Задержавшись ненадолго в ванной, Адам вернулся с влажным теплым полотенцем, которым тщательно вытер меня.
— Помочь тебе помыться? — спросил он, помогая мне подняться с постели.
Мельком встретившись с взглядом мужа, я отрицательно мотнула головой.
— Ты и так уже наверняка опаздываешь. Я справлюсь.
Сомневаясь пару мгновений, он посмотрел на часы и скривил губы.
— Ладно… — согласился хмуро. — Но вечером я освобожусь пораньше. Не ужинай без меня, хорошо?
— Хорошо, — отозвалась я, слегка улыбнувшись.
Коснувшись губами моей щеки, Адам развернулся и зашагал в сторону двери, застегивая на ходу верхние пуговицы рубашки. А я, провожая его напряженным взглядом, застыла возле кровати, ощущая как вместе со свинцовым осадком, в груди прошло чувство облегчения.
Я даже в глаза ему смотреть не могла. Мне нужно было побыть одной…
Вернувшись из ванной, где без спешки привела себя в порядок, я поправила постель и некоторое время сидела на краю кровати, упрямо глядя в пространство. В какой-то момент поднялась и решительно направилась к комоду, где лежал мой телефон.
Пальцы зависли над экраном лишь на секунду, прежде чем нажать на кнопку вызова. Всего два гудка и в динамике послышался ответ:
— Алло, доченька?
Дыхание застряло в легких. Выдержав небольшую паузу, я отозвалась, едва скрывая дрожь в голосе.
— Привет, мама…
— Ох, как я рада, что ты позвонила! — выдохнула она взволнованно. — Что случилось? Почему ты не отвечала на мои звонки?.. Я даже мужу твоему звонила, а он как-то подозрительно вежливо успокоил меня…
— Прости, мам, — мягко перебила я ее. — Прости, что заставила волноваться. Со мной все в порядке. Я просто… немного простудилась и не хотела тебя расстраивать.
— О, Аллах… Что за глупости! Ну, разве можно такое скрывать?.. Именно это меня больше расстраивает.
Я тихо вздохнула и закусила щеку. Не по себе было лгать маме. Но еще хуже, если бы она узнала про ожоги. Наверное, стоило все же ответить на те звонки, но я бы просто не смогла… Только навела бы маму на подозрения.
— Я поняла. Больше не буду так делать, обещаю, — примирительно сказала я. Затем устремила взгляд на дверь, и чуть понизив тон, добавила: — Слушай, мам… Я на самом деле не просто так позвонила.
— Да?.. А что такое?
— Мне кое-что нужно.
Тишина ненадолго повисла в телефоне. Возможно, потому что мама напряглась. Но скоро с готовностью ответила:
— Конечно. Я слушаю, дочка!
— Мне нужен телефон, — твердо попросила я. — Тот, который был у меня до аварии.
* * *
Он вернулся с работы, как и обещал, раньше обычного. Я только начала сервировать стол, а Айна еще заполняла посудомойку после готовки. Женщина почти не отрывала глаз от телевизора, где крутилась очередная серия турецкого сериала. Наверное, очень интересный момент был. Я совершенно не вникала в происходящее на экране.
Звук шагов, раздавшихся позади совсем близко, отвлек меня от мыслей, которые тяжелой рукой утягивали мой разум в темную воронку. Не успела я обернуться, как ощутила поцелуй в затылок и ладонь мужа на плече.
— Добрый вечер, — чарующим бархатным баритоном поздоровался он.
Сердце тут же заколотилось в груди. Незаметно сглотнув, я поспешила ответить:
— Привет!..
Осторожно повернувшись, я морально приготовилась встретиться с глазами мужа, но вместо этого удивленно уставилась на большой овал плотно прилегающих друг к другу желтых бутонов, возникших передо мной. Адам удерживал целую охапку роз одной рукой, чтобы не испортить сюрприз.
— Это мне?.. — растерянно спросила я, вскинув взгляд. — А сегодня что, какой-то повод?
Муж тихо усмехнулся и, передавая мне букет, обернутый красивой бумагой, ответил:
— Да. Сегодня я понял, что целую вечность не дарил тебе цветы. Решил пора исправляться.
