— Что… вы… такое говорите?
— Ой, — красивые губы скривились в усмешке, — только не начинай строить невинность. Не набивай себе цену, потому что твоя цена меня не интересует. Ты не нужна мне даже даром. Но цену на землю, раз уж пришла, можешь озвучить. Сколько?
— Я… я не… — к моему лицу прилила кровь, я задыхалась, но всё же еще не до конца осознала смысл услышанного.
— Да, Селим передал, будто не хочешь продавать и всякий бред, что ты там ему на уши навешала. Набиваешь цену не только себе, но и своему клочку земли, и это понятно — когда еще такой шанс представится! Но не перегибай палку — мое терпение имеет границы. Как и твоя наглость, надеюсь.
— Я… вас… что за… — прошептала я еле слышно.
— Итак, цена. Слушаю.
— Я… я… вы… — смысл его речи наконец дошел до меня. От этого потемнело в глазах, но я по-прежнему не могла связать и пары слов.
— Да, — хмыкнул он, — жаль, когда рушатся мечты. Но теперь, кажется, мы выяснили все. И сказать тебе особо нечего. Потому что не о продаже пришла говорить. Убирайся и больше никогда не показывайся мне на глаза. Никогда, поняла? Я тебя предупредил.
Он подошел к двери и распахнул ее. Я встала с дивана и на ватных ногах пошла к выходу. Остальное произошло как в тумане — несмотря на то, что едва доставала Кариму до плеча, я размахнулась и со всей силы дала ему пощечину. На секунду — лишь на секунду — в его взгляде промелькнуло нечто похожее на удивление — и быстро изчезло, но я уже бежала по направлению к дому, стараясь не разрыдаться прямо на улице.
Самира была еще в школе, а потому, переступив порог своей комнаты, я закричала в голос. Слезы хлынули в три ручья, я долго не могла успокоиться. Через пару часов, взяв себя в руки, постаралась осмыслить происшедшее. Я ударила самого Карима Умарова — что теперь будет? Но разве могла поступить иначе? Страх смешивался со злостью, эта смесь кипела во мне, обжигая все внутренности.
Было неизвестно, что останется на дне сосуда после выкипания, и все-таки тогда у меня еще не было мысли убить этого человека. Чтобы я на это решилась, должно было еще что-то произойти, — куда более серьезное.
И произошло».
ГЛАВА 8
«Сначала я с содроганием ждала последствий своего поступка. Как чувствовала, что он не сойдет мне с рук и приведет к чему-нибудь ужасному. Но прошло несколько дней, все было тихо. Казалось, Карим забыл о моем существовании. Ахмед же, на счастье, и вовсе не узнал об этом разговоре. Я немного расслабилась.
Как оказалось, — зря.
В тот день с утра все пошло наперекосяк. Мы с владельцем кондитерской и моей напарницей поехали в соседний город закупать товар, а телефон я забыла дома. Машина заглохла на полпути, и пришлось ждать подмогу целых три часа. Телефон моего начальника вскоре разрядился, у напарницы не было денег на счету, поэтому я не могла связаться с Самирой и сообщить, что мы задержимся. Когда оказалось, что чинить машину будут не меньше пяти часов, я хотела вернуться в поселок на попутках, но напарница отговорила — сказала, что это опасно. Ремонт затянулся. После всех злоключений мы вернулись домой ближе к полуночи.
Не успели въехать в поселок, как я почувствовала неладное, но даже увидев то, что произошло, не поверила своим глазам. Все окна нашего дома были разбиты. Свет нигде не горел. Ноги подкосились от страха. Самира! Что с моей сестрой?
Я забежала в дом и услышала всхлипывания. Самира сидела на полу в углу своей спальни, обнимала руками колени и тихо плакала.
— Самира!
Сестра подняла голову. Луна освещала ее лицо, и я увидела ссадину на лбу.
— Айлин…
Очень редко Самира называла меня по имени.
— Сестра, кто это сделал, ты видела? Люди Умаровых?
— Я не знаю, — теперь она громко зарыдала. — Айлин, где ты пропадала, мне было так страшно!
— Расскажи сначала, как это произошло?
