таких мужчинах.
Господи, да я просто боюсь уже кому-то доверять! Боюсь! Если меня мама предала, да ещё и врала мне, а это мой единственный близкий человек в мире, то какое дело до моих чувств незнакомцам?
Моё настроение хуже некуда. Меня начинает тошнить от криков, визга и вони табака. Гости потихоньку начинают расходиться, первой уходит Дейзи с каким-то мужчиной, а за ними сразу же Киф. Он суёт мне на ходу двести евро и исчезает за дверью. Я прячу улыбку, но не из-за больших чаевых, а из-за того, что ему явно не понравилось то, что он увидел. Ревность. Точно. Я помню, в книгах постоянно всё строилось на ревности. Киф приревновал Дейзи, а она тоже обижалась на него. Думаю, что он ей очень нравится, но она наказывает его за что-то. Разве это не жестоко?
Зачем люди поступают так с теми, кто им дорог? Почему они так жестоки к самым близким?
— Можешь идти домой, ты хорошо поработала. Отпущу тебя сегодня пораньше. А затем ты принудительно берёшь четыре выходных дня, Таллия, — сухо говорит менеджер.
— Почему? — удивляюсь я.
— Ты не брала выходные всё время, а это нарушение трудового договора. Нам не нужны судебные тяжбы, поэтому мне придётся насильно отправить тебя на отдых, чтобы в будущем не было проблем. Ждём тебя через четыре дня, во вторник.
Мужчина разворачивается и уходит, а я закатываю глаза.
— Что он тебе сказал? — Рядом появляется Ал.
— Я должна отдохнуть четыре дня. Это правда, что если я не беру выходные, то они нарушают трудовой договор? — настороженно интересуюсь я. Не хочу больше обмана.
— Хм, да, такое есть. Я беру один выходной день в неделю, как прописано в договоре. Ты брала всего лишь два раза, и твои выходные, вероятно, разделили между собой другие официанты, — кивает Ал, и я облегчённо вздыхаю.
— Ладно. Я поеду домой, — устало тру лоб и оглядываюсь на ещё заполненный клиентами клуб.
— Как дела с Каваном? Узнала что-нибудь про его девушку? — нетерпеливо спрашивает Ал.
— Ты хуже девчонки. Сплетник, — улыбаюсь я.
— И всё же?
— Дарина его сестра. Это точно. Она долгое время работала в Америке. Но есть ещё кое-что, в чём я пока не разобралась.
Быстро шепчу на ухо другу свои переживания и прошу его помочь мне понять, где правда. Я сама не могу разобраться в этом, потому что не знаю многое о мужчинах. Ал мужчина.
— Хм… не знаю, что сказать, если честно. С одной стороны, мне бы хотелось, чтобы всё было хорошо. А с другой, я не хочу, чтобы тебе причинили боль, Тэлс. Поэтому я ничего не могу посоветовать. Думаю, что тебе нужно поговорить с ним и понаблюдать за его поступками и словами. Если он врёт, то где-нибудь должен проколоться. Точно проколется. Ложь быстро забывается, а вот правда выплывает наружу.
— То есть мне нужно дать ему шанс? — удивляюсь я.
— Если только ты сама этого хочешь, Тэлс. Если тебе нравится этот мужчина, и ты понимаешь, что готова узнать его, а значит, начать зависеть от этих эмоций, то да, а если не готова, то нет. Я не могу решить за тебя, Тэлс. Не хочу быть виновным в твоём разбитом сердце, но если это всё же произойдёт, то я надеру ему задницу.
Подавляю улыбку, вспоминая, как легко Каван швырнул моего друга в сторону, чтобы отстоять мою честь. И уж точно он хорош в боях. Он лучший, так что, если кому и надерут зад, так это Алу.
— Понятно. Спасибо, до встречи, — чмокаю его в щёку. Ал улыбается мне и направляется к своим столикам, чтобы продолжить работу.
На самом деле я очень устала. Физически устала. Бегать с этажа на этаж и носить тяжёлые подносы — то ещё удовольствие, но я справилась с работой, а вот с чем-то очень важным — нет.
Выхожу из клуба в прохладную ночь и прощаюсь с охранником.
Я не запомнила, как его зовут, но он всегда очень мил со мной. Люди продолжают стоять в длинной очереди перед входом в клуб, и мне жаль их, потому что клуб забит, и им ещё долго придётся пробыть здесь.
Направляюсь вдоль по улице, чтобы дойти до главной дороги и там подождать такси. Ночью это делать особо сложно. Обычно, Ал в мобильном приложении заказывает для нас обоих такси, и это выходит намного дешевле.
— Какого чёрта ты делаешь ночью на улице одна?
Я пугаюсь от громкого и злого голоса, взвизгиваю и оборачиваюсь. Машина Кавана стоит на дороге с заведённым мотором, а он сам выскочил из неё.
— Я…
— Ты что, не осознаёшь, как это опасно? Ты одна, и на тебя могут напасть, Таллия. Как можно быть настолько безрассудной? — возмущается Каван.
— Да я же…
— Или ты ищешь приключения на свою маленькую задницу?
Решила узнать все тёмные тайны подворотен Дублина?
— Да прекрати на меня кричать, Каван, — вставляю я.
Его ноздри быстро раздуваются, и он яростно смотрит на меня.
— Я хочу поймать такси, чтобы уехать домой, вот и всё, — добавляю я.
— Такси к твоим услугам, — Каван указывает на свою машину, а я не знаю, стоит ли соглашаться. Кусаю губу, бросая опасливый взгляд на тёмные переулки, по которым мне не хочется идти, а потом на Кавана, с которым я могу зайти дальше, чем следовало. Но я настолько устала, и мои ноги болят, что молча киваю и бреду к его машине.
— Это ничего не значит, — предостерегаю его.
— Это много для меня значит, Таллия. Я буду уверен, что ты в порядке, — отрезает он и толкает меня внутрь. Я забираюсь в машину, Каван хлопает дверью, а затем оказывается рядом.
— Ты ушёл давно. Почему ты до сих пор здесь? — интересуюсь я.
— Я думал. Сидел в машине и думал.
— Понятно.
— О тебе и твоих словах, Таллия. Я думал.
— Хм… и есть какие-то результаты? — спрашивая, ожидающе смотрю на него.
— Ты права. Ты сказала правду. Я играл тобой. Играл на твоих эмоциях, которые быстро угадывал в твоих глазах, — кивает Каван, а мне бы не слышать этого признания.
— Да, я ублюдок. Да, я увидел в тебе жертву и стал охотником, но меня
