Думала ли я обо всех этих эмоциональных и физически ощущаемых последствиях, когда предлагала ему стать моим первым? Нет. Но разве можно было противостоять этой мощной энергетической атаке, имя которой «Артём Сокович»? Снова нет.
«Я такая дура, — закрываю лицо руками, признаваясь самой себе в эту секунду в том, в чём, наверное, до конца не хотелось признаваться: — Куда я лезу со своими чувствами? Но, похоже, я тебя люблю…»
* * *
На днях наведываюсь к Артёму с ответным визитом на домашний обед. Что может быть сексуальнее парня, который достаёт из духовки ароматную фаршированную курочку, которую сам же и приготовил?
— Кстати, что с твоим голосом? — не могу не задать Артёму этот вопрос, так как стоило ему со мной только поздороваться, как я сразу заметила, что в тембре его голоса появились хрипловатые звуки.
— У меня же была съёмка в бассейне, — протыкает курицу ножом, проверяя на готовность. — Был по самые уши в воде. Может, простудился после, может, ещё чего. Пофиг. Я уже закидался леденцами из аптеки.
— Какой ты самостоятельный, — расставляю на столе тарелки с салатом.
— Сам о себе не позаботишься, никто не позаботится.
— Позволь хотя бы курицу порезать, хоть так свою заботу о тебе проявлю, — внаглую забираю из его рук нож.
— Пожалуйста, пожалуйста, — Артём встаёт позади меня и легонько, как бы невзначай, приобнимает со спины.
— У тебя сейчас такой хрипловато-сексуальный голос, что можно в «секс по телефону» подрабатывать, — стараюсь концентрироваться на нарезке мяса, а не на близости Артёма, который жарко дышит в мои волосы.
— Телефон мой знаешь. Звони, пообщаемся на пикантные темы. Обещаю, денег с тебя брать не буду.
— Твоя щедрость не имеет границ, — поворачиваю голову, и губы Артёма касаются моего уха.
Застываем. Я, Артём и нож в моей руке, наполовину торчащий из курицы.
— Лиль, тебе когда на пары?
Меня начинает коротить от вибраций его простывшего мурчащего голоса, запускающего по моей коже фейерверк мурашек.
— Через два с половиной часа. А что?
— Останешься у меня до начала лекций? В универ отвезу, не беспокойся.
Разворачиваюсь к Соковичу лицом:
— А чем мы с тобой будем заниматься? — понимаю, что вопрос с подвохом.
— Вариант секса по телефону, я так полагаю, ты отметаешь?
— Правильно полагаешь.
— Ну, — стучит пальцами по губам, как будто обдумывая варианты, — можно и не по телефону.
Могу я считать себя испорченной девчонкой, если эта мысль посетила меня, как только я переступила порог этой квартиры?
— Так ты же болеешь… — пытаюсь скрыть свои похотливые, к собственному стыду, намерения.
— У меня болит горло, но член-то работает.
Аргумент.
Бесспорно, я хочу Артёма. Хочу его объятий. Его тепла. Но, кажется, я созрела для кое-чего ещё. Преодолевая последние сомнения и несколько шагов, тянусь рукой к сумке, висящей на спинке стула. У меня появилось желание доставить Артёму…
А вдруг не получится? У меня же совсем нет опыта.
Да, признаюсь, читала информацию об этом в интернете, используя в браузере режим «Инкогнито». Но это всего лишь теория. И чёрт его знает, каково это на практике. Но, думаю, я готова попробовать. И для этого в моей сумке лежит предмет, содержимое которого немного отвлечёт от мыслей о моей неумелости. И, одновременно, послужит неприкрытым намёком для Артёма.
Его заинтригованный взгляд следит за движением моих пальцев.
— У меня тут кое-что есть, — медленно достаю из сумки баночку с мармеладными мишками.
Жду реакцию Артёма, которая следует незамедлительно. Глубокий вдох, раздающийся в наэлектризованной тишине. Тёплый, всё понимающий взгляд, обжигающий и заводящий мои нервные рецепторы. Ямочки на щёках, проявившиеся от чуть смущённой улыбки.
Ты-то чего смущаешься?
— Мы же их не по прямому назначению будем использовать? — произносит почти шёпотом. Но таким сексуальным.
