Но равнодушия нет. Есть невероятная нежность, внимательность и ласка.
На меня так не смотрели никогда. Это новое чувство.
Господи, он – мое сплошное новое в этой жизни! Перемены к лучшему!
- Как ты, малышка?
- Хорошо.
- Спасибо тебе.
- За что?
- За это.
Я еще приподнимаюсь, провожу пальцами по обожженным губам, по щеке:
- Ты красивый.
- Ну да, конечно… - хрипит он и пытается увернуть лицо от моих прикосновений.
Но я умею быть настойчивой, ты же в курсе теперь?
Возвращаю пальцы обратно.
- Красивый. Очень.
- Был, малышка… Был.
- Есть. Сейчас. И всегда будешь. Самый красивый. Самый сильный. Самый смелый.
Он смотрит на меня, слушает мои наивные , полудетские бредни.
И глаза его… Непередаваемое выражение. На всю жизнь запомню.
Настолько странно он смотрит на меня, что накрывает смущением. Острее чувствуется тянущая боль в промежности и хочется скорее все прибрать.
Почему-то не хочу, чтоб узнал, что был моим первым мужчиной. Мне кажется, это лишнее. Это словно…
Ответственность на него накладывает. Он слишком хороший парень, он не сможет это так оставить.
А я не хочу его привязывать к себе так.
Нет, конечно, я его хочу. И даже после того, что было совсем недавно здесь, я хочу повторения. И хочу, чтоб он был рядом. Все время. Я уже давно в себе разобралась с этим вопросом.
Но жалости, подачек мне не нужно.
Я гордая.
Ну и дура, само собой, куда же без этого.
Медленно подаюсь вверх, чтоб добраться до губ. Прикасаюсь, аккуратно и плавно.
- Отдохни чуть-чуть… скоро процедуры.
- Да мне на сегодня хватит, - смеется он.
Сползаю вниз. Когда член покидает мое тело, ощущается неприятная пустота.
Так странно. Он мне сделал больно, очень больно. Но без него… Пусто.
Достаю из кармана халата влажные салфетки, быстро убираю следы сначала на нем, а затем, зайдя за в туалет, на себе. Крови на удивление мало, она словно растворилась в наших общих выделениях. Перемешалась.
У всех по-разному, я в курсе. Хорошо, что у меня – так. Он в самом деле ничего не заметил, когда обтирала. Лежал, закрыв глаза. И, по-моему, улыбался.
Эта улыбка еле заметная, потому что пока что даже губы растягивать больно ему. Но все равно. Я рада, что он улыбается. После слов этой суки. После всего, что случилось с ним.
Он должен улыбаться. Всегда.
Такие красивые люди обязаны это делать как можно чаще. Чтоб в мире стало светлее.
Когда выхожу из туалета, незаметно морщась от боли в промежности, он уже ждет.
Сидит на кровати, смотрит на меня.
- Зачем ты сел? Не надо, лежи!
- Ты придешь сегодня ночью?
Вопрос, при всей его логичности, застает врасплох. И… Радует.
Потому что ему понравилось! Ему понравилось со мной быть! Он хочет еще!
Я киваю.
Ощущаю, как от смущения щеки начинают пылать.
- Иди ко мне.
Тон не командный. Просительный. И я не могу сопротивляться. И не хочу.
Подхожу. Петр привлекает к себе, обхватывает большими ладонями , трогает припухшие губы большим пальцем.
- Ты – чудо, ты же знаешь?
Зажмуриваюсь, мотаю головой. Ну какое я чудо, в самом деле? Обычная девчонка.
- Нет… Ты – чудо. Ты – мой ангел хранитель.
- Плохо охраняла…
- Нет. Хорошо. Мне кажется, если б не ты, то я бы там и остался, под завалами.
- Нет, ну что ты… Это ты – мой ангел-хранитель. Ты меня спас.
- Это ты меня спасла. – Он твердо смотрит в глаза, без намека на улыбку, шутку, - сейчас.
- Мне… Пора.
Мне и правда пора, еще четыре палаты мыть, а я и так все сроки упустила, старшая медсестра будет ругать…
- Хорошо.
Он с видимым нежеланием отпускает меня.
- Я тебя жду. Вечером. Придешь?
Между ног побаливает, и, по-хорошему, надо бы переждать, потому что я прекрасно понимаю, для чего он меня зовет.
Но, в противовес боли в промежности, начинает радостно сжиматься низ живота. Словно точки горячие пульсируют. Я хочу еще раз. Я хочу его. И потому…
Киваю.
Мягко высвобождаюсь и выхожу в коридор.
У меня еще четыре палаты, а потом лестница.
И низ живота болит.
И в голове пусто и счастливо.
Потому что я вечером увижу его опять. И буду целовать, трогать, обнимать столько, сколько захочется.
Я не знаю, как называется это ощущение боли, огня и предвкушения.
Наверно, счастьем.
Вечером, наспех переодевшись и освежившись после рабочего дня, я иду к палате Петра.
И на полпути меня перехватывает старшая медсестра.
- Стой! Завтра документы свои можешь забрать.
Я настолько удивлена, что даже сказать ничего не получается. Забрать документы? Почему?
Персонал тут нужен постоянно, особенно низший.
- Ну что смотришь? Нечего было по вип-палатам таскаться. Публичный дом тут устраивать.
У старшей медсестры тонкие губы, накрашенные перламутровой помадой. Они похожи на двух извивающихся червяков. Не могу смотреть. Тошнит сразу.
Киваю, разворачиваюсь, чтоб идти дальше.
- И туда больше не ходи. Перевели твоего клиента в другую больницу.
- Куда?
Голос изменяет, становится пустым и безжизненным.
- Не знаю. Отец, говорят, приехал с бригадой врачей. Чуть ли не на вертолете отправили за границу куда-то.
- Но…
- А ты чего удивляешься? Думала, пиздой своей приворожила его? И не мечтай. Такие , как он, на замарашек вроде тебя не смотрят. Сегодня ночь можешь ночевать еще при больнице, а завтра документы в зубы и вали.
Она разворачивается, уходит. Я в ступоре смотрю, как полы накрахмаленного халата колышутся влево-вправо, влево-вправо…
От этого колыхания кружится голова, и я, не устояв, валюсь на кушетку у стены.
Уехал. Увезли. За границу.
Мыслей нет никаких.
Ни одной вообще.
Ни про будущее, в котором у меня нет ничего.
Ни про настоящее. В котором было все, буквально минуту назад. А теперь тоже нет ничего.
Посидев немного с закрытыми глазами, встаю и иду в свою комнатушку, собирать вещи.
Иллюзий, что мой принц одумается и вернется за мной на голубом вертолете, нет.
Сожалений о произошедшем тоже нет.
Есть только дикая, безумная тоска. По нему. Моему ангелу-хранителю, которого я никогда больше не увижу.
От этого ощущение пустоты нарастает, и кажется, что никогда не избавлюсь от него. Так и буду ходить.
С пустой душой.
Если бы я знала тогда, как ошибаюсь.
Потому что, через два месяца, выходя из больницы с результатами первого узи, я не ощущаю пустоту.
Ее просто нет. Как может быть пусто там, где уже есть что-то живое?
Сажусь на лавочку, рассматриваю черно-белые фото, силясь увидеть то, что, как мне кажется, ясно видела в кабинете врача.
Не вижу, но все равно улыбаюсь.
Какой ты будешь?
Кажется, я знаю. Ты будешь темноволосый. Красивый. Улыбчивый. Такой же, как твой отец.
Мой ангел-хранитель, который, как и положено всем ангелам, всегда остается рядом. Даже если его не видно.
Конец.
Друзья, надеюсь, вам понравилась история про пожарного и малышку, которую ему не удалось до конца потушить.
Поздравляю вас с 23 февраля, а вы поздравляйте своих мужчин, своих защитников, своих героев, своих ангелов-хранителей! Любите их, целуйте их, говорите им, что они - самые красивые, самые лучшие, самые-самые горячие!
И тогда именно так и будет!
У РАССКАЗА, ПО ВАШИМ МНОГОЧИСЛЕННЫМ ПРОСЬБАМ, ЕСТЬ ПРОДОЛЖЕНИЕ!
ОНО УЖЕ НА САЙТЕ, НАЗВАНИЕ "(НЕ) БЕГИ ОТ МЕНЯ, МАЛЫШКА"
