Но когда ничего не пришло в голову, Элиза повернулась и побежала туда, где оставила свою сумку с фотоаппаратом.
Она была такой трусихой.
Глава 2
Роум смотрел, как Элиза Маркхэм убегает от него, словно адские гончие кусали ее за задницу, и старался не раздражаться при этом зрелище.
Он никогда не встречал девушку, что так бы бесилась при виде татуировок и пирсинга. Он знал, что не самый аккуратный парень, но, черт возьми. Он ведь не был таким страшным, правда? Элиза Маркхэм, вероятно, выросла с серебряной ложкой во рту и «Порше» на подъездной дорожке. Наверное, она думала, что такие парни, как он, просто помогают. Эта мысль быстро испортила ему настроение.
Конечно, Элиза была хорошенькая. Чертовски хорошенькая. Сладкая и невинная на вид, две вещи, которые зацепили его. Но она вздрагивала и убегала каждый раз, когда видела его. Это была либо ненависть, либо страх. Роум не мог решить, что из этого, но обе ее реакции были непонятны, учитывая, что он всегда был вежлив с ней.
Но он помнил слова ее хорошеньких подруг в ресторане. В городе нет никого, кто был во вкусе Элизы.
Никто не годится для маленькой «мисс голубая кровь».
«Такова была история ее жизни», — размышлял Роум. — «Никогда недостаточно хорош для правильных девушек». Роум окунул валик в серую краску, а затем снова провел им по стене, радуясь возможности отвлечься.
Работа всегда была хорошим отвлечением, а это был чистый, честный труд. Он с радостью сделает это до захода солнца. К тому времени он уже выкинет из головы хорошенькую, снобистскую Элизу Маркхэм.
***
Шесть часов спустя Роум покрасил основание последней стены замка и срубил еще несколько бревен, чтобы сделать еще один мини-бункер для пряток. Он был доволен тем, как развивался пейнтбольный курс. Поп был слишком стар, чтобы помогать ему в работе, а Дэйн проводил все уроки, пока Кольт был в медовом месяце. Грант делал то же, что и босс.
«Наверное опять трахнул свою милую, сумасшедшую секретаршу», — подумал Роум.
Это оставило Роума ответственным за подготовку всего пейнтбольного курса, который откроется в следующем месяце. Он не возражал. На данный момент все, что требовалось — это немного воображения и грубой силы, а этого у него было в избытке. Кроме того, никто еще не уволил его за ложь о полномочиях, так что у него все еще была зарплата и крыша над головой.
На самом деле все шло хорошо.
Роум убрал краску и валики в сарай позади главного домика и снова вытер лоб. Он вспотел, как свинья, и его мышцы болели, но это была хорошая боль. Боль от тяжелого и честного труда. Ему это нравилось. Однако пришло время принять душ и поесть. Сначала еда, решил он и направился в главный домик через заднюю дверь.
Войдя в дом, он услышал голоса на кухне. Старые привычки всколыхнулись в нем, он замедлил шаг, останавливаясь, чтобы прислушаться.
— Не думаю, что тебе стоит кормить эту тварь «Читос», 7Бренна. — Это был голос Гранта.
— Голлум любит «Читос», не так ли? — Бреннан целовала то, что Роум принял за ее щенка. — И ты просто злишься и вымещаешь это на нас. Просто колись уже, детка.
— Ты видела, как Элиза выбежала отсюда. Думаешь, он домогался ее? — Из кухни донесся долгий вздох.
— Он? Кажется, я не припомню никого, кого бы мы наняли по имени «Он».
— Ты знаешь, о ком я говорю. Роум. Он грубый тип, Бренна. Я все еще не могу поверить, что ты наняла его. Эй, не делай такое лицо. Я просто присматриваю за своей сестрой.
Роум напрягся. Либо это был идеальный гребаный момент, либо дерьмовый момент. В любом случае было приятно узнать, что его работодатель думает о нем. Он ждал, прислушиваясь к разговору.
— Ты ведешь себя как сноб, — сказала Бреннан. — Если у него есть татуировки и пирсинг, это не значит, что он преступник.
— Я и не говорю, что он преступник, — возразил Грант. — Я просто беспокоюсь за Элизу и наших клиентов. Я не хочу, чтобы он произвел на кого-то неверное впечатление, и уж точно не хочу, чтобы он пугал мою сестру.
