— Ты поговорить хотел, — мой голос умоляющий.
— Я передумал, — хрипит в мои губы.
Он целует, но поцелуй вопреки ожиданиям нежный и чувственный.
Одной рукой придерживая за затылок, второй за попу придавливает к себе. Упираюсь руками в грудь, пытаясь оттолкнуть. Он наполовину обнажен. И его тело горячее. Нет, просто огненное…
— Перестань сопротивляться, — выдыхает слова в губы. — Я чувствую, что тебе это нравится.
Я мотаю головой. Том обхватывает её руками.
— Согласись, что между нами химия… Ты её почувствовала ещё тогда, когда я упал на тебя в торговом центре. Ты смотрела на меня не как на мальчишку, а как на мужчину.
— Просто удивилась твоему сходству с отцом…
— Поэтому с ним спала? — задаёт неожиданный вопрос.
— Что? Я никогда не спала с ним!
В его глазах появляется замешательство.
Он отпускает меня и отходит. Отворачивается ко мне спиной и хватается руками за голову.
— Уходи… Иди к мужу… — тихо спустя несколько секунд.
Очень удивляюсь его внезапной перемене. Но, не задавая вопросы, просто убегаю.
Почему он решил, что я спала с Дэном?
***
— Сэл! — тормошит меня за плечо Лима.
Я после произошедшего ночью заснула только под утро.
Она жутко взволнована.
— Что случилось?
— Я Тома разбудить не могу. Мы должны были в универ уже уехать, а он не просыпается. И горячий весь, — всхлипывает.
— Не паникуй. Посмотрим, что с твоим Томом. А Алекс где? — надеваю халат.
— Он ещё час назад уехал…
Том лежит на кровати и не шевелится.
Я притрагиваюсь к нему. Он очень горячий. Ночью был такой же.
— У него температура, и высокая.
— А ещё он бредит…
Я приподнимаю брови от удивления.
— Говорил, что не верит и что она врёт.
— Сходи к нам в ванную и принеси термометр из аптечки, — отсылаю её.
— Хорошо, — исчезает за дверью.
Я мочу полотенце холодной водой.
Сажусь рядом и обтираю грудь и руки Тома.
Господи, я его вчера убить готова была, а сейчас за здоровье переживаю.
И ведь действительно страшно за него. Похоже, что-то серьезное.
Складываю полотенце и кладу ему на лоб.
Лима приносит градусник.
— Сорок и два, — ужасаюсь цифрам на табло. — Звони 911. Здесь аспирином не отделаешься.
Девушка отходит к окну и набирает службу спасения.
Вот почему у тебя были такие глаза ночью. Как у ребенка, который заболел…
Переворачиваю полотенце на его лбу и невзначай провожу рукой по щеке. Он открывает глаза.
— Скорая скоро будет, — докладывает Лима.
Я освобождаю ей место рядом с ним. Но он даже не глядит на неё. Провожает меня глазами.
— Малыш, ты как? Что-то болит? — берёт она его за руку.
Он молча отрицательно слегка качает головой и снова закрывает глаза.
Тома увезли в больницу с подозрением на пневмонию.
Лима чуть ли не ночевала у него в палате.
Диагноз подтвердился.
Он провалялся в больнице две недели. За это время Лима уговорила Алекса устроить у нас дома вечеринку по случаю Хэллоуина и пригласить своих друзей. В перерывах между учебой и дежурством в больнице, она с подругами занимается организацией праздника.
***
Застаю гостя в своём кабинете.
— Тебя уже выписали? — обращаюсь к Тому, который стоит и рассматривает книги в шкафу.
— Да, вчера…
— Поздравляю с выздоровлением, — сажусь в своё кресло. — Как себя чувствуешь?
— Спасибо! Уже хорошо.
— Как ты умудрился подхватить воспаление лёгких в жару?
— Часто принимаю холодный душ… У вас большая коллекция русской литературы, — переводит тему.
— Да, специально заказывали. А как твои успехи с "Идиотом"?
— Осилил только половину. Оказалось, сложно…
Я смеюсь. Он недоумевает.
— Достоевского не все русские-то понимают, а ты решил замахнуться на великий и могучий. Надо было начинать с чего-нибудь попроще.
Я подхожу к нему, оглядываю книги в шкафу.
