к себе она допустить не могла.
— Не злитесь, пожалуйста, — миролюбиво произнесла Надя. — Я правда пришла к вам по делу. Это касается вашей жены, Лизы.
— Господи… Ну что вы можете мне еще сказать из того, чего я не знаю? — вздохнул Тураев и посмотрел на часы.
— А вы действительно знаете все?
— Конечные обстоятельства преступления я узнаю, когда найдут Ржевского и докажут его вину. А я уверен, что так и будет, — Тураев несколько раз сжал и разжал кулаки. — Доказательства его вины настолько очевидны, что даже смешно оспаривать их. Все известно…
— Тогда, может быть, вы объясните мне, что их связывало? — вспыхнула Надя. — Мне вот тоже интересно, какого черта мой любимый человек творил за моей спиной! С вашей женой, между прочим!
Мимо них прошли несколько рабочих. Они громко поздоровались с Тураевым, и он, прихватив Чарушину за локоть, потащил ее за собой.
— Что вы себе позволяете?! — зашипела она, пытаясь отодрать от себя его руку. — Куда вы меня тащите?
— В свой кабинет! Или вы хотите, чтобы все слышали, о чем мы тут с вами говорим?!
— Можно подумать, эти люди не знают, что у их начальника или владельца, или как вас тут называют — шефом? жену убили! Давайте теперь расскажем им, кто убил и за что!
— Надя! — Тураев резко остановился и прижал ладонь ко лбу. — Прошу вас, прекратите… Вы не понимаете…
— Где уж мне, — тяжело дыша, Надя обхватила себя за плечи, чтобы унять нервную дрожь.
Когда они подошли к зданию, Тураев набрал код на цифровом реле справа от двери.
— Пойдемте, Надежда. Вам совершенно нечего бояться. Сейчас я позвоню и перенесу свои дела. И мы спокойно поговорим, хорошо? — Он ждал ее ответа, придерживая тяжелую дверь.
Чарушина кивнула. Все что окружало ее, теперь не вызывало ни восторга, ни удивления. Бетонная пыль осела на ее обуви и одежде, в груди продолжало саднить, и горькие слезы подобрались так близко, что готовы были пролиться в любой момент.
Надя задержала дыхание и сосчитала до пяти, чтобы подавить в себе эмоции. Затем последовала за Тураевым. Он стремительно миновал пост охраны и так же быстро, не оглядываясь, стал подниматься по лестнице. Люди, попадавшиеся на его пути, вежливо расступались, но Чарушина не успевала даже толком разглядеть их. В кабинет Тураева они вошли, минуя большую приемную. Серьезная секретарша тут же подскочила:
— Максим Викторович, вам звонили из "СтройИнвеста! Я сказала, что вы уже…
— Сделайте так, чтобы нас не беспокоили, — отрезал Тураев и, открыв дверь кабинета, пропустил Надю вперед.
Чарушина успела лишь кивнуть, но секретарша уже оказалась занята телефонным разговором.
— Садитесь, — велел Тураев и подошел к своему месту во главе длинного офисного стола буквой Т.
Надя села на самый край неудобного стула с прямой спинкой.
— Итак, — мужчина уперся кончиками пальцев в столешницу. — Я вас слушаю.
Надя закинула ногу на ногу и приподняла подбородок.
— Нет, это я вас слушаю, Максим Викторович! Расскажите, как вы познакомились со своей женой?
— Я уже говорил вам и не вижу смысла снова возвращаться к этой теме.
— В клубе, я помню. Она работала администратором. И что же это за клуб? Массажный салон, надо полагать?
— Что? — сдвинул брови Тураев. — О чем это вы? Я не посещаю подобных заведений. К вашему сведению, у меня есть личный массажист.
— Разумеется, — усмехнулась Чарушина. — Люди вашего, — сделала она ударение, — положения привыкли к высшему разряду обслуживания.
Тураев обошел стол и остановился у окна. Скрестив руки на груди, он с интересом разглядывал Наденьку и молчал.
— Хорошо, — кивнула она. — Не будем переходить на личности. Что это был за клуб?
Тураев склонил голову к плечу.
Чарушина поерзала на стуле и нехотя соединила колени.
— Дайте-ка я угадаю… Уж не клуб ли "Эгоист" стал местом вашего с ней знакомства?.. — осторожно предположила Надя, вспомнив информацию, полученную от Заи.
Тураев лишь на мгновение сместил взгляд в сторону от ее лица, но она, заметив это, покачала головой:
— Ну конечно, именно там… И как это было? Что это за место? Сама я в клубы не хожу и спрашиваю исключительно из любопытства.
— Любопытство… — процедил Тураев. — Я вам больше скажу, Надежда Николаевна, вашего любопытства не хватит на то, чтобы попасть туда.
— Вот как? Это еще почему?
— Потому что это мужской клуб.
— Ах, простите! — скривила губы в язвительной улыбке Надя. — Наверное, именно там работает ваш личный массажист?
— Что вы привязались к этому массажу? Это клуб для деловых людей. Мужчин, да. Есть ведь женские клубы по интересам, так почему бы и…
— Лиза Соловьева работала там администратором. Значит, это уже не совсем мужской клуб.
— Это было недолго. Теперь там работает исключительно мужской персонал.
— Допустим. Но дело в том, что я знаю о вашей покойной жене несколько больше, чем, вероятно, известно следствию. Разумеется, я не могу с точностью заявлять, повлияют ли эти факты на его ход, но в моей адвокатской практике подобные вещи играют существенную роль. Несостыковки, которые возникают в результате сбора информации, в конечном итоге могут перевернуть дело с ног на голову.
— К чему вы ведете? — лицо Тураева стало непроницаемым.
— Сегодня я встретилась с одним человеком, который довольно хорошо знал вашу жену. Я бы сказала, очень хорошо знал. Так вот, мне стало известно, что та Лиза Соловьева. которая, судя по документам, стала Елизаветой Тураевой, не очень-то рвалась осчастливить вас. Да и вообще кого-либо из мужчин.
Из горла мужчины вырвался глухой хохоток.
— Она была лесбиянкой? — прищурился он.
Надя выдержала паузу, а затем, без тени улыбки, произнесла:
— Ваша жена на протяжении какого-то времени, с большой долей вероятности была жертвой физического насилия. К тому же, она изменила кое-что в своей внешности. Я могу только догадываться о том, заметили ли вы это. Или же, как я успела понять, вы относитесь к тому типу людей, которым наплевать на подобные тонкости.
Тураев отлип от окна и сел напротив Нади.
— Хотите сказать. что я не в состоянии определить натуральную красоту от искусственной? — склонившись над столом, он обвел медленным взглядом лицо Нади, спускаясь все ниже, пока не уперся в ее сложенные на столе руки.
— Лиза говорила о том, что не хочет никаких отношений. И я верю тому человеку, который поведал мне об этом.
— И кто же это?
— Неважно, — Наденька поднялась. — Я просто хотела предупредить вас о том, что передам всю известную мне информацию следователю. Уверена, что если копнуть глубже, вскроется много всего интересного. Да вы и сами об этом знаете, Максим… Викторович.
Она развернулась и направилась