— Если твоя сестра боится нескольких татуировок, значит, она боится и меня. Только представь, что она подумает о моем пирсинге.
Последовала долгая пауза.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не показывала моей сестре пирсинг.
— Конечно нет. Это твоя собственность. — В голосе Бреннан прозвучала страстная нотка.
— Хорошо. Я собирался побыть немного странным. И перестань отвлекать меня мыслями о пирсинге.
— Но мне нравится отвлекать тебя. — Голос Бренны понизился до мурлыканья. — Если ты будешь хорошо себя вести, я могу отвлечь тебя, как только ужин будет готов.
— Я думаю это намек, чтобы пойти домой и сделать это.
— Пожалуй это так, — поддразнила Бреннан.
Долгое время стояла тишина, прерываемая несколькими порнографическими стонами и щенячьим лаем. Потом стало тихо. Роум ждал, весь напрягшись от гнева.
— Теперь можешь выйти, — крикнул ему Бреннан. — Гранта больше нет.
Роум нахмурился про себя, затем вышел из темного коридора на кухню. Бреннан стояла возле прилавка, одетая в джинсовые шорты, которые были на два размера больше, и футболку с надписью «Тьюлейн». Ее новый щенок лежал на прилавке, облизывая оранжевые Читос.
— Ну, здравствуй. — Она окинула его оценивающим взглядом, как будто он раздевался исключительно для ее удовольствия.
Он проигнорировал ее игривость. Бреннан вела себя странно, но это было безобидно.
— Как ты узнала, что я там?
— Голлум пытался выйти в коридор, чтобы поприветствовать тебя. Обычно он пугливый кот, поэтому я решила, что там кто-то знакомый. Поп в городе, а Дэйн в лесу, так что я подумала, что это ты. — Она удивленно подняла брови. — Поэтому я отвлекла Гранта. Добро пожаловать.
— Твой жених ненавидит меня. — Роум почувствовал жар гнева в животе.
— Да, — призналась Бреннан, выуживая из сумки еще одни «Читос» и протягивая их щенку. — Но я бы не принимала это на свой счет. Грант никого не любит, пока не познакомится с ним поближе. Только посмотри, как много нам понадобилось времени, чтобы быть вместе, несмотря на то, что он практически вибрировал от сексуального напряжения, когда был рядом со мной. — Она посмотрела на него и подмигнула.
Роум подошел к раковине, вымыл руки, затем направился к холодильнику и взял немного мяса на обед. Он быстро сделал себе бутерброд и откусил от него кусочек. Бреннан, казалось, не собиралась уходить.
— Могу ли я потерять работу? — спросил он.
— И ты туда же. — Она вздохнула и бросила на него раздраженный взгляд. — Слушай, ты в порядке. Грант не любит тебя, но и я ему не нравлюсь, а я все еще работаю здесь. Просто оставайся занятым и сдержанным, и он расслабится. Он горячится, потому что его сестра здесь. Вся его странная семья, кажется, думает, что Элиза хрупкая и сломается, если кто-то посмотрит на нее неправильно.
Роум не был уверен, что поверил ей. Слишком часто он терял бдительность в прошлом и попадался на удочку. Он оторвал кусок мяса от своего бутерброда и предложил его щенку.
— Мне нужна эта работа, Бреннан.
— Я знаю это, Роум. И я на твоей стороне. Не волнуйся. Грант просто идиот. — Она похлопала его по плечу и сморщила нос, глядя на свою покрытую потом и грязью ладонь. — Он успокоится, как только Элиза вернется домой, и поймет, что ты не серийный убийца или что-то в этом роде. — Бреннан говорила так уверенно, что Роум подумал, что она права.
— Я видел сегодня Элизу, — признался Роум. — Она пришла на поле для пейнтбола, когда я там работал. Увидев меня, она повернулась и побежала.
— Эта девушка довольно странная, без сомнения. Хороший ребенок, но странный.
Роум откусил еще один кусок сэндвича, решив не ухмыляться Бреннан, называющей Элизу ребенком. Он полагал, что они были одного возраста, но в Бреннан было что-то такое, чего не хватало Элизе.
