— Очень приятно это слышать.
— Я не льщу, а говорю правду. Лучше объясни мне, каким образом такая ванилька, девочка-недотрога без пирсинга, влюбилась в Рула. С первого взгляда я бы ни за что не сказала, что он в твоем вкусе. Тебе больше подошло бы что-нибудь такое элегантное… ну, сама понимаешь.
Я накрутила на палец прядь волос и подождала, пока Кора что-то вводила в компьютер. Работала она с пугающей энергией и скоростью, и я сомневалась, что хочу рассказывать о том, насколько Рул сексуален, человеку, который и без того прекрасно знал, что он собой представлял.
— Когда ему было шестнадцать, однажды он пришел домой с ужасной татуировкой в виде подковы и клевера на предплечье. Фил подарил Нэшу на день рождения татуировальную машинку и немного чернил, и, вместо того чтобы потренироваться на свинье или на дыне, они решили попрактиковаться друг на друге. Они оба очень талантливы в художественном смысле. Нэш больше предпочитал уличный стиль и граффити, Рул сначала увлекался тем же самым, а потом узнал, что он по-настоящему талантлив. Так случилось, что я побывала у них дома — не знаю, видела ли ты когда-нибудь Реми, но «похожие» — слишком слабо сказала. У них были одинаковые глаза, одинаковые темные волосы, одинаковое сознание того, что они чертовски хороши собой. Так вот, Рул пришел домой с этой кошмарной татуировкой и вдруг преобразился. Он объявил, что его тело — его собственность, и сделал татуировку, чтобы четко обозначить, кто он такой и чем отличается от Реми. Его радовала мысль о том, что изменение внешности способно повлиять на внутренние представления о самом себе. Рул всегда был красавчиком, но, когда он принялся себя лепить, то начал становиться все лучше и лучше. Без татуировок и пирсинга он просто не был бы Рулом. Кстати, а ты? Сама этим не увлекаешься?
— Даже не знаю… у меня не самые простые родители. Если бы я вернулась домой с татуировкой или оригинальным пирсингом, они бы, наверное, до конца школы держали меня под домашним арестом. Я об этом даже никогда не думала.
— Сколько тебе лет?
— Недавно исполнилось двадцать.
— Еще живешь с родителями?
— Нет.
— Тогда, по-моему, ты имеешь право делать со своим телом что вздумается, не боясь их реакции.
Я вздохнула и покрутилась на кресле.
— Ну да… честно говоря, я подумывала о том, чтобы кое-что сделать.
— Татуировку? Знаешь, Рул бы сделал тебе какой-нибудь красивый рисунок. Тем более что именно ему придется его разглядывать всю дорогу.
Мы рассмеялись, так что остальные с любопытством посмотрели на нас.
— Я вообще-то думала проколоть соски…
Обычно я не настолько откровенна, но тут подумала: раз уж Кора зарабатывает таким способом на жизнь, это все равно что рассказывать врачу о проблемах со здоровьем. Необычные глаза округлились, она улыбнулась.
— Супер.
Я пожала плечами, продолжая крутить прядь волос.
— Мне нравится, как это выглядит. Ну и, как ты сказала, я видела твою работу. Знаю, что может получиться здорово. Я просто не уверена, что готова к таким экстремальным переменам…
— Такие проколы не сразу заживают, но в итоге будет клево. Если решишься, скажи, и я бесплатно для тебя это сделаю. Заплатишь только за металл.
— В следующем месяце у Рула день рождения. Если я и решусь, то до тех пор.
Она хлопнула в ладони и захихикала, как девчонка. Я подумала, что Кора немного чокнутая, но она мне понравилась. Мне всегда было нелегко заводить друзей и расслабляться в присутствии незнакомых, и свидетельством того, что Рул положительно на меня влиял, было то, что я разговаривала с этой эксцентричной девицей без всяких внутренних блоков и ограничений.
— О. Сексуальный сюрприз. Отличная идея. В общем, просто позвони мне, что-нибудь придумаем. Мне нравится радовать своих парней, и я охотно помогу хорошей девушке.
— Спасибо. Я подумаю.
Мы с удовольствием поболтали еще час, потому что у Рула ушло больше времени, чем он думал. Я наблюдала, как Кора провожала клиентов, которых отпускали мастера, и отвечала на вопросы тех, кому нужны были консультации или помощь. Она выгнала еще одну девицу, которая пыталась пробиться к Роуди, и, когда Рул подошел к столу со своим свежеперевязанным клиентом, я убедилась, что завела новую подругу. Кора была остроумная, полная сарказма, но она прекрасно понимала, как у моего парня работала голова, причем смотрела на него с такой точки зрения, о которой я и не подозревала.
Клиент Рула, судя по всему, едва достиг возраста, в котором дозволяется водить машину, но татуировки у него были впечатляющие, и все предплечье забинтовано и перепачкано чернилами и мазью. Я не упустила оценивающий взгляд, которым он меня окинул, когда выходил, — и Рул тоже заметил. Он щелкнул парня по затылку и велел не подглядывать, если тот хочет законченную татуировку. Потом Рул попросил меня подождать еще десять минут — он приберется, и мы пойдем. Я посмотрела ему вслед и заметила, что клиентка, с которой возился Нэш, и девушка помоложе, сидевшая за столиком у Мейза, сделали то же самое. Кора была права, противоположный пол тянуло к Рулу, как магнитом, и, пока мы были вместе, я должна была как-то к этому приспособиться.
Рул закончил быстро и вскоре уже вернулся ко мне. Он протянул Коре пакет с деньгами, со всеми громко попрощался, и мы вместе вышли на морозную улицу. Я невольно задрожала и прижалась к нему, а Рул натянул капюшон куртки на бритую голову и сунул руки в рукава черной рабочей куртки, украшенной логотипом салона и его именем, ярко вышитым на спине.
— Возьмем что-нибудь в закусочной? — спросил он, потерев руки, и сунул их мне под волосы, коснувшись основания шеи. Руки у него были ледяные, и я задрожала еще сильнее. Тогда Рул прижал меня к груди, уткнувшись подбородком мне в макушку.
— Да, чтобы никуда не ехать.
— Клево. Ты чего хочешь? Я позвоню и закажу по пути домой.
— Что угодно. Я страшно голодная.
— Пицца?
— Да. Только я буду без зеленого перца и грибов.
Я взяла Рула под руку и попыталась не отставать, пока мы шагали домой. В кармане загудел мобильник — отец. Я нахмурилась. В каких бы словах мать ни описала мой последний визит, он наверняка рассердился. Но я не желала выслушивать лекцию о морали от человека, у которого новая жена была лишь на пару лет старше меня. Я включила автоответчик и выпустила руку Рула, чтобы обойти опасный обледенелый участок на тротуаре.
Он нахмурился, притянул меня обратно и обнял. Я оказалась прижата к нему спереди и шла спиной вперед.
— Не бойся, не упадешь.
Я положила руки Рулу на плечи и взглянула в глаза — холодные, как снег, лежавший на земле.
