— Эта наша профессия, принцесса! Зрителю не хочется смотреть растянутую сахарно-карамельную пастораль, ему подавай страсти, крики, эмоции!
— Но в конце непременный хеппи-энд. Ты, часом, об этом не забыл? И что, если хеппи-энда не будет? Нас же зрители тухлыми помидорами закидают, а начальство с работы попрет. И оно, между прочим, будет абсолютно право! Так как, у тебя есть гарантия, что эта история будет иметь хороший конец?
— Гарантии может предоставить только Господь Бог. Но у меня есть кое-что получше.
— И что же?
— Моя интуиция! Ты знаешь, как я ей доверяю. И предчувствия меня никогда не обманывали. Так вот: у нас все будет хорошо. Просто замечательно будет!
— Но сначала провокация?
— Конечно же! Куда без нее?!
На следующий день Сашку и Женьку ожидал сюрприз.
— Наше реалити-шоу дает вам возможность удвоить ваш выигрыш! — преувеличенно жизнерадостным тоном, так не вяжущимся с кислым выражением лица, сообщила им Альбина.
— Да? И в чем подстава? — не дав ей договорить, поинтересовалась Женька, памятуя о том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
— Все абсолютно честно! — не моргнув глазом, парировала Альбина. — Все, что вам требуется для того, чтобы получить не миллион, а два миллиона рублей, — это… провести сегодняшнюю ночь в одной кровати под прицелом наших камер!
Женька едва не задохнулась от возмущения и, если бы не Сашка, перехвативший ее руку и предупредительно сжавший ее, непременно поведала бы, что думает об этом шоу и его устроителях. Какой цинизм и бесстыдство! Снимать на камеры самое сокровенное, что только может быть между двумя любящими друг друга людьми, — это уже ни в какие ворота не годится!
— Озвученное вами условие — единственное? — поинтересовался Сашка у Альбины. — Других нет?
— Нет!
— Тогда мы соглашаемся! — как ни в чем не бывало произнес он, не забыв еще раз сжать ладонь Женьки, чтобы та не вздумала выступать.
— Великолепно! Итак, сегодня зрители воочию увидят, чем вы занимаетесь с одиннадцати вечера и до семи утра! И думаю, это будут весьма знойные кадры!..
Женька скрипнула зубами, но промолчала.
Через десять минут, уже сидя около пруда, Женька наконец-то получила возможность спросить Александра.
— Ну и как мы теперь выкручиваться будем? Ты хоть понял, на что ты нас подписал?
— Ровно тот же самый вопрос я могу задать и тебе. Что, по-твоему, от нас сегодня требуется?.
— Как что?! Заниматься любовью на потеху всей страны!
— А вот и нет! Внимательнее надо было слушать! Все, что нам надо, — это тихо и благопристойно улечься в одну кроватку, пожелать друг другу спокойной ночи, а на рассвете поприветствовать и сказать: «С добрым утром!»
— Подожди, так от нас точно не требуется, чтобы мы…
— Не-а, — замотал головой Сашка. — Я ж не просто так переспросил. Главное — провести эту ночь вместе, а уж чем мы при этом будем заниматься, никого не волнует. Хочешь — стихи будем читать, хочешь — в шахматы играть или обсуждать литературные новинки. Не колышет! Зато теперь ты точно сможешь съездить на юг! На ремонт и прихоти матери и первого миллиона за глаза хватит, а второй ты запросто потратишь на себя.
— Почему это «ты съездишь на юг»?
— Извини, оговорился. Конечно же, «мы», — отозвался Сашка и тут же поспешил свернуть тему на другое: — Кстати, я настаиваю на том, чтобы эту ночь ты провела в моей спальне!
— А в чем разница? — удивилась Женька. — Что моя, что твоя спальня совершенно одинаковые! Не все ли равно, где мы будем спать — у тебя или у меня?
— Ну, можешь считать это моим личным бзиком, — тут Сашка подмигнул Женьке так, что это не попало в объективы снимающих их операторов, — но мне было бы очень приятно, если бы ты согласилась спать у меня.
— Ну ладно. Собственно, мне все равно где. У тебя так у тебя…
Разумеется, весь день так и пролетел в мыслях о предстоящей ночи. Женька то заливалась краской, представляя, что скажут о ней, бесстыднице, родные и зрители, то убеждала себя, что ничего особенного в общем-то и не происходит. Ну подумаешь, всего-то совместная ночевка! Даже странно, что за такую малость ей собираются выплатить лишний миллион.
Миллион за одну ночь! Да, таким заработком не сможет похвалиться даже супер-пупер крутая проститутка, матушка может быть довольной. Дочь твердо усвоила ее напутствие. Только вот отчего же на сердце радости нет? И почему же так больно продаваться — пусть даже за весьма достойную цену?
Нет, сравнение с проститутками некорректно! Она… она сейчас актриса, вот! Ей предложили сыграть эту роль — она согласилась, только и всего! Просто роль попалась высокооплачиваемой, а так ничего дурного.
