Она перевела дыхание. Она абсолютно точно знала, почему не могла вспомнить про его носки. Ее взгляд все время предательски останавливался на том месте, где джинсы плотно облегали плоский живот Марка, узкие бедра и мускулистые ноги. Влажная теплота разлилась по ее телу, и, взглянув в зеркало, Эрин обнаружила, что ее щеки покраснели, а глаза широко раскрыты и блестят. Либо она заразилась тропической болезнью, либо слишком сильно прореагировала на чувственный зов Марка Таунсенда. Пожалуй, от тропической болезни излечиться гораздо проще.
Включив душ на полную мощность, Эрин выскользнула из халата и с испугом заметила, что ее розовые соски набухли и превратились в твердые, чувствительные бугорки. Ее грудь жаждала прикосновений.
Прикосновений Марка Таунсенда. Даже тело Эрин выдавало ее желания.
– О Боже, – застонала она, ступая под резкие струи душа. – Помоги мне! У меня нет времени играть в игры с этим лунатиком. И уж тем более у меня нет времени влюбляться.
Стоя под колючими струями, она молилась, чтобы вода смыла все ее непрошеные мысли, хотя прекрасно понимала, что это не поможет. Ее тело не хотело подчиняться ей, и с этим ничего поделать было нельзя. Возможно, все придет в норму только к ночи. Может быть, такому человеку, как Марк, она с ее рациональным отношением к жизни скоро надоест и он найдет себе кого-нибудь еще. Но в глубине ее души что-то противилось таким мыслям.
Выйдя из-под душа и насухо вытершись, Эрин поняла, что в спешке, стараясь спрятаться от Марка, забыла захватить одежду. Надев халат и плотно закутавшись в него, она отперла замок и толкнула дверь. Но дверь не открылась. Эрин толкнула сильнее – тщетно.
– О, чтоб тебя разорвало! – прошипела она. И надо же было забыть, что от избытка теплого воздуха дверь иногда разбухала и ее заклинивало. Все из-за того, что Эрин ни о чем, кроме этого красавчика, не могла думать. Она села на край ванны и постаралась успокоиться. Что она делала, когда такое случалось в последний раз? Сейчас она и припомнить не могла, когда это было. Помнится, тогда ее освобождали Джоз и Морин, пришедшие в гости, а после того случая она никогда плотно не закрывала дверь.
Она тяжело вздохнула. Оставалось два пути – либо ждать, пока не спадет влажность и дверь не придет в нормальное состояние, либо отбросить гордость и попросить Марка помочь ей.
– Марк?..
– Да?
– Вы не поможете мне?
– Хорошо, – довольно пробормотал он. – Вам надо потереть спину?
– Да нет же. Я не могу выйти. Дверь не открывается.
– Вы меня разыгрываете!
– Марк, – с иронией ответила она, – какой мне смысл сидеть здесь?
– А мне показалось, что вы просто убежали от меня несколько минут назад.
Эрин представила, какую гримасу удовольствия состроил он. Ну ладно, как только она выйдет отсюда, она с ним рассчитается.
– Марк! – рассерженно крикнула она.
– Хорошо, хорошо. Сейчас помогу! Эрин снова села на край ванны и стала ждать. Наконец, ручка задвигалась, но дверь и не думала открываться.
– О, Марк, – мягко заговорила она, стараясь подавить смех. – Ее просто заклинило, понятно? И от того, что вы станете вращать ручку, ничего не изменится.
– Не торопите меня. Иначе вам долго сидеть там.
На некоторое время все стихло.
– Марк, что вы там делаете?
В этот момент раздался удар и в отверстии показался его ботинок, а на пол посыпались щепки. По всей квартире прокатился звук, похожий на слабый стон. Затем, к радости Эрин, в отверстии показались его нос и несколько растерянные серые глаза.
– Героический поступок! – сквозь смех выдавила Эрин.
– Перестаньте иронизировать.
– Так что же мне, приговорить себя к заключению в ванной или вы придумаете что-нибудь еще?
– Если не перестанете издеваться, я оставлю вас тут.
– Извините.
– Отвертка у вас есть?
– Для чего она вам?
– А вы как думаете?
– Не шумите! – она больше не могла сдерживать смех. – Похоже, принц рассердился?
– Принц просит отвертку.
– Посмотрите на кухне. Верхний ящик рядом с плитой.
В дырку она наблюдала, как он прошел на кухню и выдвинул ящик.
– О черт, что это у вас тут? – его вскрик эхом пронесся по всей квартире. – Эрин!
– Боюсь, что забыла предупредить вас о мышеловке.
– О мышеловке?
– Да, это такое примитивное приспособление для ловли мышей.
– Не надо объяснять, что такое мышеловка. Лучше скажите мне, почему она заряжена?
– Когда-то я приметила мышь, но потом пожалела ее, а мышеловку убрала в этот ящик.
– Да вы гуманистка! – судя по его тону, сказано это было без всякого энтузиазма. А когда он возвратился с отверткой, вид у него был довольно кислый.
Через минуту дверь открылась. Эрин с достоинством вышла в комнату.
– Спасибо вам, – важно произнесла она.
– Пожалуйста. Надеюсь, то, что произошло сейчас, вам о чем-нибудь говорит?
– О чем же? – Эрин с недоумением уставилась на него.
– О том, что я вам нужен.
– Мне кажется, нет необходимости напоминать вам, что именно по вашей вине я оказалась запертой в ванной. До этого дня со мной такого не случалось.
– А я думал, что вы воздадите мне должное за мой благородный поступок.
– Чего-чего? – спросила Эрин, отходя от гардероба. – Скажите спасибо, что я не приказала заточить вас в башню.
– По какому обвинению?
– Принцессе не обязательно выдвигать формального обвинения, – беспечно проговорила она. – Достаточно и того, что вы мне докучаете.
Выражение его лица смягчилось, а на губах заиграла улыбка. Он медленно подошел к ней. Эрин затаила дыхание. Ее рассудок приказывал ей немедленно отойти в сторону, ноги словно приросли к полу. Марк нежно взял ее за подбородок и приподнял вверх голову так, что глаза Эрин смотрели прямо в глаза Марку.
– Это почти признание, – с придыханием прошептал он и дразняще поцеловал.
Дурманящая теплота стала разливаться по всему телу Эрин, и ей на мгновение показалось, что это ее воображение. Но внутри ее уже разгоралось дикое пламя. Она отвернула голову и с удивлением посмотрела на Марка.
– Вы начинаете доверять мне? – подшучивая, спросил Марк. Он по-прежнему обнимал ее за плечи, и она чувствовала, как тепло его рук проникает сквозь ткань и обжигает ей кожу.
Притворяться, что она не понимает, о чем речь, Эрин не хотела, но и правду признавать пока не могла.
– Нет! – непреклонно заявила она.
– Лгунья, – насмешливо бросил Марк.
Она взяла одежду и направилась в ванну, но, услыхав смех Марка, сообразила, что и здесь не сможет спрятаться, скрыться от него.
Как же ей быть теперь? В глубине души она понимала, что Марк прав; он нравился ей, и никакие двери и запоры от этого не спасут. Но вот вопрос: где же переодеться, чтобы укрыться от его внимательного взгляда? Она решительно шагнула в ванну и, плотно задернув шторку, стала переодеваться.
