В ответ на просьбу Ника сердце Алексы на миг замерло, а затем забилось с перебоями. Она сама не понимала, что в его тоне изменилось, лишь почувствовала, что они миновали некий перекресток и Ник теперь выбрал не хоженую прежде тропу. После вечеринки у Майкла они занимались любовью каждую ночь — то неторопливо, то в бурном исступлении. Ник шептал ей эротические комплименты, уверяя, что она прекрасна и желанна ему.
Но он никогда не глядел проникновенно ей в глаза, словно заранее знал всю ее подноготную. Алекса ощущала себя перед ним уязвимой — точь-в-точь мякоть спелого плода, с которого сняли кожицу.
Затаив дыхание, она ждала, что Ник передумает, но он взял ее лицо в ладони и шепнул тихо-тихо:
— Ты моя жена, и я хочу заняться с тобой любовью.
А потом он поцеловал Алексу, жарко, неспешно, и ее кровь разогрелась подобно сиропу, налитому на горячие блинчики, тело обрело податливость, а губы приветственно раскрылись. И тогда их языки сплелись в том древнем танце, который соединяет мужчину и женщину на протяжении долгих столетий.
Ник опрокинул Алексу навзничь, прижал к ковру и медленно раздел. Он откровенно наслаждался ее обнаженным телом, а она возбуждалась от желания покориться этому сильному мужчине.
Он властно развел ей ноги и, опустившись на колени, нежными движениями раздвинул лоно, а потом стал ласкать его языком и губами, доводя тем самым Алексу до экстаза. Наконец она выгнулась дугой в бурном оргазме. Ник продолжал целовать Алексу до тех пор, пока из ее горла не вырвался всхлип, потом мольба…
Он переместился выше и сказал:
— Посмотри на меня, Алекса.
Она приоткрыла затуманенные глаза и вгляделась в лицо мужчины, которого любила всеми фибрами своей души, ожидая от него новых притязаний и готовясь взять все, что он согласится ей дать.
— Для меня всегда была только ты. — Он помолчал, словно желая удостовериться, что она услышала и поняла его. Янтарные глаза Ника светились напряженным вниманием. Он стиснул пальцы Алексы, словно желая выразить нечто, недоступное словам. — И всегда будешь только ты.
Он вошел в нее, и Алекса вскрикнула. Не отрывая глаз от ее лица и не отпуская ее рук, Ник ввел член целиком и начал ритмично двигаться. Он выходил и снова входил, с каждым разом требуя большего. Ему нужно было не только ее тело. Ставки в игре изменились, и теперь он притязал и на ее сердце, медленно и верно подталкивая Алексу к краю обрыва. И когда она упала в пропасть, он, не выпуская ее рук, последовал за ней.
Потом их тихим течением отнесло обратно. Ник крепко обнял жену, поцеловал ее в висок, и они оба притихли, растянувшись у камина в зачарованном молчании, снизошедшем на них и похожем на парящие за окном ленивые хлопья снега. Алекса догадывалась, что между ними произошло что-то необычное — то, что сам Ник пока не готов был высказать, — но она отчаянно цеплялась за надежду, что однажды он будет принадлежать только ей, хотя и ругала себя за подобное предположение.
Позже, когда она совсем разомлела от теплоты его тела, Ник вдруг шепнул:
— Пусть пес остается.
Алекса даже привстала: ей показалось, что она ослышалась.
— Что?
— Это мой тебе подарок. Пусть пес остается.
Алекса в порыве чувств попыталась подыскать слова, чтобы выразить благодарность за его щедрость, но, как и Ник, не нашла подходящих. Тогда она снова приникла к нему, притянула его голову к себе и проявила свою признательность иначе.
* * *
На следующий день Нику оставалось только качать головой при виде совершенно разболевшейся жены.
— Я ведь тебе говорил.
Алекса застонала, сухо закашлялась и перевернулась на живот, зарывшись лицом в подушку.
— Мог бы и не повторять. Мне нужно снова выпить «Найкуил».[22]
Ник поставил на прикроватный столик поднос с напитками: водой, соком и куриным бульоном.
— Ни за что на свете! Хватит глотать антибиотики и кодеиновый сироп от кашля. Доктор не рекомендовал. И со спреями в нос отныне покончено. Я читал про них статью.
— Пусть приедет мама.
Ник засмеялся и поцеловал Алексу в спутанные волосы:
— У тебя есть телевизор и пульт под рукой, бумажные платки, женский роман и телефон. Отдыхай, а я скоро вернусь.
— Мне надо съездить в магазин. Мэгги там замучается с покупателями.
— Ничего, денек как-нибудь выдержит. Подумай только, сколько мужчин она очарует и вынудит купить книжку! Ешь суп.
Алекса что-то пробормотала, и Ник тихо закрыл за собой дверь в спальню.
Чрезвычайно довольный собой, он забрался в ее «фольксваген». Уложив жену в постель, он наконец-то получил возможность заменить шины и масло в ее ржавом «ведре». Предварительно он лично отвез ее к врачу, получил на руки рецепт, заехал по пути в аптеку, а затем заставил Алексу лечь и потеплее укрыться одеялом. Все это время некая часть его существа наблюдала за происходящим словно бы со стороны и отметила, что он ведет себя как супруг. Настоящий, а не фиктивный. И самое тревожное, что эта роль доставляла ему истинное удовольствие.
Заведя машину, Ник выгреб из бардачка все имеющиеся там бумаги и начал их разбирать, надеясь, что в этой каше он найдет необходимые документы. Просматривая счета за ремонт, он неожиданно обнаружил конверт банковского извещения и в первый момент даже похолодел. Пробежав глазами письмо, он посмотрел на дату — больше месяца назад. Куча времени прошла после свадьбы. После получения от него денег. Какого черта она?..
Его «Блэкберри» подал сигнал, и Нику волей-неволей пришлось ответить на звонок.
— Алло?
— Наконец-то ты снял трубку!
Ник одним махом перенесся в прошлое. Его настроение, как и голос, вышколенные долгой практикой, тут же лишились эмоций.
— Джед, что тебе нужно?
— Неужели я не заслужил другого приветствия от собственного сына? — засмеялся отец. — Как у тебя дела?
Ник положил письмо на колени и завел машину.
— Хорошо, — сухо ответил он. — Уже вернулся из Мексики? Так быстро?
— Ага, и там женился.
Супруга номер четыре. Мать не преминет выйти из подполья, чтобы попортить бывшему супругу жизнь: так уж у них повелось. Ник с Мэгги всегда становились заложниками ситуации, обещавшей немало треволнений. При мысли об этом Ник почувствовал дурноту.
— Поздравляю. Послушай, мне пора ехать, некогда болтать.
— Сынок, мне нужно кое-что с тобой обсудить. Давай пообедаем вместе.
— Извини, я занят.
— Всего лишь час. Уж выкрои для отца время.
От телефона, казалось, так и несло будущими неприятностями. Ник крепко зажмурился, не желая поддаваться обычному недоброму предчувствию. Лучше все-таки встретиться с ним — на тот случай, если Джед вынашивает идею насчет «Дримскейпа», намереваясь оспорить завещание. Придурок.
