— Боже, как я рада, что ты здесь. — Клэр тряхнула кудряшками и улыбнулась мне. Она счастливо затанцевала рядом и снова обвила меня руками. — Поверить не могу, что родители наконец-то повели себя с тобой правильно.
— Да, — промямлила я, вновь смутившись. — Наконец.
— Шан, здесь все будет не так, как там. — Тон Клэр стал серьезным. Глаза подсказывали, какие чувства в ней бродят. — Ты ведь там нахлебалась дерьма? Теперь это в прошлом.
Она снова вздохнула. Я поняла: Клэр прикусила язык и не стала говорить всего, что хотела.
Клэр знала.
Мы вместе учились в начальной школе.
Все происходило на ее глазах.
Не знаю почему, но я была рада, что она не видела, насколько паршивее мне стало потом.
Я больше не хотела подобных унижений.
— Тут у тебя есть я, — продолжала она, — и Лиззи, если она соизволит вытащить задницу из постели и явится в школу.
Я весело улыбнулась, загнала всех своих демонов на задворки сознания и сказала:
— Здесь я все начинаю заново.
— Да, девочка! — с энтузиазмом подхватила Клэр, от избытка чувств ткнув меня кулаком. — Начинаешь заново и на солнечной стороне.
Первая половина дня превзошла все мои ожидания. Лиззи познакомила меня со своими друзьями, и хотя я тут же забыла большинство имен, я была невероятно благодарна за то, что меня впустили в этот круг и, рискну сказать, приняли.
Вовлеченность — не то, к чему я привыкла, и потому я изо всех сил старалась поддерживать разговоры и отвечать на дружелюбные вопросы.
Я слишком много времени проводила сама с собой, поэтому встроиться в нормальную подростковую среду было нелегко. До сих пор со мной без издевок и оскорблений общался только Джоуи и его друзья. И когда вдруг с тобой рядом охотно садятся, разговаривают и гуляют по коридорам — это крышесносный опыт.
Под конец третьего урока появилась моя вторая давняя подруга Лиззи Янг, свалив свое опоздание на прием у стоматолога. С ее приходом наш маленький дружеский кружок замкнулся — как будто и не расставались.
Лиззи явилась в школу в мальчишеских форменных брюках и в кроссовках, и плевать ей было, кто что скажет насчет такого внешнего вида. Ее правда никогда не интересовало, что подумают люди. Она одевалась по настроению и вела себя соответствующим образом. Завтра она вполне может прийти в юбке и с макияжем. Лиззи делала то, что хотела и когда хотела, совершенно равнодушная к чьему-либо мнению.
От нее исходила ленивая самоуверенность, а длинные светло-русые волосы, собранные в хвост, и отсутствие косметики только подчеркивали ее большие голубые глаза.
Я наблюдала за ней на всех уроках и заметила, что Лиззи пользуется вниманием парней даже в мешковатых штанах и с небрежной прической. Это лишний раз доказывало: чтобы заинтересовать противоположный пол, не обязательно раздеваться и разрисовывать лицо.
Искренняя улыбка и хороший характер куда эффективнее.
Лиззи и Клэр имели много общего, но кое в чем они сильно различались.
Обе были длинноногими и светловолосыми.
Обе были высокими для своего возраста и ошеломляюще красивыми.
Однако Клэр отличалась общительностью и порой даже излишней импульсивностью — Лиззи держалась спокойно и чуть замкнуто.
Клэр решала с ходу — Лиззи требовалось время, чтобы обдумать решение.
Клэр всегда выглядела безупречно: макияж, одежда, идеально подобранная к каждому конкретному случаю. Стиль Лиззи отличался непредсказуемостью.
А я… я была шатенкой-пигалицей, дружившей с самыми потрясающими девчонками класса.
Ох…
— Шан, ты в порядке? — спросила меня Лиззи после большой перемены.
Мы шли в южное крыло на урок английского. И вдруг я остановилась как вкопанная, создав пробку позади себя.
— Блин, — пробормотала я, вдруг вспомнив о собственной глупости. — Мобильник в туалете оставила.
Клэр, шедшая слева, повернулась и нахмурилась.
— Так сходи за ним. Мы подождем.
