Хазар кивнул, еще спокойней, чем до этого.
Аминову крышка, определенно.
— Они могут меня хватиться… Хотя, мы с Анькой сделали куклу на кровати, она время потянет, конечно, но надо как-то аккуратно, отец…
Слово это скользнуло по ушам спокойно, без напряга, похоже, Ванька, увлекшись, сам не понял, как его произнес, не заметил…
В отличие от Хазара, у которого чуть дрогнул угол глаза…
И Бродяга опять позавидовал…
И изо всех сил пожелал, чтоб его Ляля сейчас не плакала, не боялась… И их маленький, мальчик или девочка, тоже не боялся у нее в животе. За каждую слезинку, за каждую секунду страха Аминов заплатит. Так заплатит, что слава об этом пройдет везде, где надо. И его котенка будут обходить десятой дорогой, чтоб, не дай бог, не задеть случайно… И не спровоцировать… На повторение судьбы Аминова.
— Я боюсь… — на этом моменте Ванька, наконец, сломался и дрогнул голосом, — что мы не успеем… Я… Понимаешь… Перед тем, как я сбежал, они Лялю…
Он сделал паузу, во время которой Бродяга почувствовал, что ему не только внутренности разом удадили, но и по башке долбанули чем-то жутко тяжелым, настолько там звонко и пусто стало…
— Они ее увели… — шепотом продолжил Ванька, отправляя Бродягу прямиком в ад, — и я не знаю, вернули ли нет… И чего делают… А еще…
Сквозь звон в ушах слова были трудноразличимы, а все силы Бродяга теперь тратил на то, чтоб не выскочить из тачки и рвануть впереди нее, хотя Каз, слыша их разговор, гнал, как бешеный, применяя все свои навыки водителя-экстремала. Но медленно! Это было слишком медленно!
— Отец… Я не хотел говорить, но, если что… — продолжил Ванька, глядя на Хазара, очень спокойного, очень бледного, что было особенно заметно на конрасте с темными волосами и щетиной, — Анька, она… Беременная, короче…
Впереди выдохнул, резко и грубо выругался и нажал на газ, переваливая за сто сорок спидометр, Каз.
Бродягу вторично грохнуло по башке.
Хазар молча уставился на сына неожиданно светлыми глазами, где зрачки превратились в черные точки, а радужка словно выцвела мгновенно.
Ну, а Аминов будет умирать не просто долго, а очень, очень, очень долго…
И что будет с этим гребанным офисным зданием, окрестностями и вообще городом, если Анька и Ляля… Если хоть что-то…
Это уже никого из присутствующих мужчин не волновало…
Глава 53
— Тагир, не ожидал тебя увидеть, — Аминов поднялся из-за стола, когда они втроем вошли в его кабинет, двинулся навстречу гостям, улыбаясь вполне радушно и немного напряженно, видно, от неожиданности.
И Бродяга едва сдержал себя, чтоб не кинуться и не стереть эту улыбку кулаком. Безумное желание растерзать эту тварь, по вине которой его кошечка, с его котенком внутри, сейчас, может, плачет, или пугается, или… Руки опять самопроизвольно сжались в кулаки, и Бродяга, отловив этот момент, диким усилием воли заставил себя расслабить пальцы.
Каз, видно, на эмоциональном уровне уловив, что сейчас его друг превратится в неуправляемого зверя и всей их конспиративной программе придет конец, шагнул вперед, закрывая Бродягу от взгляда хозяина кабинета.
Впрочем, тот по господской привычке не замечать людей, которых считал ниже себя по статусу, смотрел только на Хазара, и потому зверское выражение лица Бродяги пролетело мимо его внимания.
А Хазар…
Хазар был холоден.
Спокоен.
Абослютно, мертвенно спокоен.
И Бродяга, несмотря на полный душевный раздрай и отнимающие все душевные силы попытки сдержаться, понимал, что это штиль перед ураганом. Ураганом, который сметет с лица земли не только этого лощеного урода с его командой, но и этот офис, и офисное здание до уровня котлована… И дай бог, если на этом остановится… А то в прошлый раз, когда Хазар мстил за предательство, карта города нехило так обновилась…
И что будет сейчас, когда тронули то, что принадлежало ему, самое ценное, то, что ни восстановить, ни купить ни за какие деньги…
Лучше не думать даже…
Тем более, что сам Бродяга на офисном здании точно бы не остановился…
И не остановится, это точно.
