Марк, блин, ты чего щиплешься?
— За клевету, — насмешливо пояснил он, растирая уставшую шею и плечи.
Когда Арсений наконец окопался в песочнице, вооружившись красной лопаткой, Рита и Марк сели возле него на скамейку. Рита молчала, ковыряла землю носком кроссовка и все никак не могла решиться начать разговор. Прошло минут пять, и Марк не выдержал.
— Про бывшего все туфта была, верно? — хмуро спросил он. — Это же его ты просила изобразить своего парня?
— Да, все так, — кивнула Рита, подумав вдруг о том, что надо перезвонить Вите. Его помощь уже не нужна, но на вакансию он тем не менее подойдет. Попробовать точно можно, а там уже пройдет техническое собеседование или нет — от него будет зависеть.
— А кольцо… Я просто не понял.
— Да все ты понял, — вздохнула Рита. — Было бы мне все равно, разве стала бы я носить твое кольцо? Я люблю тебя. И это не изменилось. К сожалению.
— Первый раз мне с таким скорбным видом в любви признаются, — хмыкнул Марк, но тем не менее расслабленно опустил плечи, а вертикальная морщинка между бровями разгладилась. — Но если проблема не в бывшем, то в чем? Ты не хочешь уезжать из России?
— Дело в другом, Марк. В детях и в твоих планах.
— А что не так с моими планами? Я ж сказал тебе прямым текстом: хочу детей, с этим проблем не будет.
— Будут, — Рита смотрела в сторону, с досадой ощущая, как глаза наливаются слезами. Черт, она же не собиралась плакать. — Проблемы будут, потому что я не могу иметь детей.
Повисло тяжелое недоуменное молчание.
— Но как? — тихо спросил Марк. В его голосе звучало такое сочувствие, что плакать захотелось еще сильнее. — Ты никогда не говорила.
— Я была беременна, у нас с Мартой был одинаковый срок. Мы в консультации тогда встретились. А потом ребенок перестал развиваться и…умер. Внутри меня. И потом там все не очень правильно сделали, и теперь…
Рита едва не заплакала, но удержалась. Подышала и продолжила:
— В общем, теперь я непригодна для создания семьи. Прости, что не сказала раньше. Я думала, мы подойдем друг другу, потому что ты не хочешь детей. А я как раз не могу их иметь. Все совпадало. Но раз ты их все-таки хочешь, то…
И все-таки слезы прорвались. Рита молча глотала их, облизывая соленые губы, и не могла найти в себе сил, чтобы повернуться и посмотреть на Марка. А он тоже молчал.
— Таким ты меня видишь, да? — наконец сказал он жёстким злым голосом. — Считаешь, я себе ищу не жену, а инкубатор?
— Да не в этом дело! — сорвалась Рита. И повернулась. У Марка горели на скулах два алых пятна, и выглядел он так, будто сейчас взорвется. — Я же вижу, как ты любишь Арсюшу! Я не имею права лишать тебя нормальной семьи с твоими собственными детьми.
— Почему ты не сказала? — яростно повторил Марк, едва сдерживаясь. — Почему ты мне ничего не сказала? Зачем врала? Я думал, что сдохну за эти два месяца!
— Хорошо! — Рита выпрямилась и уставилась на него, гневно раздувая ноздри. — Вот я тебе сказала бы. И что? Ты бы бросил меня?
— Конечно, нет! — заорал Марк, а потом, чуть сбавив тон, повторил: — Нет. Конечно, нет. За кого ты меня принимаешь?
— За очень хорошего человека, — тихо сказала Рита. — Я знала, что ты бы все равно на мне женился, но это несправедливо, понимаешь? За мои проблемы пришлось бы расплачиваться тебе. А ты достоин только хорошего. Хорошей семьи с нормальной девушкой, а не такой… ущербной, как я.
Марк смотрел на нее, приоткрыв рот.
— Твою же мать, — наконец сказал он искренне. — Боюсь, я недооценивал размер тараканов, которые живут у тебя в голове.
— Сам ты таракан! — вспыхнула Рита. — Я про тебя думаю, идиот! Чтобы у тебя счастливая жизнь была!
— Счастливая — это какая? — участливо уточнил Марк. — С левой бабой, которую я не люблю, но которая нарожает мне целый выводок? Так ты себе это представляешь?
Рита замолчала.
— Звучит ужасно, — наконец призналась она. — Я не думала об этом…так.
— Рит, ну мы же не в средние века живем, блин. Есть же всякие новые технологии. Я, конечно, не в теме, но даже я что-то слышал про ЭКО, про суррогатных матерей…
— ЭКО мне не подойдет, я узнавала, а суррогатное материнство — это дико дорого.
— Проблемы, которые решаются деньгами, уже не проблемы, а расходы. Я так считаю. Ну и всегда можно усыновить кого-то, разве нет? Или тебе важно, чтобы прям из тебя вылез?
— Мне не важно, — грустно улыбнулась Рита, шмыгая носом. — Я просто хочу быть чьей-то мамой. Наверное, я и Арсику пыталась в каком-то смысле стать мамой. Но видишь, с женщинами иначе, а мужчинам важно, чтобы это был их ребенок.
— Каким мужчинам? — перебил ее Марк. — Имена, адреса, явки? И главное, почему тебя так волнуют эти левые, незнакомые нам мужчины? Если тебе интересно мое мнение, то для меня это непринципиально. Ребенок и ребенок, вот правда.
— Стоп, — прищурилась Рита. — Несовпадение показаний, дорогой товарищ юрист. Ты сам мне сказал в аэропорту, что хочешь детей именно от меня. Значит, тогда это было принципиально, а сейчас нет?
— Ну, — Марк выглядел смущенным. — Если честно, мне показалось, что эта фраза тебя впечатлит. Мне на самом деле не сильно важно, но я подумал, что тебе будет важно. И сказал так.
— Да уж, меня впечатлило, — пробормотала Рита. — Тут ты не ошибся.
— Короче, мне неважно, каким образом у нас появится ребенок, — твердо сказал Марк. — Пусть хоть реально аист притащит. Но мне важно, чтобы он был наш в том смысле, что мы вдвоем будем его растить. Понимаешь?
— Понимаю, — еле слышно сказала Рита, внутри которой точно развязался огромный болезненный узел, и от невыносимого облегчения хотелось одновременно и плакать, и смеяться.
Они столкнулись взглядами и вдруг смутились, точно два подростка. Стало очень тихо, только были слышны вдалеке крики двух девочек, сражавшихся за право первой залезть на качелю, и сосредоточенное сопение Арсюши, который
