где-то глубоко внутри вероятно завидовал. Мир потерял бы настоящего воина, если бы Сабуров старший перестал бороться за свою жизнь.
— Герман, ты едешь в больницу? — услышал голос брата в трубке.
— Да, я хотел отвезти маму домой… Но теперь она вряд ли уедет.
— Нам надо с ним повидаться, — отозвался Феликс с плохо скрываемым восхищением. Он тоже не мог поверить в то, что наш отец смог обмануть смерть. — Я сейчас выезжаю, увидимся в больнице.
Эпилог
Заламывая пальцы посмотрела на дверь. За ней отчетливо была слышна чья-то неспешная возня. Ключ клацнул в замочной скважине. Потом раздался щелчок. Дверь медленно поползла, отворяясь.
Через порог шагнул уставший Герман. Его усталость, изможденность я заметила сразу. Небритое лицо, темные тени — свидетельство плохого сна, однако под хмурыми бровями лучился теплотой взгляд карих глаз. Сейчас этот взгляд казался обескураженным.
Мужчина закрыл дверь, в неверии посмотрел мне прямо в глаза. Я видела как он дрожал, сдерживаясь, чтобы не рвануть в мою сторону.
В итоге прижался спиной к двери, пробегая по мне взглядом от макушки до пят.
— Я сплю, да? — прохрипел тихим голосом, совершенно серьезно.
От слез застилающих глаза, от огромного кома в горле, мне было тяжело говорить. Поэтому смогла лишь отрицательно качнуть головой.
— Дана…
Он все-таки рванул ко мне, сразу заключая в теплые объятья. А я расплакалась на его груди… Как же долго мы были врозь. Словно провели вдали друг от друга целую вечность, за которую я успела дико истосковаться. Успела понять насколько сильно люблю его и больше не смогу ни дня провести без Германа.
— Ты меня прощаешь? — с мольбой прошептал он возле моего виска, осыпая поцелуями волосы, скулы, лоб. Будто пытался впитать мой запах и вкус кожи.
— Мне не за что тебя прощать, Герман, — вскинула взгляд в его лицо, такое родное и любимое. — Неделя в постоянных размышлениях, помогла мне тебя понять… Ты прав, я вряд ли подпустила бы к себе брата Давида. Даже слушать бы не стала. Тогда я была другой. Мое искалеченное сердце никому не доверяло. Ты исцелил меня! И только благодаря тебе, теперь я верю! Верю в твои добрые намерения. И тогда и сейчас… Верю в твою любовь ко мне и Марку.
Меня душили слезы. Стало тяжело говорить и Герман прижал указательный палец к моим влажным от слез губам.
— Шшш… не плачь, Дана, — хрипло прошептал, ласковым голосом. — Значит все было не зря, верно? Моя ложь была во благо.
Я часто закивала, соглашаясь с каждым его словом. Мягко взяла в ладони его небритые щеки и принялась целовать нежно и неспешно прикрытые им от удовольствия веки, нос и влажные от поцелуев губы.
— Я думал, что потерял тебя. А еще меня посещали мысли грохнуть Феликса, за то что он тебя отпустил, — взяв небольшую передышку, признался Герман.
— Когда я узнала от Сони, что Давида взяли под стражу, я сразу помчалась к тебе. Мне не терпелось снова обрести семью. Нашу семью…
Герман импульсивно поднял меня на руки, закружив в тесной прихожей так быстро, что едва вклинился в дверной проем спальни.
— Стой, стой, — аккуратно похлопала его по плечу, призывая остановиться. — Мы разбудим Марка. Без тебя он стал плохо засыпать, а еще отказывается есть смесь, которую ему готовлю я, — намекнула без ревностного укола, что без Германа все шло из рук вон плохо. — Маленький предатель, — тихо рассмеялась в жадные губы Германа, которыми он то и дело тянулся за новыми поцелуями.
Понимая намек, он сменил направление, занося меня в другую комнату и в нетерпении опустил на диван. Подо мной зашуршало пышное облако. И я вспомнила, что оставила свадебное платье именно тут.
Наблюдая в полумраке спальни за тем, как Герман поспешно раздевался, я задумчиво водила ладошками по подолу платья, расшитому мелкой россыпью жемчуга.
— Твое предложение еще в силе? — игриво прикрыла бедра воздушной тканью. — Тут просто платье давно ждет моей примерки.
Он приблизился и опустился на колени. Сжал мои бедра ладонями, рывком потянул на себя и крепко обнял. Зарылся губами в волосы. Жадно втянул аромат моего тела. А потом прошептал:
— Ты его уже приняла…
Бонусная глава
Пять лет спустя Герман
Я безмолвно встречаю рассвет, наблюдая сквозь распахнутое окно, как первый луч света ползет по пышным кронам деревьев.
Наш дом стоит в отдалении от города, мы решили что детям нужно больше свежего воздуха. Да и господствующая здесь красота намного приятнее глазу, чем серые многоэтажки и постоянные пробки.
Мне конечно иногда приходится выезжать, и часами добираться до клиники. Но я сократил приемы до двух раз в неделю, правда провожу на работе около двенадцати часов, но оставшиеся пять дней в неделю посвящаю своей семье.
Дана осуществила свою давнюю мечту. В нашем саду установлено несколько теплиц, и моя жена выращивает самые редкие сорта всевозможных цветов. Придумывает композиции, которые напоминают произведение искусства. Цветочные магазины выстраиваются в очередь, чтобы заказать у нее, и мы осуществляем большие поставки в город. Я помогаю ей в саду, тоже проникшись в этот нелегкий, но приятный труд. На самом деле, мне все равно чем заниматься, главное с ней…
Обернувшись, наблюдаю как она спит. Безмятежное прекрасное лицо, пухлые красиво очерченные губы немного приоткрыты, и манят к ним прикоснуться.
Она стала моей женой пять лет назад. Надела то самое платье, и я в жизни не видел ничего прекраснее. Словно ангел сошел с небес на землю, чтобы осчастливить меня своим великолепным видом.
Мы, как и планировали, поженились в доме Феликса. Скромная церемония в кругу родных. Мой отец тогда смог улизнуть из больницы, чтобы посмотреть на мою избранницу. И одобрил ее в одночасье, потому что Дана просто не могла не нравится. А еще отец сильно изменился. Вероятно так близко столкнувшись с гибелью, он смог осознать, что не все в этом мире крутится вокруг власти, денег и постоянной наживы.