Нет, опять неверно. У актрис, как правило, нет никаких чувств к партнеру по съемкам, по крайней мере это не приветствуется. А здесь будут снимать не какую-то там абстрактную постановку, а сценку из их с Сашкой жизни, которую они точно не хотели бы выносить на посторонних. Но их купили, купили этими чертовыми деньгами! Может, отказаться, пока не поздно?
Ну и чего она добьется своим отказом? Мать ее по головке за такое не погладит, еще и по ушам навешает: мол, дура ты набитая, взяла и от денег отказалась, хотя требовался от тебя сущий пустяк! Никто ее не поймет, это факт. А объяснять всем и каждому, что есть что-то глубоко личное, что на потеху толпы выставлять не хочется… Нет, точно не поймут.
Что до самой ночи, Женька и побаивалась ее, и ждала с плохо скрываемым нетерпением. Впервые они с Сашкой окажутся так близко друг к другу. Что же из этого выйдет? Они ведь даже до сих пор еще и не целовались ни разу! Это Тошка вон, акселерат малолетний, без лишних вопросов аж с двумя девицами загулял! А она так не может. Со стороны, наверное, глупо выглядит: взрослая тетка, а переживает и краснеет как школьница, стоит только подумать о том, как они с Сашкой первым поцелуем обменяются. Или не обменяются? Ведь он верно сказал: ничего такого от них не требуется, всего-то переночевать в одной кровати, и все…
А Сашкины мысли в этот момент были сугубо приземленными. Он давно уже вычислил, где в его комнате находятся камеры и микрофоны, и теперь думал, как их лучше нейтрализовать. Банально вывести из строя? Не прокатит.
Стопроцентно сочтут диверсией, еще и стоимость загубленной техники из его гонорара вычтут. Значит, надо как-то по-другому действовать. А как?..
В итоге, когда оба наконец-то оказались в кровати, первые минут пять не знали, куда себя деть, что сказать и вообще — что делать-то теперь?
— Слушай, а тебе спать хочется? — шепотом поинтересовалась Женька.
— Не-а, — ответил Сашка и, в свою очередь, спросил: — А чего так тихо-то? Боишься, мы кого-то разбудим?
— Да нет, сама не знаю почему, — все так же шепотом поведала Женька.
Повисла пауза, неловкая и раздражающая. Сашка, не выдержав, чихнул.
— Будь здоров!
— Спасибо!
Опять молчание. Женька чувствовала себя донельзя глупо, ее бросало то в жар, то в дрожь, и спроси ее сейчас — чего она хочет, о чем думает, — не смогла бы дать внятного ответа.
— Знаешь, только честно, без дураков: ты мне очень-очень нравишься. — Сашка повернулся на бок, облокотился. — И сказать откровенно, о другой жене я бы и не мечтал. Я знаю тебя всего три недели, а кажется, словно уже целую вечность. Мне с тобой безумно легко, хотя порой ты бываешь несносна…
— Это я-то несносна?! — возмущенно перебила его Женька. — А ты?! Или напомнить, как кто-то окунул меня в ледяную воду?
— Ну, извини, был не прав. Дурацкая шутка.
— Ничего себе шуточка! Взял и обидел ни за что ни про что!
— Давай не будем об этом, прошу! Я правда очень неудачно пошутил и хочу извиниться перед тобой за это и за все остальное.
— Хочешь сказать, теперь я могу не опасаться, что ты ни с того ни с сего опять ополчишься на меня?
Сашка замялся. Женька ждала, что же он ей сообщит, одновременно придумывая про себя ответы за него. «Дорогая, разумеется, я буду с тобой нежен и деликатен, пока сценарий не потребует снова ткнуть твою очаровательную физиономию в торт на потеху зрителям!» Или так: «Конечно же, а вот про то, что я держу фигу в кармане и втихаря подсмеиваюсь, тебе знать совершенно не обязательно!»
Но Сашка сумел-таки озадачить Женьку, предельно серьезно заявив:
— Я обещаю тебе, что, пока я рядом, никто не сможет тебя обидеть. Если же кто-то отважится на это, будет иметь дело со мной.
Женька едва не брякнула, что спрашивала она его отнюдь не об этом, но что-то внутри ее заставило промолчать. У нее появился персональный рыцарь? Хм, забавно — и чуточку нереально. Все равно что если бы не Золушка поехала на бал к Принцу, а Принц безо всякого бала и по собственной инициативе посетил ее жилище и забрал сиротку от злобной мачехи.
Голова кругом идет, концы с концами не сходятся. Ну и плевать! Она ведь для себя уже все решила. Если это все-таки подстава, ей не привыкать: одним обломом больше, одним меньше, — только-то и всего. А если Александр не шутит и действительно испытывает к ней некие чувства — что ж, он ведь ей тоже нравится! Чего уж перед собой комедию ломать…
