким; вспышка дикого гнева пронзила Кейт. Корчась в цепких объятиях, она безуспешно пыталась вырваться. Когда его язык оказался у нее во рту, она использовала единственное оставшееся средство и изо всех сил укусила его.
Он немедленно выпустил ее, ж девушка шлепнулась на пол.
— Ну что, кошечка? — прошипел он, прижимая ко рту белоснежную салфетку Бекки.
Кейт поднялась и одернула платье. Потом она с трудом опустилась на стул и, тяжело дыша, принялась дрожащими руками закалывать на макушке распустившуюся косу.
— Я ранен, — констатировал он, обследовав салфетку.
— Тьфу! Какая-то паршивая капля крови — да я бы ее всю из тебя выпустила!
Он посмотрел на нее через стол так, словно впервые увидел по-настоящему.
— У тебя что, привычка такая — съедать своих любовников живьем?
Девушка храбро встретила взгляд его глубоких темных глаз.
— У меня вообще нет привычки иметь любовников, — отрезала она.
— Да ну? Не верится. Рыжие волосы, зеленые глаза, пухлый ротик просто взрывчатая смесь!
Кейт привела в порядок волосы и гордо задрала прямой маленький носик.
— А вы, мсье, нахал и невежа, — ледяным тоном парировала она.
Девушка видела, как насмешливо блестят его фантастические черные глаза, и с ужасом понимала, что эта перебранка доставляет ей какое-то извращенное наслаждение.
— Я… — начала она.
В это время зазвонил телефон, висевший на стене у стола. Кент выждала мгновение, надеясь, что новый управляющий наконец-то соизволит приступить к своим обязанностям. Но он не обратил на звонок никакого внимания, и ей пришлось самой подойти к телефону. Как и следовало ожидать, на нее снова обрушился поток французского. Хватит, надоело! Она протянула ему трубку.
— Продолжайте, — сказала она. — Ответьте ему; я не понимаю ни слова.
Сначала ей показалось, что он откажется. Он смерил ее долгим, тяжелым взглядом, но трубку принял.
— Allo… oui… oui… bon….[5]
Он вынул из кармана джинсов записную книжку и набросал несколько слов. До Кейт доносился невнятный голос на том конце провода. Пускай теперь он повозится, устало подумала она. С меня достаточно.
Сообщение было коротким. Он передал трубку Кейт, и та повесила ее на рычаг.
— Что-то срочное? — спросила она.
Он ответил:
— Кажется, для вас это важно. Звонил какой-то Раймон. Короче говоря, он сказал, что человек, которого он обещал прислать, — тут верзила заглянул в книжку, — по имени Пьер Будэн, к сожалению, снова заболел и не сможет приехать раньше, чем через неделю. Он очень извинился, выражал надежду, что не слишком подвел вас, и так далее, и так далее.
Кейт тихонько села и уставилась на незнакомца, пытаясь осознать происшедшее.
Наконец она пролепетала пересохшими губами:
— Я думала… Значит, вы не Пьер Будэн?
— Естественно, нет, — огрызнулся он. — Ну, выкладывайте. Кажется, вы хотели что-то сказать?
— Но если вы не Пьер Будэн, то кто вы такой и как здесь оказались? выпалила она. Он тяжело и протяжно вздохнул.
— Слушайте, давайте кончать играть в загадки. Меня зовут Рэйвен.[6] Уилл Рэйвен. Несколько дней назад я заказал в этой гостинице номер сроком на две недели. Мне ее рекомендовали как спокойное, тихое место, где можно хорошо отдохнуть. Я приезжаю, а меня встречает служащая, не знающая ни слова по-французски, поселяет в комнате размером с почтовую марку, предлагает воспользоваться конторой для моих личных дел, накрывает стол на кухне, говорит, чтобы я сам себе готовил, а потом бросается на меня в психическую атаку…
Он внезапно умолк, его глаза сузились.
— А вы-то сами кто? Что вы тут делаете? Мозг Кейт работал быстро, но несколько беспорядочно.
— Ну, — наконец выдавила она, — все это — цепь сплошных недоразумений. Во-первых, гостиница закрыта на Пасху. Во-вторых, я не работаю здесь; я племянница мадам Арно и тоже приехала, чтобы спокойно отдохнуть. В-третьих, не было никакой атаки — во всем виновато ваше мужское тщеславие и буйное воображение.
