двумя детьми?!
– Да кончай уже истерить! – стряхнул мою руку он. – Давай решать проблемы по мере поступления.
И тут меня затошнило. Да так сильно, что я едва успела добежать до ванной комнаты.
Как жутко и внезапно накатывает эта тошнота. Без всякого предупреждения!
Я добралась до раковины и умылась ледяной водой. Стало немного легче.
– Ань! – постучал в двери Никита. – Ты в порядке там?
– Кажется, да…
– Есть прием на четырнадцать часов. Через интернет можно записаться.
– Записывайся.
– Записал. Чай сделать?
– Только без сахара.
– Хорошо.
Медленно открываю двери ванной комнаты. Никита возится у плиты – делает чай. Я сажусь на диван и закрываю лицо руками. В нашей студии повисла напряженная тишина. Безоблачное счастье куда-то спряталось. Как будто солнышко внезапно скрылось за тучами.
Резкий звонок сотового телефона разрывает тишину. Никита вытягивает шею.
– Владимир, – удивляется он и берет телефон. – Интересно, что этому бездельнику нужно?
– Привет, дядя… да, дома. Где нам еще быть?.. Новости? У нас в два часа дня дела. Давай встретимся в четыре в каком-нибудь уютном ресторанчике?.. Договорились.
– Что там? – с любопытством смотрю на мужа я.
– У дяди есть для нас новости. Кажется, нашли твоего родственника.
– Правда?
Сердце начинает биться быстрее. Робкая надежда, что у меня есть хотя бы один родственник, перекрывает даже ужас от осознания нашей с Ником беременности.
– Узнаем после того, как попадем на прием к доктору.
Никита озабоченно смотрит на меня. Подходит, садится рядом и притягивает к себе.
– Слушай, ну, не расстраивайся так сильно… у всех есть дети. Никто от этого еще не умер.
Прижимаюсь к его груди и затихаю. Запах его кожи, ставший родным, успокаивает.
– Я знаю…
– Тогда не плачь. Ты же мне обещала, помнишь?
– Помню… – я улыбаюсь сквозь слезы. – Все будет хорошо, да?
– Да. А насчет того, что я безработный, не волнуйся. У нас есть средства. Если мать начнет строить козни, переедем к деду. Он звал меня обратно. А теперь, когда мы с тобой беременны, будет звать еще активнее.
– Хорошо…
Я заглядываю в его зеленые глаза, изо всех сил ища там поддержки. И она есть. Никита любит меня, я это чувствую. Просто стресс – узнать, что отныне твоя жизнь безвозвратно изменилась.
–Придется купить тебе свободные платья, – продолжая прижимать меня к своей груди, подтрунивает надо мной он. – Вдруг там два ребеночка вместо одного?
– Не шути со мной так, – всхлипываю я.
– Хорошо, не буду, – улыбается он.
По-честному отстояв очередь в поликлинике, на полчаса позже мы попали на прием к участковому гинекологу.
Осмотр подтвердил беременность.
– Доктор, нам надо знать, один ребенок, или два, – потирая руки от волнения, потребовал мой муж. – Это важно.
– А почему их должно быть два? – удивилась гинеколог.
– Потому что родственники по отцовской линии очень ждут близнецов, – пожал плечами Ник. – И мы тоже нервничаем в ожидании.
– Плановое УЗИ делать еще рано, но можно сделать платное.
– Прямо сейчас?
– Конечно. Там, где все за деньги, очереди почти никогда нет.
– Так выпишите направление!
– Пожалуйста.
Нервно комкая бумажку, на которой было выписано направление на УЗИ, мы с Никитой вывалились из кабинета.
– Зачем мы вообще сюда пришли, если можно было обратиться в нормальную клинику, где все за деньги и нет очередей? – фыркнул он.
– Не знаю… интернет же подсказал сюда идти, – растерянно пожала плечами я.
Нам повезло, у кабинета УЗИ никого не было. Быстро оплатив в кассе прием, мы постучали в дверь.
– Зачем вам так рано процедура УЗИ? – взглянув на примерный срок, поинтересовалась специалист.
– Мы хотим знать, один ребенок, или два, – нетерпеливо пояснил Никита. – И срок бы уточнить было неплохо.
– А дату последних месячных помните? – испытующе посмотрела на меня врач.
– Н-нет. Совсем не помню, – покачала головой я.
– Ну, хорошо. Ложитесь на кушетку.
Какой же противный и холодный гель, которым мажут живот!
– Срок беременности совсем маленький… с натяжкой на пять недель…пиши четыре-пять, – громко диктует своей помощнице данные специалист и упорно водит по моему животу своим прибором.
Она говорит много непонятных слов, а у меня колотится сердце от волнения. Одно дело две полоски на тесте, и совсем другое – подтверждение диагноза.
– Два сердечка.
– Два?! – хором переспрашиваем мы с Ником, и он крепко сжимает мою влажную от волнения ладонь.
– Два, точно. Но срок очень маленький, про пол ребенка сказать ничего нельзя.
– С ними же все в порядке, доктор? – растерянно спрашивает Никита. – Точно все в порядке?
– Да. Развитие для вашего срока вполне нормальное.
– Два… О, Господи… у нас будет двое детей… – я уже не понимаю, почему у меня текут слезы – то ли от счастья, то ли от испуга.
– Девочки? Или мальчики? – нервно сглатывает Никита. – Как теперь спокойно дожить до того дня, когда нам скажут пол?
– А если и девочка, и мальчик? – растираю слезы по лицу я.
– И сколько вариантов сразу, – смеется специалист. – А имен сколько придется перебрать…
– Да уж…
Пока я вытираю гель с пока еще плоского живота, мой муж интенсивно почесывает подбородок.
– Черт, Аня, это ужасно – не знать, кто у тебя родится, когда детей двое! – уже на выходе из поликлиники жалуется он.
– Точно. Голову сломать можно… Подожди, у нас же встреча с твоим дядей! – спохватываюсь я.
– Еще целый час до встречи.
– Отвези меня домой, – прошу мужа. – Мне надо привести себя в порядок. Нельзя идти в ресторан заплаканной и с растекшейся тушью.
– Конечно, отвезу. Можешь надеть красивое платье. Пока наши дети еще не выросли у тебя внутри, надо использовать свой шанс, – подмигивает мне он.
Я примирительно вздыхаю и натягиваю на глаза очки от солнца. Когда диагноз