— Пушкин, например, — вынимаю и отдаю ему книгу. — Лермонтов, Есенин, Блок, — достаю их томики. — Тимур Юнусов, на худой конец, — решаю поприкалываться.
— Это тоже русский писатель?
— Да, современный поэт. Книги у меня нет, но его творчество легко можно в интернете найти. А теперь будь добр — покинь мой кабинет, у меня видеоконференция через десять минут.
Странно, но он не спорит, не пристаёт, не говорит пошлостей. Просто уходит, захватив книги. Его будто подменили. Такой тихий и спокойный.
Или это затишье перед бурей?
Через два часа, когда я закончила совещание с главами филиалов нашего Дома по всему миру, выхожу в гостиную и вижу Тома, сидящего с ноутбуком на диване.
— Это было смешно… Я повелся! Ха-ха-ха!
— Ты о чём? — присматриваюсь к нему.
— Про поэта этого… Тимура, — читает с экрана.
Действительно смешно.
— Скажешь не поэт? Какие времена — такие и стихи. А у него ещё и под музыку.
Он со злостью захлопывает ноут.
Глава 53
Наш дом превратился в какой-то склад декораций к фильму ужасов.
Бесконечные коробки со свечами, черепами и прочей колдовской ерундой, рулоны паутины. Один грузовик тыкв на лужайке у дома чего стоит.
А до праздника ещё неделя.
— Может, остановитесь? — спрашиваю девчонок, оплачивая вечером очередную доставку.
— В принципе, уже всё. Осталась только еда, но её привезут в день вечеринки, — прикидывает Лима.
— Сколько вас будет?
— Сотня, а может чуть больше…
Я провожу рукой по лицу и ухожу от этого бедлама подальше.
Вечеринок дома я никогда не устраивала, мой дом — моя крепость. Знаю, как здесь всё проходит. Как в стихотворении — приходил Серёжка, поиграли мы немножко. Надо клининг сразу на первое ноября заказать.
Сотня чокнутых студентов!
Это пиздец, товарищи! Других слов у меня нет.
— Привет! — здоровается со мной Том, который сидит в гостиной в углу на кресле под лампой с учебником по гражданскому праву.
Он скользит взглядом по моим ногам и глубоким разрезам по бокам короткой сорочки.
— Привет! Не знала, что ты тоже здесь. Почему девчонкам не помогаешь?
— Их там и так слишком много. Не хочу мешать им секретничать. Они же по-любому о парнях говорят.
— И о них тоже, — натянуто и не с охотой улыбаюсь. — Тогда я тоже не буду отвлекать тебя от уроков, — иду в танцзал.
Нужно слить напряжение в танец. Его слишком много за последнее время.
Лёгкие движения для начала, чтобы расслабить мышцы. Я уже месяца два на пилон не поднималась. Это плохо, мускулатура теряет тонус.
Первые минуты руки трясутся, но постепенно разогрев делает своё дело, и я нахожу нужный ритм и баланс.
Нужно отдохнуть. Вся мокрая от пота и руки скользят по шесту.
Сажусь на пол и приваливаюсь к нему спиной, разматываю тейпы на запястьях, шевелю пальцами.
Костяшки зажили, даже почти следов не осталось. Со временем и оставшиеся шрамы исчезнут.
Отдышавшись и вернув пластыри на место, решаю — ещё одну песню прогоню и всё.
"А давай любимую?!" — предлагает внутренний голос.
Любимую, так любимую…
Обожаю этот переход с пола на пилон под обожаемый трек, сначала медленно, а потом амплитуда по полной.
( Артем Пивоваров — Кислород (Softbeat Remix)
Музыка закончилась.
Я спрыгиваю. Дыхание рваное и частое. Но под пристальным взглядом посторонних глаз его трудно выровнять.
— Я знаю, что ты здесь… — произношу громко, чтобы услышал.
От стены отделяется тень и выходит из-за колонны.
— Откуда? — это Том.
— У меня глаза на затылке, — снимаю тейпы. — Я всегда чувствую, когда на меня смотрят, и безошибочно нахожу этого человека.
— А если людей тысячи и они все смотрят? — приближается ко мне бесшумно.
— Всегда есть тот, кто смотрит иначе. Это вызывает тревогу. Думаешь, ты первый маньяк в моей жизни?
— Маньяк? Ты преувеличиваешь… — останавливается в паре метров от меня.
