Дебора всегда боялась того, что наступит роковой день и она превратится в дочь своих родителей. И вот сейчас она в нее превратилась. И каким зрелищным оказалось это превращение!
Стефани шагнула навстречу Деборе с явным намерением успокоить психотерапевта. О, все в этом мире перевернулось с ног на голову. Дебора, выбросив вперед руку, остановила свою пациентку. Получилось нечто вроде приветствия «Хайль Гитлер». Только рука не была такой твердой, как у фашистов. Тряслась.
— Ты знаешь, что твой любовник приглашал меня на свидание?
В этот момент из двери своего кабинета в приемную просунул голову Джордан. Он посмотрел на Дебору, потом на Рафа. Затем вышел и встал в дверях, словно не зная, то ли ему вернуться в кабинет, то ли вступить в схватку.
— Дебора, вы не хотите присесть? — произнес он своим идеальным для психотерапевта ровным, с умеренной ноткой сочувствия, голосом.
— Может, ты уберешься отсюда? — крикнула она ему в ответ.
Что с ней? Она должна извиниться перед беднягой Джорданом. Он не виноват. Но плевать. Ей не хотелось ни перед кем извиняться — не было настроения. Кругом одно дерьмо. Деборе вдруг открылось то, что было скрыто за фасадом размеренности и порядка.
— Сию же секунду объясните мне, что происходит! — вопила она, обращаясь к этой паре проходимцев.
— Простите, — сказал Раф, — но я не могу.
Дебора повернулась к Стефани:
— Ты принесла мне такую визитку пару недель назад и сказала, что эта женщина предложила тебе у нее работать.
Стефани кивнула. Вид у нее был несчастный. Наступила пауза. Заряженная электричеством тишина. Карли, секретарша, перестала стучать по клавиатуре. Поставщик кофе из буфета перебрался ближе к сцене и теперь стоял в дверях приемной, с любопытством глядя на Дебору. Джордан превратился в каменную статую. Было так тихо, что стало слышно гудение кондиционера.
— Так ты приняла ее предложение?
Стефани взглянула на Рафа, потом уставилась в пол.
— Да.
— Я еще раз вас спрашиваю, что происходит?
— Стефани тут совершенно ни при чем.
Вмешательство Рафа, которое, по-видимому, имело целью ее успокоить, оказало на Дебору эффект прямо противоположный.
— Ладно, если вы не желаете говорить мне, что тут происходит, я поеду к Хлое Флинт и сама ее спрошу.
— Подождите! — крикнула Стефани. — Разве вы не хотите подумать над этим?
— Нет! — Дебора бросилась в свой кабинет за сумочкой. Стефани, обычно такая нерешительная, последовала за ней. — Но как же я? У меня на это время назначен прием!
— Прием отменяется.
— Вы сами всегда говорите, что конфликтные ситуаций надо решать с ясной головой. Когда гнев пройдет. — Стефани выхватила из рук Деборы книгу и начала ее перелистывать. — Послушайте! Вы могли бы перечитать ту главу, где вы пишете о гневе.
— Я сейчас не в том состоянии, чтобы читать! — крикнула Дебора.
— Вам не кажется, что надо чуть-чуть притормозить и все обдумать?
— Нет!
Дебора обошла Стефани, схватила сумочку и бросилась к выходу. Как раз в этот момент новая пациентка Джордана, молодая женщина, вся на нервах, входила в дверь приемной. Хребта у тебя нет, жалкое беспозвоночное, машинально отметила Дебора, проносясь мимо женщины, которая и в дверь-то не входила, а скорее прокрадывалась, словно готова была и перед дверью извиниться за то, что доставляет ей неудобство. Такой когда-то была и Стефани.
У самого выхода Стефани остановила Дебору, вцепившись в ее рукав.
— Прошу вас, Дебора, составьте список всех «за» и «против».
— К чертям все «за» и «против»! — И дипломированный психотерапевт громко хлопнула дверью.
После столь драматичного ухода Деборы в приемной наступила тишина.
— Она действительно все это сказала, или мне показалось? — спросила Карли, не обращаясь ни к кому конкретно.
— Я поеду за ней, — сказала Стефани. — Не могу же я оставить Хлою в одиночестве.
Раф покачал головой:
— Я бы сказал, что Хлоя сама на это напросилась.
— Она просто делает свою работу.
— Когда ты лезешь в личную жизнь других людей, не удивляйся, если вляпаешься в дерьмо.
— Но Дебора никогда такой не была.
— А сегодня она такая.
И тут внезапно ожил Джордан. Он быстро прошел в свой кабинет и вышел оттуда в пиджаке и с ключами от машины в руке.
— Карли, пожалуйста, перепиши всех моих сегодняшних пациентов на другой день. — Он взглянул на нервную молодую женщину, которая только что пришла. — Мне очень жаль, но у меня срочное дело.
Джордан открыл дверь, но затем обернулся и крикнул Карли:
— Да, и всех клиентов Деборы тоже перенеси на другой день.
— Сдается мне, ребята, что вам надо кофе пить без кофеина, — сказал доставщик кофе, качая головой и толкая перед собой уже пустую тележку.
Раф по-прежнему оставался на своем месте. Он смотрел на Стефани так, что от этого взгляда ей хотелось то ли пнуть его посильнее, то ли броситься ему в объятия. Чувства ее пребывали в совершенном смятении.
— Мне надо вернуться на работу, — сдавленно проговорила она.
— У тебя появился свободный час. Почему бы нам не прогуляться?
— Я могу понадобиться Хлое.
— То, что тем двум дамам следует сделать, пусть они лучше сделают без свидетелей.
У Стефани было ощущение, что Раф прав.
— Но я никогда не видела, чтобы Дебора так злилась.
— Никому не понравится, когда его вот так подставляют.
— Ты прав, — сказала Стефани, выразительно на него посмотрев, — никому.
Она взяла сумку и направилась к лифту. Раф шел следом, не отставая от нее ни на шаг. Что она могла с этим поделать? Они жили в свободной стране.
Стефани нажала на кнопку, и двери лифта открылись. В лифте уже был один человек, и Стефани решила, что Раф направится к лестнице, однако он вошел следом за ней в кабину.
Двери закрылись, и Стефани принялась сосредоточенно смотреть на светящееся табло, указывающее этаж.
Пять этажей проплыли у нее перед глазами. Она ощущала близость Рафа, его энергетику. Почувствовала, что он изменил позу.
— Мне жаль! — вдруг выпалил он. Еще два этажа.
— И мне. — Стефани услышала горечь в собственном голосе. Да, ей было жаль, это правда. Жаль, что она оказалась настолько глупой, что решила, будто он отличается от других.
Еще несколько этажей — и все. Давай, двигайся дальше.
— Я думаю о тебе, — сказал он тихо. Интимность его тона ощущалась как ласка, как нежное прикосновение к телу.
Второй этаж. Осталось проехать всего один.
