шапку. Да и хоть мой пуховик зимний, но вот в одной тоненькой кофточке чувствуется холод и по коже уже бегут мурашки. Зябко поёжилась и прибавила свой шаг. Даже в столь поздний час столица ещё оживлённая. Домой не особо хотелось идти, там всё снова будет мне напоминать о муже.
Стоило его вспомнить, и тут же скатилась слеза со щеки, и сердце сжалось от боли потери близкого и любимого человека. Я как-то не ожидала от жизни того, что в свои двадцать восемь лет я стану вдовой. Может на время переехать к родителям или снять квартиру, чтобы хоть немного стало легче? Сейчас только и спасаюсь работой. Взяла ещё одну новую группу и теперь с утра до позднего вечера сижу на работе. И вот если днём немного легче, то по ночам особенно плохо. А когда разошлась прислуга, так дом полностью опустел и стал больше походить на серый холодный склеп. А буквально месяц назад дом был полностью наполнен теплотой и уютом. В воздухе парили нотки счастья и умиротворения. Как быстро, однако, может всё поменяться. Мне иногда кажется, что мы просто куклы в чьих-то руках и у этого самого кукловода очень плохо с чувством юмора.
Вырывая себя из грустных и одновременно наилучших воспоминаний, заметила невдалеке автобус и засеменила к остановке ещё быстрее. Ноги всё время разъезжались на заледеневшем асфальте, но я продолжала переходить на бег, чтобы успеть запрыгнуть в тёплый салон автобуса.
Но тут мне резко перегородил дорогу чёрный, с тонированными окнами, седан. Я и пикнуть не успела, как оказалась в салоне автомобиля. По бокам меня зажали два грозных мужчины. За рулём сидел не менее грозный и недовольный водитель.
– Вы кто? – уже с опозданием выдавливаю из себя и смотрю, как машина быстро отъезжает от остановки и едет в незнакомом для меня направлении. Мужчины молчат, а я начинаю подрагивать от нарастающего страха.
– Что вам нужно? – попыталась встрепенуться, но меня тут же усадили обратно.
– Если хочешь жить, помалкивай. – Это сказал водитель, который смотрел на дорогу и так сильно сжимал кожаный руль, что его костяшки побелели.
Ещё сильнее прижала к себе сумочку в надежде хоть в ней найти защиту. Мне бы как-нибудь осторожно достать свой мобильный, но так, чтобы никто не заметил и, вызвав полицию, сообщить о похищении. Но навряд ли получится незаметно его достать. Ведь я зажата с двух сторон, и даже вдох боюсь лишний раз сделать. Нужно что-то делать. И зачем я вообще им понадобилась? Всё время, пока мы ехали, я пыталась смотреть на дорогу, чтобы запомнить, куда меня везут. А вдруг удача меня настигнет, и я смогу всё-таки сбежать.
Пока мой мозг активно размышлял о пути отступления и спасения, машина подъехала к офису, который находился в жилом доме на первом этаже. Так возможно, это и есть моё спасение? Я ведь могу закричать, и жильцы дома вызовут полицию? Ведь район-то достаточно людный, да и народу на улице много. Вон на детской площадке, что находится на противоположной стороне дома, мамочки с детьми гуляют.
– Даже и не думай, – проговорил один из сидящих рядом со мной мужчин. Словно прочитал мои мысли. – Выходи, – в той же грубой манере проговорил он, и я послушалась.
Кое-как вылезла из машины и направилась вслед за ранее вышедшим водителем. Ну не будут же они меня в офисе убивать? Да и что я такого сделала? Вижу-то их я впервые. Может, парни меня спутали с кем и это скоро выяснится и меня отпустят? Таких «может и вдруг» у меня в голове за секунду пробежало полсотни. А сердце почему-то гулко стучало, и моя интуиция подсказывала, что они не ошиблись и я действительно та, кто им нужен. Но вопрос – зачем?
Мы вошли в здание небольшого офиса, стены которого были грязно-серыми, а вокруг витал спёртый запах пыли, табака и грязи. За облезлым деревянным столом сидел сухенький дяденька-охранник, который бросил на меня изучающий взгляд, а потом снова опустил своё лицо в газету и начал что-то с интересом читать. Двое мужчин, которые шли вслед за мной, присели на стулья около входа и, потеряв ко мне интерес, о чём-то стали переговариваться, а я прошла следом за водителем.
Мы шли по небольшому коридору. В здании было тихо, если здесь кто-то и работал, то они уже все давно разошлись по домам. Мы подошли к самой последней двери, и мужчина сначала постучался, а затем толкнул её, пропуская меня вперёд. На пороге я на несколько секунд замялась, ища пути отступления, но, встретившись с грозным взглядом водителя, шагнула внутрь.
Я оказалась в самом обычном кабинете. Ничего вычурного. Довольно светлое помещение, даже несмотря на то, что на дворе уже темень. За столом вальяжно развалился мужчина лет пятидесяти, максимум пятидесяти пяти. Он был похож на одного из трёх поросят из сказки. Кругленькие глазки, которые смотрели на меня с каким-то презрением, нос пятачком, губы сведены в тонкую дугу. От падающего настольного света его лысина немного поблёскивала. Уши торчком, и толстая шея сливалась с подбородком.
– Добрый вечер, Ксения Михайловна, – проговорил мужчина и дал знак своему подчинённому, который меня привёл, чтобы он вышел. Мужчина послушался, молча кивнув, и оставил нас одних.
Незнакомец встал из-за стола, и я ещё больше сейчас убедилась, что он похож на поросёнка. Низенького роста, с большим округлым животом и складками по бокам. Он засеменил в мою сторону своими тоненькими ножками, которые никак не складывались в его пропорции туловища. Он буквально подлетел ко мне, а я от такой неожиданности растерялась и, сделав несколько шагов назад, остановилась.
– Меня зовут Александр Герц. Ну, вы, наверное, обо мне слышали, – произнеся своё имя, мужчина гордо вскинул голову. Несмотря на то, что он был ростом ниже меня, ему это не приносило неудобство смотреть на меня властно, и в этом взгляде я поймала нотки презрения.
– Нет. Не слышала. – После моего ответа, его взгляд немного, я бы сказала, растерялся, но через секунду он всё так же смотрел на меня леденящим взглядом.
– Да? Странно. Я думал, ваш покойный супруг делился с вами своими секретами.
Помрачнела. Напоминание о муже тут же вызвало новый поток надвигающихся слёз. Каждая мысль и напоминание о нём на меня действовали разбивающе. Но я сдержала свои слёзы в себе. Сейчас не время раскисать, я должна понять, что от меня хочет этот мужчина. Хотя в мыслях уже были небольшие догадки. После смерти мужа ко мне уже несколько
