Я быстро достала из кармана смартфон и, набрав номер горячей линии банка, состряпала покер-фейс. Словно каждый день катаюсь на таких крутых тачках с такими не менее крутыми парнями. Подумаешь.
– Привет, мам, – лживо улыбнулась я механической речи робота. – Да вот, с работы еду, ага…
Водитель бросил на меня быстрый взгляд через зеркало на лобовом, явно прислушиваясь к разговору.
– …не надо приезжать, меня подвезут, на черном Ягуаре, номер 345. От торгового центра "Европа".
Понял? Выкуси! Теперь ты думаешь, что я рассказала о тебе своей матери и спалила марку машины. А значит, побоишься что-то сделать, ибо тебя найдут, когда я не вернусь домой к ночи.
Я уже было обрадовалась своей блестящей смекалке, но по его слегка ироничному взгляду поняла, что он не повелся.
Он не улыбался, нет, лишь уголок губ слегка дернулся вверх, словно от нервного тика.
– ...ну пока, ага, – сдулась я, сбрасывая вызов на словах "нажмите 0, если хотите связаться с оператором".
Я попала, Божечки. Ну почему я стащила этот чертов кошелек именно у него!
Теперь мне точно кранты.
Часть 4
Я ехала держа спину так прямо, будто поглотила кол. Осиновый. Вот он бы мне сейчас точно пригодился.
Что делать? Как быть?
– Офис на Краснознаменной, мне туда, – пискнула я, но мистер непробиваемый никак не отреагировал. Просто крутил баранку, внимательно глядя на дорогу.
Он не выглядел злым, но это точно может быть обманчиво. Где гарантия, что он не раздумывает сейчас, куда прикопать потом мою обезглавленную тушку?
Может, конечно, он не настолько кровожаден, но кто знает.
Осмелившись, просунула голову между передними сиденьями:
– Послушайте…
– Роман.
– Ну так вот, э… Роман, я понимаю, что наверняка выгляжу сейчас как полная нахалка, но можно я верну вам деньги… частями? – бросила на него быстрый взгляд. Спокоен. Пока живем. – Дело в том, что у меня сейчас слегка туго с финансами. Ну, вы поняли уже, наверное, с работы меня выгонят и я останусь, как бы это поточнее – на мели.
– Так укради еще, – он безразлично дернул крепким плечом. – У тебя неплохо получается. Или как точнее? Найди.
Ну знаете!
Понятно, что он считает меня прожженой воровкой и имеет на это полное право, но ведь это не так!
– Вообще-то я украла что-то впервые в жизни! Ну, если не считать стыреных пирожков в детском доме из столовки.
– В детском доме? Так ты вроде бы маме сейчас звонила.
– Ну да…
Это провал. Провал Провалович Провалов.
Да что ж я дура-то такая!
– Тяжело там было? – вдруг спросил он, и мне показалось, так он сделал это так... душевно, что ли.
– Ну там так себе, не очень: еда пресная, в окнах щели в палец, никаких развлечений. Хотя к некоторым приезжали всякие бабки и тетки, привозили сладости и теплую одежду, косметику.
– А тебе нет?
– А кому мне было это делать? Мои родители погибли, когда мне было восемь, больше у меня никого нет, только тетка осталась, но она… ай, короче, – махнула рукой, раздражаясь.
Он молчал, продолжая следить за дорогой и думая о чем-то своем. Я бросила взгляд на его руки, сжимающие руль, кольца не было, впрочем, как и каких-то других украшений. Только на запястье из-под рукава пальто торчали несколько тонких кожаных ремешков.
Кто он такой вообще, этот Роман?
И как так вышло, что он снова был в том же торговом центре, что и я.
Совпадение?
Уж слишком оно какое-то… сказочное.
Пользуясь случаем, пока между нами вроде как установился некий контакт, я решила напомнить о самом главном:
– Ну это… и что там с рассрочкой? – сковырнула воспаленный заусенец, сразу прижав палец к губам, чтобы остановить кровь. Он заметил это, но никак не прокомментировал. – Понимаю, что это очень нагло…
– А на что ты потратила мои деньги?
Я стушевалась. Опустила взгляд на свою обувь в разводах песка и дорожной соли.
– Ботинки купила. И куклу.
– Куклу? – во взгляде читалось искреннее удивление.
– Ну не себе, конечно. Кире.
– А кто это? У тебя сестра есть, что ли? – почему-то мне показалось, что он сильно этому удивился.
– Нет у меня никого, это дочка соседки. Я в коммуналке живу, она с матерью через стенку. Нина эта закладывает за воротник будь здоров, мужиков таскает, а общага, сами понимаете… – слегка покраснела. – В общем я Киру к себе иногда забираю. Чтобы она… короче, чтобы не видела там ничего… Ну вы поняли.
Он понял. Лицо стало жестче.
– А с квартирой что стало? Почему общага? – вдруг спросил он, и теперь пришла моя очередь округлять глаза:
– А откуда вы про квартиру знаете? – подобрав полы фирменной дутой куртки, отпрянула назад и на автомате прижалась ближе к двери. – Я про нее ничего вам не говорила.
– Ну наверное, ты с родителями раньше где-то в другом месте жила, не там же, – невозмутимо обосновал он и вперил в меня взгляд через зеркало. – Или нет?
– Да, мы жили в другом месте. Но там произошло кое-что не особо хорошее, с квартирой. Долго рассказывать.
Отвернулась, не понимая, какого черта происходит. Мне было больше не страшно рядом с ним, скорее… странно. Потому что все, что происходило, казалось каким-то ненастоящим, неправильным. Несуразным.
Я стащила его кошелек, а он защитил меня, теперь вот подвозит на своей шикарной тачке, жизнью интересуется.
Понравилась? Три раза ха. Вот уж точно не я и уж точно не такому, как он.