— Я делала уроки. Все случилось за секунды, я ничего не поняла. Полетели камни, один попал мне в лоб. Я испугалась, спряталась под стол. Потом все стихло, а позже я услышала на улице голоса. Собрались соседи, поохали, а потом разошлись по домам. Предлагали мне пойти с ними, но я не стала. Как оставить дом в таком виде?
— И что же, никто ничего не видел?
— Нет.
Это было очень странно. Обычно жители нашего поселка видят и знают все — даже то, чего не было.
— Это Карим Умаров людей подослал, да покарает его Аллах! Не знаю, что я с ним сделаю! — Меня душила ярость.
— Сестра, я говорила тебе — не связывайся! Говорила же, ну? Что мы теперь будем делать? Полицию вызывать бесполезно, мы совсем беспомощны! И дальше будет только хуже!
— Не будет, я решу эту проблему. Больше никто не посмеет тебя обидеть.
— Ну а что ты сделаешь? Айлин, я боюсь. Давай уедем отсюда!
— Нет! Мы не уедем. Но все будет хорошо, верь мне.
Я с большим трудом уложила Самиру спать, а потом пошла на кухню, где металась из угла в угол.
Нет, ну какой же всё-таки мерзавец! Сестра-то тут причем? А ведь она, мой единственный родной человек на этом свете, могла и погибнуть! Думая об этом, я всё больше теряла рассудок. И когда ярость, гнев и отчаяние стали совсем невыносимы, взяла в руки нож и направилась к особняку Умаровых».
ГЛАВА 9
«Необдуманные поступки — плохие помощники в любом деле. Но тогда на меня словно затмение какое-то нашло. Через десять минут я уже была на месте.
Несмотря на позднее время, в окне верхнего этажа горел свет. Не раздумывая, я позвонила в дверь. Что будет, если откроет Селим? На тот момент мне было все равно.
— Ты? Какого черта? Разве я не говорил держаться от меня подальше?
Ну что ж, повезло. Карим Умаров собственной персоной. Приветливый, как обычно.
Я ворвалась в гостиную.
— Негодяй, ты чуть не убил мою сестру! Разгромил наш дом! Я всегда знала, что ты гнилой человек, но воевать с девушками — последняя низость!
Сделал вид, что удивился:
— Что бред ты несешь? Совсем спятила?
Он нахмурил брови, захлопнул дверь и начал двигаться в мою сторону.
— Стой, где стоишь, я не договорила! Ты даже не мужчина, а последний трус — смотришь мне в глаза и отрицаешь правду! Но моему терпению пришел конец! — с этими словами я достала нож.
Только Умаров совсем не испугался, а пошел навстречу еще быстрее, и уже через секунду нож отлетел к окну, я лежала на полу, а этот мерзавец сидел сверху. Он скрутил мне руки, наклонился так близко, что я могла чувствовать его дыхание на своем лице, и глухо произнес:
— Ошибаешься. Это моему терпению пришел конец.
Несмотря на то, что всё произошло очень быстро и неожиданно, я старалась не запаниковать:
— Отпустите меня! Я буду кричать! — после этих слов попыталась вырваться, но он держал меня мертвой хваткой.
— О, снова на «вы», как любезно! Отлично, кричи. Только здесь никого нет. Селим уехал. А тебе придется ответить за всё.
Говоря это, он уже почти касался губами моей щеки, и сердце ушло в пятки. Теперь я не могла не только пошевелиться, но и нормально вздохнуть, и в тот момент мне показалось, что намерения Умарова совершенно ясны.
— Что… вы… собираетесь делать? — уже с большим трудом выдавила я. — Вы… меня…
Договорить я не смогла — не хватило духу произнести вслух то, о чем думала. Но он и без этого догадался, после чего хмыкнул так, будто я сказала что-то смешное.
— Что? Да у тебя точно проблемы с головой, ведь я уже объяснял, что не связываюсь с продажными женщинами. Но ты меня достала. Сначала пытаешься охмурить, потом врываешься ночью, несешь всякую чушь, размахиваешь ножом. Я мог бы вызвать полицию и засадить тебя в тюрьму, но не стану. Ты заплатишь иначе.
После этих слов он стремительно поднялся и, не давая мне вырваться, подхватил за талию и понес наверх. Я кричала, извивалась, пыталась его укусить или ударить ногой, но Умаров был сильнее. Затащив в свою спальню, бросил меня на кровать. Я тут же вскочила, но он жестом показал мне не двигаться.