Неловко обнимая розы двумя руками, я покосилась на Айну, которая встала у холодильника и с лукавой улыбкой наблюдала за происходящим. Затем снова взглянула на сочные бутоны, от которых исходил насыщенный сладковатый аромат.
— Спасибо! — поблагодарила я, смущенно улыбнувшись Адаму. — Они очень красивые.
— Пойду, принесу вазу, — сообщила Айна, усталой походкой направившись к двери.
Но муж неожиданно остановил ее.
— Нет, я сам принесу. И для твоих цветов тоже.
Не успела старушка ничего понять, как Адам вынес из коридора еще один букет. Розовые герберы, перевязанные шелковой лентой такого же розового цвета.
— Ох, Адам… ты что это выдумал! — воскликнула Айна, махнув на племянника и отступая. — Я ж не девочка!
Видно, что она была так же смущена, как и тронута. Адам упрямо дождался, пока тетя примет цветы, после чего поцеловал ее в лоб.
— Девочка, еще какая девочка, — заметил он невозмутимо. — Не вредничай.
Эта сцена вызвала у меня шквал умиления. Как же трепетно муж относился к своим родным… Даже слезы на глазах наворачивались.
— Ладно… Поставлю их у себя в комнате, — сказала растроганная до яркого румянца Айна. — А ты садись за стол, ужин уже готов.
Адам согласно кивнул и, сосредоточив на мне взгляд, вновь приблизился.
— Давай положим их пока, — предложил он, забирая из моих рук тяжелый букет.
Муж аккуратно положил их на половину стола, которая не была засервирована и я неотрывно наблюдала за этим. Точнее взгляд приковало к желтым бутонам с оранжевым окрасом на кончиках лепестков. Они слега сплющились в этом положении, но все равно выглядели идеальными.
Желтые розы.
Это не случайный выбор. Это первые цветы, которые Адам подарил мне. Затем они стали символом особых событий, случавшихся за период наших отношений. До свадьбы…
Возможно, он узнал бы, в чем кроется коварный смысл этого цвета. Но поверил мне на слово. Ведь, когда я получила от любимого первый букет, сказала, что желтый мой любимый цвет.
— Я соврала, — внезапно сошло с моих губ.
Вешая пиджак на спинку стула, муж беспечно отозвался:
— Что?
Я почувствовала его хмурый взгляд на мое молчание, и скачек адреналина погнал кровь по венам. Пришлось собрать волю в кулак, прежде чем снова разлепить губы. Ведь я не планировала сделать это так… Но уже не могла остановиться. Просто не видела пути назад.
— Желтый цвет означает разлуку. Или признание в измене. Но… — Мое дыхание дрожало, в спину, будто раскаленный стержень вставили. Я буквально заставляла себя говорить. — Но ты так нервничал, когда дарил мне цветы в первый раз! Так хотел угадать мои предпочтения, что я… сжалилась. И назвала желтый любимым цветом.
На кухне воцарилась густая, невыносимая тишина. Решившись посмотреть на мужа, я нервно сжала свои похолодевшие пальцы, столкнувшись с его взглядом исподлобья, пробирающем до костей.
50
— Как давно? — спросил он коротко и напряженно.
Прервав зрительный контакт, я ответила как есть:
— С того вечера… В доме твоего дяди.
Адам шумно выдохнул и покачал головой.
— Почему же только сейчас? — спросил он наводящим тоном, дернув губами в недоброй улыбке. — Чего ты ждала?
— Не знаю… — неуверенно отозвалась я. Но не так, будто оправдываюсь, ведь в моем молчании не было никакого злого умысла. — Мне нужно было прийти в себя, а потом… Я никак не могла найти подходящий момент.
Настойчиво глядя на меня, муж поджал губы и сурово подвел:
— Не нужно было вообще его искать.
Я не стала возражать. Я понимала свою растерянность, но и его реакцию тоже. Тогда как я всем сердцем верила, что память облегчит мое существование, он знал, что это напротив станет для нас испытанием.
— Адам, — осторожно позвала я, однако в этот же момент на кухню зашла Айна.
Резко замедлив шаг, она уставилась на племянника, затем на стол и недовольно воскликнула:
— Что такое?! Ты почему до сих пор не за столом и не кушаешь? Мариям, а ты чего застыла?.. Принеси мужу поесть…
