— Если бы не мы, то у тебя ничего не было бы! Ни денег, ни дома, ни машины! — завопил он, нервно стукнув кулаком по столу, отчего послышался звон бокалов.
— Зато были бы родители, — усмехнулся себе под нос. — Я поехал. Меня семья ждёт, — хлопнув в ладоши, поднялся, как в мою руку вонзились когти матери.
— Ты не посмеешь, — прошипела она.
— Ещё как посмею, — победоносно улыбнулся и, вырвав свою руку из её мёртвой хватки, вошёл в дом.
— Это не конец, Джастин! — долетел до меня крик матери, но я уже бежал, перепрыгивая через две ступеньки на второй этаж. Я готов был взлететь от счастья, ощущая себя свободной птицей.
Наскоро покидал в сумку свои вещи и вылетел на улицу. От Малибу до моего дома ехать полчаса. Полчаса разделяло меня от настоящей семьи. Да, именно так я чувствовал. Мишель, Итан и Нанни стали моим домом, семьёй, отдушиной и надёжным пристанищем. Чтобы избежать возможных претензий со стороны семьи Кайлы, выключил телефон. Я понимал, что разговоры ещё будут, ведь я выказал им своё неуважение. Очень хотелось верить в то, что мистер Андерсон, отец Кайлы, расценит это как личное оскорбление и впоследствии не захочет иметь со мной ничего общего.
Подъехал к шлагбауму и, нажав на кнопку на своём солнцезащитном козырьке, открыл его. Проезжая мимо поста охраны, заметил Берни.
— Берни! Какого чёрта ты здесь?! Сегодня же праздник! — крикнул ему.
Он высунул голову в окно и лучезарно улыбнулся.
— А ты какого хрена здесь, у тебя же помолвка?!
— Я сбежал, — заржал в ответ. Он тоже рассмеялся, показав мне большой палец вверх. — Тем более меня ждут здесь.
— Вот и меня это место не отпускает, — уклончиво ответил он, потерев подбородок.
Я знал, что он разведён и у него было двое взрослых детей. Бывшая жена осталась в Мексике и вроде не трогала его. А сам он по уши влюбился в Нанни. Его можно понять, она роскошная женщина.
— Тогда заходи, когда сможешь, — подмигнул ему.
— А можно?! — с надеждой спросил он, а вид был как у Итана, когда он спрашивал меня, можно ли ему втихаря ещё чипсы съесть.
— Нужно, — отсалютовал ему и поехал вдоль навороченных особняков моих соседей.
Припарковался около дома и фактически залетел внутрь. В нос ударил запах запечённого мяса смешанного с пряным ароматом имбирного печенья. Откуда-то из кухни доносилась песня All I Want For Christmas Is You от Mariah Carey.
Нанни на славу постаралась и дом был украшен различными причудливыми игрушками, мишурой, гирляндами и статуэтками. В нашем комплексе очень строго относились к внешнему украшательству домов к Рождеству и были определенные правила. Как, например, нельзя вешать много иллюминации во дворе, чтобы не слепить соседей. Бредово, конечно, но это прихоти богачей. Поэтому мы с Нанни обычно не заморачивались и украшали дом только изнутри. В углу гостиной стояла огромная ель, украшенная серебристыми и золотистыми шарами. На её раскидистых ветвях мерцали сотни маленьких огоньков праздничных гирлянд. На книжных полках появились разноцветные мигающие лампочки и забавные статуэтки.
Сняв обувь, босиком пошлёпал в сторону кухни. Мне хотелось бежать, но я сдерживал себя, ощущая какое-то трепетное беспокойство. Зайдя в неё, застыл, наблюдая как Нанни танцевала с Итаном, взявшись за руки, а Мишель стояла спиной ко мне, прислонившись к кухонному светло-серому гранитному островку. Итан был бледным и отстранённым, явно плохо себя чувствуя, но слегка покачивался в танце.
— Кхм, — кашлянул в кулак, пытаясь скрыть довольную улыбку. — А почему меня никто не встречает?!
Все мгновенно обернулись на меня. Мишель схватилась за столешницу и распахнула глаза от удивления. Нанни подняла руки к груди и в её глазах появились слёзы. А Итан рванул ко мне.
— Папа плишёл! Папочка! — подлетел ко мне, и я тут же подхватил его на руки. От его реакции сердце подпрыгнуло к горлу, в глазах защипало. — Я загадал желание, как ты и говолил! И ты плишёл! А Миша говолила, что ты уехал и не велнёшься, — торопливо говорил он, сквозь кашель.