Кусаю губы. Мотаю головой, смущаясь в ответ. Задерживаю дыхание, когда Артём подходит ко мне и берёт за руку.
Я не знаю, как ты относишься ко мне. Возможно, сейчас тобой движет банальное влечение и желание скоротать время. И пусть снова буду думать, что я дура, но эти пару часов в твоих объятиях я ни на что не променяю… Ведь стоило тебе заглянуть в мои глаза, как внутри меня, постепенно набирая обороты, начало вращаться счастье…
Глава 34. «Осознать»
Артём.
Беру Гордееву за руку и заглядываю ей в глаза.
Трепетная решимость, которая одерживает победу над стеснением.
Я и не предполагал, что сегодня, когда звал Гордееву на обед, «на моей улице перевернётся грузовик с пряниками», а если быть точнее, с мармеладными мишками.
Не перестаёт Лиля меня удивлять. Я уж не надеялся и не мечтал. С Гордеевой вообще невозможно что-то прогнозировать.
Заочно благодарю её поцелуем за неозвученное желание. Ведь о минете мы не сказали ни слова, но нам двоим всё ясно. И что самое приятное, так это понимать, что к такому шагу она пришла осознанно. После всех тех грязных слухов, которые про неё запустил Тимур.
Оральный секс не только про удовольствие, но и про доверие к своему партнеру. Причём и то, и другое должно исходить от обеих сторон. Должен кайфовать от процесса и кто доставляет, и кто получает. Никакой обязаловки. Никакого принуждения. Иначе, зачем всё это?
Мне кажется, или Гордеева целует меня сейчас как-то по-особенному? Возможно, проявляет больше инициативы. Как будто это не я её благодарю, а она меня за что-то.
Распаляясь в поцелуе всё сильнее, передвигаемся из кухни в мою комнату короткими шажками почти вслепую. По пути врезаемся в дверные косяки и задеваем по касательной стены, которым не удается погасить своей прохладой зашкаливающий между нами градус влечения. Наконец приземляемся на мягкий матрас. Тяжело дышим.
Я стягиваю через голову футболку. Лиля снимает с себя кофточку, под которой минуту назад хозяйничали мои руки. Не раздумывая, усаживается на меня сверху. Собирает волосы в пучок, закрепляя его знакомой мне резинкой. Затем медленно откручивает крышку баночки. А я проклинаю обстоятельства, которые ограничивают время побыть с Гордеевой подольше. Я бы попросил её забить хер на учёбу и остаться у меня до вечера. Но, боюсь, мне и до вечера будет мало.
Лиля достает из баночки одного мишку, отправляет себе в рот. Наклоняется и в сладком, фруктовом поцелуе передает его мне. Перекатывая на языке мармелад, слежу за её дальнейшими действиями.
Возможно, звук биения моего сердца глушит не только меня, но и Лилю, когда она начинает неспешно вести губами по моей груди, а её пальцы — плавно скользить по моим рукам. Не прерывая томительные ласки, останавливается, кидая на меня взгляд из-под длинных ресниц.
Передумает?
Нет, продолжает. Спускается ниже. Смелее целует живот. Её язык и выбившаяся прядь волос приятно щекочут мою кожу, заставляя тактильные импульсы сосредотачиваться в «герое сегодняшнего вечера», который уже рвётся в бой через одежду.
Снова остановка, на этот раз у резинки моих спортивных штанов. И снова взгляд, вдребезги разбивающий моё самообладание.
— Гордеева, не смотри на меня так, — шепчу осипшим голосом. Настойчиво глажу её обнажённые плечи.
— Как?
— Вот так, — показательно хлопаю ресницами.
Зря я отвлёк её разговором. На этот раз точно передумает.
Нет, мягко улыбнувшись, возвращается к задуманному. Осторожно спускает с меня одежду. А я помогаю ей, чуть приподнимая бёдра.
Со стороны Гордеевой — заинтересованное рассматривание, с моей — приветственное покачивание. А дальше… Музыка. Танец, в котором Лиля будет вести. А я готов побыть ведомым.
Деликатное прикосновение её пальцев, переходящее в уверенный захват, вынуждают откинуть голову, прикрыть глаза и в нетерпении кусать губы. Робкие, невесомые, изучающие поцелуи срывают моё дыхание, заставляя грудную клетку лихорадочно то подниматься, то опускаться.