— Не здесь. В туалете научного корпуса, — со стоном ответила я.
Томмен-колледж был до нелепости огромен, и разные уроки проходили у нас в разных корпусах по всей территории.
— Надо его забрать, — добавила я.
Я заволновалась при мысли о том, что кто-то найдет телефон и вторгнется в мой личный мир. Сам мобильник ничего не стоил: дешевенькая модель, предоплатный тариф, даже без камеры, но он принадлежал мне. В нем было полно личных сообщений, и я хотела его вернуть.
— Проклятье! — буркнула я.
— Не психуй, — сказала Лиззи. — Вместе сходим.
— Нет. — Я вскинула руку и замотала головой. — Не хочу, чтобы вы обе из-за меня опоздали на урок. Сама схожу.
Я была новенькой, находилась тут первый день. Вряд ли учитель станет зверствовать из-за моего опоздания на урок. А вот Клэр и Лиззи учились здесь давно. Их опоздание сразу заметят, а уважительных причин у них не было.
Я вполне могла сходить одна.
Мне не требовалась нянька, которая водила бы меня за ручку по школе.
Клэр нахмурилась и спросила:
— Ты уверена?
Она явно сомневалась, что мысль удачная.
— Да, — ответила я. — Я запомнила дорогу.
— Не знаю, Шан… — Лиззи пожевала нижнюю губу. — Может, кому-то из нас лучше сходить вместе с тобой. На всякий случай… — пожав плечами, добавила она.
Загремел второй звонок, сообщая о начале урока.
— Идите, — отмахнулась я. — Я прекрасно справлюсь.
Крутанувшись на каблуках, я поспешила по коридору к выходу, а выскочив во двор, помчалась к научному корпусу. Путь туда бегом занял целых девять минут под проливным дождем вокруг нескольких тренировочных полей — на каблуках развлечение не из легких.
В женский туалет я вбежала еле дыша и вся мокрая.
Хвала Небесам, мобильник лежал там, где я его оставила — на раковине, рядом с флаконом жидкого мыла.
Выдохнув с облегчением, я схватила его, увидела непотревоженный заблокированный экран, снова выдохнула и сунула мобильник в передний карман рюкзака.
Случись такое в прежней школе, забытый телефон не пролежал бы и пятнадцати секунд, не говоря уже о пятнадцати минутах.
«Теперь, Шаннон, ты шагаешь плечом к плечу с богатыми людьми, — подумала я. — Они не позарятся на твой жалкий мобильник».
Умыв лицо, надела рюкзак за обе лямки, как полагается ботанам вроде меня. Я еще не добралась до личного шкафчика, и казалось, рюкзак весил четыре стоуна [9]. Две лямки вместо одной — самое то.
Когда я вышла из научного корпуса и уставилась на ужасную длинную дорогу обратно к главному зданию, то едва не застонала.
Больше я не побегу.
Я была физически не способна на это.
Я растратила всю свою энергию.
В отчаянии я металась взглядом между жуткой, идущей вверх по склону дорогой и тренировочными полями.
Их было три с этой стороны школы.
Два поменьше, аккуратненькие, пустовали. На третьем — большом — тренировалось около трех десятков парней, которым орал команды учитель.
Разрываясь, я оценивала варианты.
Если двинуть через поле напрямик, сэкономлю несколько минут.
Меня даже не заметят.
Я маленькая и быстрая.
Но также уставшая и нервная.
Путь через площадки казался логичным.
Конечно, была еще крутая, поросшая травой насыпь в дальнем конце поля, отделяющая все спортивные площадки от остального двора, но я без проблем ее преодолею.
Я взглянула на часы и с ужасом поняла, что уже пропустила пятнадцать из сорока минут урока.
Приняв решение, я перелезла через невысокую деревянную ограду, отделявшую поля от пешеходной дорожки, и энергично зашагала к цели.
Я шла, опустив голову, сердце отчаянно колотилось о ребра; быстро миновала пустые поля и замешкалась только возле того, где тренировались парни.
Огромные парни.
Грязные парни.
Сердитого вида парни.
И они глазели на меня.
Вот блин.
— Ты что делаешь?
— Вали на хрен с поля!