Слёзы потекли по его щекам. Сглотнул огромный ком в горле и прижал его к себе. Не знаю, что в этой жизни может тронуть больше, чем такая детская реакция.
— Тише, приятель. Не плачь, — поглаживал его по спине, прикрыв глаза на секунду. — Конечно я пришёл. Неужели ты думал, что я в такой праздник уйду?! Да ещё и когда ты заболел?! — охрипшим голосом успокаивал его. Или самого себя. Не знаю.
Но мне хотелось зарыдать в голос от его искренней радости. Он ждал меня. И, чёрт подери, мне нравилось, что он называл меня папой. Это неправильно, но я наслаждался этим.
Посмотрел на Мишель, которая поспешно вытерла слёзы и смотрела на меня, словно увидела настоящего Санта-Клауса.
— А ты подалок плинес?! — прищурившись, посмотрел на меня.
— Принес, — улыбнулся ему.
Его глаза загорелись, а на щеках появился румянец. Я чувствовал, что у него явно была температура и по-хорошему ему надо лежать, но также понимал, что он ждал этого праздника. Он ждал чуда. Он ждал отца. А пришёл я. От всего этого у меня закружилась голова, но я лишь крепче обнял ребёнка и вдохнул запах дома. Так странно всё, но мне нравилось.
— Так, Итан, надо выпить лекарство, — спохватилась Нанни, подойдя к нам.
— Сначала подалок, — насупился он.
Полез в карман джинсов и выудил оттуда самый обычный брелок. Мы на днях ехали в машине, и ему очень понравился мой брелок, который мне как-то подарил Трэвис лет десять назад. Там было написано Keep Calm and Listen Eminem[1]. Помню меня тогда накрыло волной дикой истерики, я долго ржал до слёз, но с тех пор он всегда со мной, как мой талисман. Когда у меня появилась машина, то я присобачил его к ключу от неё и каждый раз, глядя на него, вспоминал своих друзей. Итан тогда крутил его в руках и сказал, что хочет такой же. Поэтому я нашёл ему со своим смыслом. На нём было написано Keep Calm And Love Your Family. EspeciallyDaddy[2].
Я понимал, что посыл в нём слишком глубокий и возможно не совсем гуманный с учётом того, что отец Итана не хотел иметь с ним ничего общего. Возможно, я слишком много на себя взял, решив, что имею право на подобное. Но я искренне хотел верить, что смогу стать для него другом впоследствии, когда вернётся его мать и заберёт от Мишель.
— Держи. Но это не весь подарок, — подмигнул ему. — Под ёлкой тебя ждёт ещё парочка тех, о которых ты мечтал, — улыбнулся ему, видя, как он с любопытством и восторгом разглядывает брелок.
Позавчера, когда он только заболел, я оформил доставку какого-то робота-собаки, которого он хотел и плеер.
— Спасибо, папа. Я так хотел такой же талисман, как у тебя, — обнял меня за шею.
От него реально исходил жар.
— Нанни, дай ему жаропонижающее. Он, по-моему, горит, — передал ей ребёнка, потрепав его по волосам.
— Ох, милый мой, ты и впрямь горячий. Пойдём выпьем с тобой лекарство и продолжишь развлекаться, — запричитала Нанни, отходя с ним в сторону.
Посмотрел на Мишель, склонив голову на бок. Она до сих пор стояла, вцепившись в столешницу, как будто это спасательный круг, и изумлённо смотрела на меня.
— «Oh, I just want you for my own,
More than you could ever know»[3], — пропел слова из звучащей песни, улыбаясь, как дебил. — Иди сюда, Крошка, — развёл руки в стороны, приглашая в свои объятия.
Мишель сначала замешкалась, а потом побежала ко мне и запрыгнула, обвив ногами мою талию. Вдохнул полной грудью её запах, уткнувшись носом в шею. Аромат ванили тут же проник в каждую клетку моего тела и моментально одурманил. Чёрт, я дома. Мишель беззвучно плакала, содрогаясь на мне.
— Ну ты чего, Крошка? — обхватив её талию, второй рукой зарылся в её волосы. — Я здесь. Я с тобой.
— Но… Как?! — сдавленно прошептала она.
— Я не смог, Мишель. Просто не смог пойти против своего сердца. Ты же знаешь, как я не люблю ложь, поэтому не смог дальше обманывать себя, — тихо ответил, ощущая, как меня переполняет любовь к этой девушке.
