были мировыми, чего не сказать о Белкиной матери. Прошло пару лет с того дня, как завершился судебный процесс. Нанятый мной адвокат умело выполнил работу, и дражайшую тещу выпустили на свободу еще в том году.
Белка никогда не просила меня устроить ей встречу с матерью. Да я бы и не согласился. Хватало того, что на счет регулярно переводились деньги. Не такие, чтобы вернуться к прежней жизни, но на хлеб с маслом теще хватало.
Однако, судя по входящему звонку, Мария Юрьевна считала иначе.
– Рад слышать, – глухо ответил я. – Это не повод звонить и что-то требовать у меня.
– Слышала, у меня внучка родилась, – прокаркала женщина, судя по сиплому кашлю, в местах лишения свободы женщина обзавелась не только дополнительной порцией наглости, но еще и туберкулезом. – Приятно, что назвали в мою честь.
– Бред, просто Вере нравится это имя, – возразил я.
По поводу выбора имени у нас в семье разразился нешуточный скандал, Верочка настаивала и не уступала. И в итоге мы с Белкой решили согласиться, посчитали, что наша Машенька, благодаря нам и дружной семье, в которой вырастет, не пойдет по стопам бабки.
Белокурова закашлялась, а я усмехнулся. Так и хотелось позлорадствовать. Но не стал. Меня больше интересовала причина, по которой я должен буду выдать «любимой» теще кругленькую сумму денег. И я не сомневался, что это алчная и жадная женщина потребует чек с множеством нулей.
– Звонок вежливости можно считать завершенным? – хмыкнул я. – Мария Юрьевна, я бы вам посоветовал, не злоупотреблять моим терпением. У меня все еще есть связи в вашем городе.
– Мне ли об этом не знать, любимый зять! – ехидно заметила женщина. – Ладно, перейдем к делу. У меня есть информация, которая обойдет тебе недешево.
– Заинтригован, – зевнул я, бросил взгляд на часы и отрезал: – У вас минута. И этот звонок будет последним. Вы, Мария Юрьевна, забудете мой номер.
– Так и будет, дорогой зять, – ехидничала женщина. – Слышала, что тест ДНК показал отрицательный результат. Ты все еще хочешь знать о матери твоей драгоценной Белочки?
– Сорок секунд, – подсказал я, ничем не показывая своей заинтересованности.
Да, мои поиски биологических родителей Белки не увенчались успехом. Все документы, связанные с рождением Сени, отыскать не удалось. В больнице вскоре после выписки Белокуровой, случился пожар. А свидетелей, которые могли бы хоть что-то рассказать, не осталось.
– Как только на мой счет капнет нужная сумма, я напишу тебе адрес, милый зять! – каркала женщина. – В роддоме мне помогли с документами. Даже Данил не знал, что Арсения не наша дочь.
– Надеюсь, мы с вами больше не увидимся, Мария Юрьевна. В противном случае… – процедил я, намеренно не договаривая угрозы. Белокурова не была дурой, все понимала. А своим последним заявлением окончательно отказалась от возможности тянуть из меня деньги. С этого дня она была никем для Белки. Официально.
– И я надеюсь на это, – ответила Белокурова и разорвала вызов.
Как и обещал, я отправил указанную сумму на известный мне счет. Взамен, на удивление быстро, получил фамилию и имя женщины, а также место проживания, указанные в медицинской карточке. Белокурова отличалась отличной памятью, жаль, что наличием совести женщина не была обременена.
Пока Белка спала, я успел «пробить» адрес и узнать все, что только можно на женщину, которую назвала бывшая теща.
Я не собирался сращу посвящать Белочку во все новости. Перестраховывался. Вдруг эта дамочка окажется еще хуже прежней. Тогда путь уж лучше Белка думает, что матери у нее нет.
Наутро Дарина вызвалась провести несколько часов с моими девчонками. Я не возражал. Сослался на срочные и неотложные дела, пообещал вернуться к вечеру.
А как только вышел из больницы, сразу же «повис» на телефоне. Спустя пару часов я знал о гипотетической матери Белки все, что только мог.
Вернее, о родителях. И мне повезло. Пожилая семейная пара много лет назад перебралась в столицу и проживала сейчас в часе езды от центра.
Пересказал Мэту весь разговор с тещей, и брат вызвался сопровождать меня.
Судя по той информации, что мне удалось нарыть, родители Белки не бедствовали. Но детей у них не было. И самое удивительное, что они были полными однофамильцами. А мать так и вообще полной тезкой. Скорее всего, благодаря такому совпадению, матери Белки удалось тщательно замести следы и незаметно переделать документы, выставив все так, будто ее ребенок родился здоровым, а вот малыш вторых Белокуровых скончался во время тяжелых родов.
Белокурова Мария Юрьевна – так звали настоящую мать Белки, впрочем, как и ту женщину, что воспитала мою Белочку и принесла в нашу с ней жизнь немало проблем и кошмаров.
Мария Юрьевна состояла в браке с Егором Владелновичем. Он был профессором, широко известным в научных кругах. Сама Белокурова была художником, содержала собственную картинную галерею, где выставлялись картины не только созданные ее рукой, но рожденные кистью довольно известных мастеров. Словом, мама моей Белки была творческой натурой. Но самое интересное, что творила она под псевдонимом «Белка».
У меня оказалось катастрофически мало времени, чтобы юлить и выдумывать многоходовый план. Да и Мэт меня поддержал. Мы решили вкратце обрисовать ситуацию пожилой паре, договориться об экспертизе на родство, а дальше уже будет действовать по обстоятельствам.
Чета Белокуровых встретила нас настороженно.
– У нас есть сведения о том, что ваша дочь жива, – сходу начал говорить я.
Женщина, сидевшая на диване напротив меня, прикрыла рот рукой.
А я понял, что никакие тесты не подтвердят совпадения лучше, чем именно этот жест. Моя Белка была точной копией матери, да и Верочка имела поразительное сходство со стариками. И если раньше я думал, что Егорка копия моего брата, то теперь, видя глаза старика, убедился, мой сын поход на собственного деда.
– Мы заплатим любые деньги за информацию! – сурово произнес мужчина, обнимая жену.
Мэт хмыкнул, не сводя пристального взгляда с профессора. А я бросил на брата предостерегающий взгляд. Не хватало еще, чтобы у стариков случился инфаркт после нашего визита.
– Нам не нужны деньги, Егор Владленович, мы хотели бы провести тест ДНК с вашего согласия, разумеется, – высказал я свои требования.
