— Мы ее чем то обидели? — нарушает тишину мама и дети наконец отмирают и продолжают свою возню в тарелках, а затем и вовсе выходят из-за стола, продолжая вести свою безумную игру, которая по их крикам похожа на войну, как минимум.
— Нет, что ты? — усмехается тетка. — Это возраст у нее такой. Хочет все и сразу, и главное, чтобы за это ничего не было. Видение у нее немного отличается от вашей Любы. Но мы не можем на нее повлиять как то. Совсем не идет на контакт. А ты, Люб на каком факультете? Напомни, пожалуйста? Я ей, кстати, предлагала пойти в туже профессию, что и ты. Но та лишь кричит, что она не настолько дурра, чтобы заниматься с дефективными детьми.
— Факультет коррекционной педагогики, — уточняю я. — И если нет желания у нее, то оно и во время учебы не появится. Тут своя специфика работы.
— Я не буду сраным логопедом, — вставляет свое слово Сашка, видимо подслушивала под дверьми.
— Ну а кем хочешь быть? — заговаривает отец, что вызывает у меня удивление. Он редко принимает участие в спорах, а в таких и подавно.
— Я хочу в юриспруденцию или факультет государственного управления. Понимаете? Я не хочу быть такой как ваша Любчик, — меня передергивает, когда они меня так называют.
— Ты же в этом году закончила школу, почему не поступила? — продолжает расспросы отец.
— Потому что я не хочу учиться у нас. Я не хочу там жить, — сложила руки на груди Саша и стреляет недовольным взглядом то на меня, то на своих родителей. Будто, наконец, нашла здесь достойного для разговора с ней человека. И по-видимому им оказался ее дядя, мой отец.
— Зря ты так. На самом деле во Владивостоке достаточно мощно развивается направление управления, о котором ты говоришь. Но и международные отношения тоже достаточно интересная штука, обрати на это внимание, — продолжает спокойно говорить мой отец.
— Помогите мне поступить в институт тут, у вас. Я хочу быть как вы, — похоже, не только у меня полезли глаза на лоб, но и у всех присутствующих.
— Сашенька, — еле выдавливает ее мать. — А с нами ты не хочешь посоветоваться?
— Я вас уже наслушалась. Я хочу остаться здесь. Да и от Любчика будет больше пользы, чем от вас и ваших детей, — огрызается Саша.
— А у Любаши своя жизнь. И работа, и учеба. Так что ей не до тебя, уж поверь, деточка, — вставляет свои пять копеек бабуля, которая как всегда неожиданно появилась.
Сашка только фыркнула.
— Это не проблема, с поступлением найдем выход. Но имей ввиду, на этом моя помощь закончится. Мои дети не пользуются мои статусом. И тебе в этом плане ничего не перепадет.
— То есть вам все равно, что дочь мэра города работает официанткой? Учится на вечерке? Вы серьезно? — еще больше злится девушка. Еще немного и начнет топать ножками.
— Так, все, — из-за стола поднимается молчавший до этого дядя Леша. Он хлопает по плечу отца и выходит из-за стола. — Ты позоришь не только себя, но и меня перед родным же братом. Поговорим об этом с тобой. А сейчас пошла вон, — его голос дрожит, словно он боится сорваться на крик.
— Да и черт с вами, — кидает сквозь зубы девица и выбегает из зала, а после хлопает дверью своей комнаты на втором этаже.
— Простите за этот спектакль. Не принимайте ее слова всерьез, — подходит к окну, убрав руки в карманах. — И простите, что свалились на вас как снег в июле, не ожиданно. Просто отпуск вот только дали, а она, — кивает в сторону дверей, — стала неуправляемой.
— Да нет же, почему? Хорошая идея. Мы можем помочь. Подтолкнем ее к ее же желаниям. Пусть попробует. Не получится или не понравится, уедет домой. Дом большой жить есть где. До города автобус ходит. Любаша справляется, — говорит отец, а меня уже охватывает ужас, сестра явно дала намек, что я ей должна буду помогать. Нет, так дело не пойдет. Но свое недовольство складывающейся ситуации я высказываться не буду. Не мое дело. Но и сидеть на шее у себя не позволю.
Бабуля молча обводит присутствующих взглядом и выдает:
— Набаловали свою кралю и решили сбагрить ее нам на шею? Сами плачете, теперь и нас подвязали, — от бабушкиных слов тетя Катя начинает покрываться красными пятнами. Но никто и слова не говорит против, лишь отец грозно смотрит на бабушку.
Ловлю настороженный взгляд Костика. Усмехаюсь. Да, братишка, похоже, у нас назрели проблемы не на две недели, а как минимум на пару месяцев. Чудненько.
Глава 4. Павел
Следующий день начинается как всегда со звонка будильника. Я отключаю его и готов снова перевернуться на другой бок, чтобы продолжить смотреть прекрасный сон, как тут же вспоминаю, что на завтра нужно что-то думать. Ребята ждут. Дана с меня, скорее всего, сдерет шкуру.
Половина дня на принятие решений. Половина. Может я и собираюсь поступить как последний мудак, отдав предпочтение команде, а вот к выходным, да, можно подумать о знакомстве Даны с родителями. Надеюсь, меня родные поддержат. Собственно, пока решил и не передумал, набираю номер девушки, и жду, когда мне ответят.
— Ты издеваешься? семь утра, — недовольно отвечают мне в трубку.
— Так подожди, а как же ты собираешься жить со мной и моим распорядком, дорогая? — усмехаюсь я.
— Так его можно будет подправить, — безапелляционно мне говорят.
— Даже так? — усмехаюсь. — Слушай, я что звоню. Завтра четверг, я, как и всегда, гуляю с парнями. В субботу едем к родителям знакомиться. Если ты еще не передумала.
— Ты заболел?
— Вот только не надо вот это все, ладно? Нет, так нет. Я иду тебе на уступки. Ты хочешь, сделаем.
— И замуж позовешь? — смеется девушка.
— Дана, ты меня пугаешь. Знакомимся с родителями, а потом, уже потом будем обсуждать все остальное. Два дня ничего мне про это не говори. Пожалуйста, — и отключаю вызов, убираю телефон под подушку.
Делаешь шаг навстречу, тут же заваливает новыми условиями. Бесит.
Сдираю себя с постели и плетусь в душ. Холодный, контрастный, запускает мою систему работать. Плотный завтрак и я снова мчусь в спортивный комплекс. На следующей неделе начинаются отборочные, так что сейчас нужна подготовка как никогда.
Тренировка снова как по расписанию. Но сегодня идем все в тренажорку, разогреваемся.
Тут же замечаю Рыбкина. Он нехотя осматривает инвентарь. Но лезть к нему не собираюсь сегодня. Пусть пробует сам, не маленький.
Цепляюсь за фигуру Абрамова Женьки. Его то как раз вчера не было на тренировке.
— Жека? — топаю к нему. — Здорова, — пожимаем руки. — Ты чего косишь от работы?
— Да была причина. Не суть. Михалыч был в курсе, — как то грустно улыбается товарищ.