— Да… — спокойно ответил Тагир, не проходя дальше, в гостевую зону, хотя Аминов радушно пригласил, — вопросы возникли нерешенные.
— Мы же все вот только сегодня обговорили? — удивленно поднял брови Аминов, — если еще какие-то дополнения к договору, то можно было не тратить время, не приезжать сюда, а по телефону… Нет, я , конечно, рад тебе всегда…
— Это хорошо, что рад… — Хазаров задумчиво смотрел на Аминова, и тот, наконец, почуял недоброе.
Не меняясь в лице, сунул руку в карман, но Каз в этот момент легко переместился за спину хозяина кабинета и ладонь перехватил.
Аминов охнул, скривившись от боли:
— Какого черта, Хазар? — оскалился он, — ты хоть понимаешь, что творишь?
— Я — понимаю… — все так же спокойно ответил Хазар и посмотрел на Каза, — глянь его.
И тут же сделал шаг в сторону, не пуская к Аминову Бродягу, кинул ему, не оборачиваясь и не отводя взгляда от обыскивающего хозяина кабинета Каза:
— Терпение, брат.
Бродяга, чувствуя, как в груди все сжимается от бешенства и близкой победы, перемешанной с опасением и тревогой за котенка, только зарычал бессильно. Он понимал, конечно, все понимал…
Но где взять силы, чтоб терпеть? Где их берет Хазар?
— Хазар, — заговорил, между тем, Аминов, послушно поднимая руки и позволяя себя обыскивать, — я в самом деле не понимаю, в чем причина… Тебя что-то не устроило в договоре? Или вскрылись какие-то обстоятельства? Но все же можно решить переговорами? Сейчас не девяностые, в конце концов. И ты умный чловек, должен понимать, что тебе за такие действия придется отвечать…
— Всем нам когда-то придется отвечать… — спокойно кивнул Хазар, — я за свои отвечу. А ты, Амин, за свои…
— Чисто, — сказал Каз и отступил в сторону, опять возвращаясь к Бродяге и фиксируя его, чтоб не дернулся в ненужный момент.
Бродяга даже не заметил такого обидного недоверия к своей выдержке от друзей. Они знали его куда лучше, чем он сам. И понимали, что надо ловить на подходе, а потом будет поздно.
А вот как они потом, вдвоем с Казом, будут тормозить Хазара — вопрос вопросов…
— Ты сегодня был в моем городе, Амин, — продолжил разговор Хазар, — и уехал во второй половине дня примерно, так?
— Так… Но я не понимаю…
— Перед этим твои люди заехали в медгородок. И кое-кого оттуда увезли. Так?
Это был тонкий, очень тонкий момент…
Ванька не видел самого Аминова, а потому с полной уверенностью никто не мог сказать, что это именно по распоряжению Аминова его люди украли его и девушек. И, если Ляля ошиблась в своих выводах, если это просто что-то вроде киднэпинга или перепродажи людей, о которых негласный хозяин города ничего не знает, то наезд на Амина мог дорого обойтись всем.
И здесь дело даже не в том, что порушатся договоренности между Хазаром и Аминовым, в этой ситуации о деньгах и договорах речи вообще не шло…
Дело в том, что начав штурм офисного здания и не добравшись, в итоге, до пленников, они рисковали просто все потерять.
Девчонок могли убить и прикопать по-быстрому только при одном намеке на шум в городе. Или на шум на верхних этажах здания. Также, существовал вариант, что пропажу Ваньки обнаружили и всех перевезли уже отсюда.
Или убили…
Последнее — было самым страшным: понимать, что, может быть, именно сейчас, именно в этот момент…
Бродяга задохнулся страхом, мгновенно замутившим голову, и двинулся вперед.
Каз, мгновенно среагировав, тут же перехватил его за плечо, не позволяя двинуться.
А Хазар, этот каменный истукан, даже не повернулся на шорохи за спиной. Он смотрел на Аминова, не отрываясь, и Казу с Бродягой было прекрасно видно, насколько его давящий взгляд деморализует хозяина кабинета.
Услышав о том, что Хазар знает про пленников, Аминов не стал отпираться, даже усмехнулся:
