— По словам Кейси, ты обычно врешь, говоря такое, — проинформировала меня Джессика.
— Да?
Когда мы зашли в класс, я отпустила ее руку, решив не отвечать на ее обвинение. И это оказалось достаточно легко. Мне удалось притвориться занятой — ну, не то чтобы это было уж слишком трудно, когда я заметила на своем столе сложенный листок бумаги. Заняв свое место, я взяла его в руки, думая, что это что-то от Кейси. Кто еще будет писать мне записки?
Но Кейси всегда рисовала улыбающуюся рожицу в букве «Б» моего имени, и почерк был какой-то мелкий, извилистый и незнакомый.
В полном недоумении, я развернула листок и прочитала единственное предложение, написанное на нем:
«Уэсли Раш не бегает за девчонками, но приготовься, потому что ты будешь моей».
Когда-то я думала, что у Простушек не бывает драм с парнями. Очевидно, я ошибалась. И как это случилось? Как это я, страшненькая девчонка, оказалась посредине любовного треугольника? Я не была романтиком. Мне даже и встречаться-то ни с кем особо не хотелось. Но вот вам, пожалуйста, я разрывалась между двумя, достаточно привлекательными парнями, с которыми, в нормальных условиях, у меня бы не было ни единого шанса. (Поверьте, я нисколечки не преувеличиваю).
С одной стороны был Тоби. Умный, милый, смешной, вежливый, чувствительный и практичный. Тоби был идеален во всех возможных смыслах. Может, он и был иногда немного странноват, но это делало его еще более чудесным. Мне нравилось быть с ним, и он всегда ставил меня на первое место. Он уважал меня и никогда, казалось, не терял терпение. В отношении Тоби Такера мне совершенно не на что было жаловаться.
С другой стороны был Уэсли. Придурок. Идиот. Самовлюбленный, богатенький плейбой, ставящий секс выше всего остального. Конечно, он был тем еще красавчиком, но он также, как никто, умел выводить меня из себя. Он был ужасно обаятельным, и его кривоватая ухмылка иногда заставляла мою кровь кипеть. От него у меня кружилась голова, а сердце выпрыгивало из груди. Я не боялась быть язвительной рядом с ним. Я ненавидела это, но должна была признать, что Уэсли понимает меня. Когда я была с ним, я была собой, тогда как с Тоби мне приходилось постоянно скрывать свои срывающиеся нервы.
Боже, жизнь была настолько проще, когда меня никто не замечал.
После занятий, по дороге на автостоянку, мне казалось, что записка Уэсли весила пол-тонны, оттягивая мой задний карман. Можно не упоминать, что я совершенно не знала, что с этим делать. Его единственное предложение оставило меня с тысячью вопросов, но один из них был наиболее важен:
Почему, черт побери, Уэсли хочет меня?
Серьезно. У парня были десятки девчонок, которые бы убили за шанс быть вместе с ним. Почему я? Разве это не он начал называть меня Простушкой? Что за фигня?
Но когда я приехала домой, все только усложнилось еще больше.
По совету Тоби я в свободное время читала «Грозовой перевал». Честно говоря, главные персонажи настолько меня раздражали, что мне приходилось силой заставлять себя читать дальше. Сегодня я собиралась окончательно ее бросить, но часть одного из диалогов привлекла мое внимание.
«Моя любовь к Линтону, как листва в лесу: знаю, время изменит ее, как меняет зима деревья. Любовь моя к Хитклифу похожа на извечные каменные пласты в недрах земли. Она — источник, не дающий явного наслаждения, однако же необходимый».
Как бы глупо это не было, но этот кусок застрял у меня в голове, как та песня, которую ты ненавидишь, но не можешь перестать напевать. Я попыталась читать дальше, но те слова так и прыгали у меня в мозгу. Я перевернула обратно страницу и несколько раз перечитала отрывок, пытаясь понять, почему он не дает мне покоя. Мои размышления прервал звонок в дверь.
— Слава Богу, — пробормотала я, довольная тем, что у меня появилась уважительная причина закрыть эту книгу. Я спрыгнула с кровати и сбежала вниз по лестнице. — Иду! — прокричала я. — Одну секунду!
Я распахнула дверь, ожидая увидеть Тоби, который сказал, что возможно, заедет ко мне позже. Но на моем крыльце стоял какой-то рыжий толстяк лет пятидесяти. Точно не мой парень. Он был одет в свободную зеленую униформу и кепку, которая совсем ему не шла. На его груди висела карточка с именем — Джимми. В правой руке он держал букет цветов, а в левой планшет.
— Вы мисс Бьянка Пайпер? — спросил он.
— Ээ… да.
Его прищуренные глаза загорелись, когда он улыбнулся.
— Распишитесь тут, пожалуйста, — сказал он, протягивая мне планшет и ручку. — Поздравляю.
— Эм, спасибо, — ответила я, возвращая ему его планшет.
Он передал мне букет из живых красных роз и достал из заднего кармана белый конверт. — Это тоже вам. Вы очень везучая девушка. Не часто я доставляю такого рода подарки кому-то стольу юному. — Он улыбнулся. — Первая любовь.
Первая любовь? Боже, я еле подавила желание исправить его и прочитать ему длинную лекцию о том, как тинейджеры не влюбляются. Но он продолжал говорить.
— Твой парень, должно быть, настоящий кавалер. Немного парней настолько внимательны в вашем возрасте.
Не отрывая взгляд от роз, я сказала:
— Должно быть, вы правы.
Может Тоби до сих пор старается подбодрить меня. Боже, он такой милый. Плохо, что я не заслуживаю всей его доброты.
Поблагодарив посыльного, я закрыла дверь. Я чувствовала себя виновато от того, что рассматриваю всю эту ситуацию, как любовный треугольник. Тут были я и Тоби, а Уэсли стоял где-то на окраине, очень далеко от нас… или, по крайней мере, так и должно было быть. Тоби заслуживал, чтобы это было именно так.
Я положила букет на кухонный стол и раскрыла конверт, ожидая увидеть сопливое, но написанное красивыми словами, письмо от моего парня. В нормальной ситуации я бы отнеслась к этому иронично, но Тоби я это прощала. Иногда он мог складывать из слов что-то невообразимое. Это точно поможет ему в будущем стать знаменитым политиком.
Но почерк в письме был тем же самым, каким была написана записка, лежащая в моем заднем кармане. Однако, на этот раз, написанного было больше.
Бьянка,
Поскольку ты продолжаешь убегать от меня в школе, и, если я правильно помню, звук моего голоса приводит тебя к мыслям о самоубийстве, я решил, что письмо будет приемлемой альтернативой для того, чтобы сказать тебе о моих чувствах. Просто выслушай меня.
Не стану отрицать, ты была права. Все, что ты сказала мне в тот день, было правдой. Но я преследую тебя сейчас не из-за страха одиночества. Я знаю, насколько ты цинична, и, скорее всего, после прочтения этого, тебе в голову придет какой-нибудь колкий ответ, но правда в том, что я серьезно думаю, что влюбляюсь в тебя.
