Ей стало плохо оттого, что она напрасно старалась, совершая такое неслыханное зло.
— Неужели ты ничего не заметила, когда Воан был тут вместе с Рейфом?
Ава покачала головой, но, когда попыталась заговорить, голос отказал ей.
— Ты не заметила, — с горечью проговорила Тамсин. — Слишком занята своими делами, собой. Так было всегда. У тебя ведь все чувства ненормальные.
— Неправда.
Ава ощутила холод в груди.
— Правда. Он же твой брат!
— Нет… Не брат… Не настоящий брат… — со слезами в голосе пролепетала Ава.
— Не брат? Понятно. — Тамсин как будто растерялась. — Все равно. Он всегда заботился о тебе. Сколько денег Рейф потратил на маяк!
— Я хотела ему отдать. — Ава расплакалась. Слезы бежали у нее по щекам, и она была не в силах остановить их. — Там, мы должны работать. Я не могу его подвести. Я же ему столько должна!..
Но Тамсин равнодушно пожала плечами.
— Теперь ты сама! Докажи, что можешь, что способна хоть на что-то правильное.
— Мы сможем, Там! У нас получится. — О на протянула к подруге руку. — Пожалуйста…
— У тебя получится, — твердо проговорила Тамсин. — У тебя. А с меня хватит. Я приехала сказать, что думаю о тебе. Завтра меня не будет в Хиронси.
— Нет…
— Да.
— Я не смогу без тебя…
— Попробуй! Теперь ты можешь делать все, что пожелаешь. Все здесь твое. Мне это не нужно.
Ава постаралась взять себя в руки, и отчасти ей это удалось.
— Но куда ты едешь? Что будешь делать?
— Какая разница? — не сводя глаз с бывшей подруги, ответила Тамсин. — Вчера я думала, что осяду тут, заведу свой дом. И вчера это было возможно, потому что я не любила его. А он заботился обо мне. Подобрал меня на дороге, когда меня могли убить. Взял к себе из больницы. Он любит меня. Я знаю.
— Кто? — еле слышно спросила Ава. — Это не… Рейф?
— Нет! Не твой драгоценный братец!
— Кто же?
— Не все ли равно? Я уезжаю.
— Ты не любишь его?
Тамсин на мгновение закрыла глаза.
— Ничего ты не понимаешь. Я люблю его и поэтому уезжаю. Мне даже в голову не приходило, что полюблю. А сегодня, когда я его почти потеряла… Не хочу! А вдруг мне еще раз придется испытать такое, как сегодня, когда Марк чуть не погиб? Я боюсь. Никогда мне не было так плохо. Мужчины этого не стоят…
— Я правда не понимаю…
— Ну да. Я же сказала. Ты не умеешь любить, потому что у тебя пусто внутри. Ты хочешь только владеть.
Тамсин подошла к двери, остановилась и еще раз огляделась.
— До свидания.
— Нет! — Ава прижала ладони ко рту. — Нет… Давай еще раз попробуем. У нас получится. Я уверена. Наша империя будет лучше маленькой империи Джейд.
— Вот и действуй. Я больше в этом не участвую.
И она исчезла в темноте.
Ава подошла к открытой двери и долго смотрела ей вслед, но Тамсин ни разу не оглянулась.
* * *
Марк проснулся рано утром в своей гостиной, осознавая лишь, что промерз до костей. Почему он не в спальне и не в кровати, Марк вспомнил не сразу.
Потом его взгляд упал на маленький столик возле окна. На нем стоял кувшин из-под молока с душистым горошком, аромат которого наполнял комнату. Интересно, где она в это время года умудрилась достать душистый горошек?
Рядом лежала записка, вернее, карточка, какие обычно бывают в цветочных магазинах, с одним лишь словом: «Прощай!»
Сначала Марк подумал, что это ее очередная шутка, но потом сообразил — дело серьезное.
Он вызвал такси, помчался в Хиронси, но в квартире никого не было. На двери Марк нашел еще одну карточку: «Уехала!»
Было почти десять, когда он подъехал к маяку, то есть к «Башне из слоновой кости». Ему открыла Ава, пригласила войти.
— Где она, черт побери? Ты должна мне сказать.
— Уехала. Я не знаю, куда.
Марк растерялся и рассказал Аве о цветах.
— Не расстраивайся. Она вернется.
Он не поверил.
— Откуда ты знаешь?
— Она же оставила тебе душистый горошек. Это значит всего лишь «au revoir»!
Небольшое утешение. В один день Марк потерял и машину и свою девушку. Вернувшись домой, он взял бутылку с виски, стакан и сел в кресло в гостиной.
* * *
Эдгар нанял кран. Все собрались наверху, пока поднимали машину Марка, который стоял тут же, глубоко засунув руки в карманы.
— Проклятье, — шептал он, — проклятье!..
Рейф, не отходивший от Мэгги, попытался было его успокоить, но Марк лишь еще сильнее разозлился.
— Ты бы помолчал. Тебе что? Для тебя это дело обычное. С твоей-то работой, тут поменять, там покрасить, залить бензин — и езжай снова. Десять секунд — и машинка как новая.
— Очнись, Марк, — попробовала его урезонить Мэгги.
— Он женат на своей машине, — ухмыльнулся Эдгар.
Джек, вытянув голову, внимательно следил, как автомобиль вытаскивают из воды, поднимают наверх и аккуратно ставят на землю.
— Ужас, — простонал Марк.
— Пожалуй, нам пора уходить, — не выдержала Мэгги.
Рейф согласился.
— Теперь ему есть чем заняться. Будет возиться с ней до конца своих дней. Впрочем, интенсивная терапия ей не помешает.
— А она ничего! — крикнул Эдгар. — Коврик, конечно же, никуда. А корпус ничего, выдержал.
— Нечего меня успокаивать!
— Я ее покупаю, — предложил Эдгар.
— Смотри-смотри! — Мэгги схватила Рейфа за руку. — Папа знает, что делает.
— Сколько?
— Ну, меньше, чем платил ты…
— Сколько?
— Девятьсот.
Марк был озадачен.
— Так много?
— Тебе решать…
— А за сколько ты ее продашь потом?
Эдгар делал вид, что считает.
— Тысяч за четыре. Около того…
— Думаешь, сумеешь ее восстановить?
— Не я, а ты, парень! Ты ее отдраишь и отполируешь. За мной мотор. Забыл, что я занимаюсь моторами?
— Я сделаю всю черную работу, а ты на мне наживешься?
— Почему бы и нет? Это бизнес. Но ты получишь свою четверть.
— Нет. Это моя машина.
— Тогда принимайся за дело. Сегодня воскресенье. В выходные можешь пользоваться гаражом, сколько хочешь.
Марк подошел к своему автомобилю и нежно погладил его.
— Ключи забыл.
Эдгар дал ему свои.
— Не возражаешь, если я возьму грузовик?
— Он на четверть твой, но я не возражаю, если ты позаимствуешь и три моих колеса.
Мэгги поразило праздничное разноцветье, передать которое телевизор не в состоянии. Машины всех возможных оттенков, яркие рекламы, бросающиеся в глаза комбинезоны команд, и если прибавить к этому ноябрьское солнышко, которое не поскупилось на свет и тепло, то картина была впечатляющая.
