Теперь Денисова знала о Мальцеве почти все — пресса помогла. Легче от этого не стало, но помогло спуститься с небес на землю и принять правильное решение. Какая она, к черту, подруга олигарха? Подруги миллионеров, близкие подруги, разумеется, — другие. Они красивые, смелые, необыкновенные, раскованные и рафинированные. А она как была девчонкой с рабочей окраины, так ею и осталась. Для нее та жизнь, которой живет Мальцев, непонятна и непостижима. Не зря она когда-то сравнивала его с инопланетянином. Не очень-то сильно ошиблась. Ей легче представить, что есть жизнь на Марсе и каков быт у зеленых человечков, чем представить жизненный уклад богатых своей страны. Недвижимость, прислуга, у ног весь мир, все позволено, любое желание исполняется по счету раз… Это, так сказать, теоретические познания, а как все выглядит на практике?
Еще спасибо, что Андрей умудрился сохранить лояльность и ведет себя так, будто все блага мира ничего для него не значат. Ей хотелось так думать. Она никогда не видела его в иных ситуациях. Не была свидетельницей общения Мальцева с другими людьми. Вполне возможно, что для нее он делает исключение, потому что испытывает к ней элементарное чувство благодарности. Это тоже не стоит сбрасывать со счетов. Еще неизвестно, какой он настоящий в своей естественной среде.
Шагает, насупился, уже забыл о ней. Молчит, как бука. Нормально, все приличия и правила соблюдены. Обедом бедную девушку накормил? Накормил. Хороший поступок совершил? Совершил.
Что еще обычной девушке надо? О чем ему с ней разговаривать? О нефтедолларах? Она в этом ничего не понимает. Спасибо, что не забыл пропустить вперед. И за что ее так наказала судьба? В чем она провинилась перед небом? Почему не могла влюбиться в замечательного Вадима, который пылинки с нее сдувает и не знает, как ей угодить? Что такого необыкновенного в этом Мальцеве? Мужик как мужик. Две руки, две ноги, одна голова. Глаза необыкновенные? Так для мужика это скорее минус, чем плюс.
«Денисова, ты можешь уговаривать себя сколько тебе угодно, это не поможет, — продолжала рассуждать Светочка. — И любишь ты его без памяти не потому, что он хороший или плохой, бедный или богатый. Все это чушь собачья и бредни сивой кобылы. Ты его любишь, потому что любишь. Вопреки логике, образу жизни, воспитанию, образованию и прочая. И ничего тебе с этим не поделать. И жить тебе, дорогая, с этим всю оставшуюся жизнь до самой смерти. Суждено тебе просыпаться по ночам оттого, что сердце выскакивает из груди, и тайком лить бессильные слезы. И как бы ты себя ни уговаривала, какие бы доводы ни искала, сколько бы слез ни пролила, ничего изменить ты не в состоянии. Будь проклята эта любовь, о которой сложено столько прекрасных стихов, спето превосходных песен и совершено великолепных подвигов!»
Расстались они как чужие. Светочка вся в растерянности и смятении отправилась за прилавок, а Мальцев, сам не свой, выдавив «до свидания», — к машине.
Светочкина жизнь изменилась коренным образом. О том, чтобы просто поваляться с книжкой на диване, не могло быть и речи. Но что бы ни происходило, как бы ни складывался день, как бы ни настаивал Костя на встрече, Светочка знала одно: в десять часов вечера она должна быть дома. Вот уже вторую неделю ровно в десять часов раздавался звонок оттуда, из другой жизни. Разговоры с Вадимом постепенно стали самой важной составляющей ее жизни. Они не говорили о войне. Они болтали о чем угодно, словно ничего экстраординарного в данный момент не происходило. Светочка рассказывала о том, как провела день, а Вадим сыпал смешными случаями из жизни, анекдотами и забавными историями. Он был неиссякаем на такие вещи.
Случайный свидетель их разговоров понял бы только одно — общаются по телефону нежно и бесконечно двое беспечных влюбленных, которые еще ни горя, ни беды не нюхали. Вадим еще иногда позволял себе посетовать на разлуку и жару. А Светочка стойко молчала о том, что стала регулярно смотреть новости. И о тревоге, которая прочно поселилась у нее в душе. Телефонный роман креп, набирал силу и превращался для Светочки в жизненную необходимость.
Телефон так и продолжал жить на кухонном столе, на том самом месте, где его оставил Вадим. Почему-то Светочке казалось, что это очень правильное решение. Он предназначен только для их ежевечернего общения, и на этом все. Она не была суеверной, но твердо решила, что для того, чтобы Вадим вернулся живым и невредимым, она не имеет права пользоваться мобильником для других дел. Каждый вечер телефон оживал, и начиналось общение с человеком, которому она была сейчас нужна, как воздух, которого не имела права подвести или обмануть.
Это так отличалось от отношений, обычно складывающихся между двумя симпатизирующими друг другу людьми, было настолько романтично и ни на что не похоже, что Светочка чувствовала себя немного другой, не похожей на других своих ровесниц. Вадим знал огромное количество хороших стихов и замечательно их читал. Они так друг друга понимали, что Светочке иногда становилось не по себе. Она отдавала себе отчет, что не сможет полюбить Вадима, но не могла, не имела права оставить этого человека без поддержки в такое трудное для него время.
Они оба считали дни и часы до встречи, фантазировали на эту тему бесконечно. Оба были уверены, что после возвращения Вадима все будет замечательно и только празднично. Кто, как не человек, побывавший в чистилище, может ощутить вкус мирной жизни? Какая нелепость тратить свою жизнь на глупые переживания и мелочную суету. Вадим уговаривал Светочку взять отпуск за свой счет хотя бы на недельку. Ему очень хотелось обязательно по возвращении съездить на море. И непременно вместе с ней. Денисова героически отнекивалась под разными благовидными предлогами. Она была не против поездки к морю. Просто считала все эти разговоры преждевременными. Не стоит гневить судьбу. Главное, он должен вернуться из этой командировки. Вот тогда можно будет строить планы и обсуждать самые смелые проекты. Это была ее твердая позиция.
Эти ежевечерние разговоры заставляли Светочку забывать о самом главном в ее жизни — о Мальцеве и ее несчастной, неразделенной любви к нему. Не могла она кривить душой перед Вадимом даже мысленно — отодвигала в сторону свою хандру и переживания, забывала о себе.
Вдобавок еще Костя проходу ей не давал, без конца приходил на работу, встречал у подъезда, дарил цветочки, словом, не оставлял без внимания и очень по-детски обижался, что Светочка с ним не встречается. Она же устала придумывать разного рода отговорки, чтобы не обижать хорошего человека.
Особенно трудно стало, когда до окончания командировки Вадима осталось три дня. Светочка не находила себе места. Время тянулось не просто медленно, а очень-очень-очень медленно. К тому же до последнего момента Вадим точно не знал, когда он поедет в Москву. Дата отъезда каждый день менялась. Эти расплывчатые то завтра, то послезавтра нервировали ужасно. Что за порядки в этой армии? Никакой определенности и точности. Потом неожиданно возникли какие-то непредвиденные обстоятельства, и все стало вообще непонятно. Сроки все время менялись. Три недели истекли, а Вадим все еще находился в командировке. Телефон продолжал звонить по-прежнему каждый вечер. Но Вадим не унывал, и Светочка тоже старалась не выдавать своей тревоги.
